Игра Канарейки

Она знала, что он здесь. Как никто другой знала.

И была правда счастлива.

Второй гость, имевший более грубые и крупные черты лица, громко смеялся, и когда ему наконец наскучило, а приветствие этих двоих подзатянулось, громко, со вкусом прокашлялся.

Ольгред отступил от Карины на шаг.

– А это мой брат, Витольд. Сказал, что не отпустит меня, если я не возьму его с собой. – Ольгерд усмехнулся. – Карина, моя избранница.

Витольд склонился в самом галантном поклоне, который только можно было ожидать от человека с таким количеством шрамов, как у него.

– Я много о тебе слышал, моя чудесная. Не слышал только, что ты…

– Эльфка? – сухо спросила Карина.

– Ольгерд, видимо, не разглядел твоих ушей за невероятной красотой, – лучезарно улыбнулся Витольд. Даже не хотелось продолжать злиться на него за сказанные слова.

– Всё я разглядел, – хмуро отрезал Ольгерд. – Только не твоего ума это дело, Витольд.

Братья упёрлись друг в друга взглядами. В своей молчаливой дуэли они могли бы продержаться довольно долго, если бы не Ани, зашедшая в дом.

– Мальчики, вы голодны? Есть чудесная похлёбка!

Каетан ел молча, прямо и без всяких увёрток смотрел на Ольгерда. Тот отвечал ему наглым самоуверенным взглядом, хоть и боролся с желанием опустить глаза вниз. Ани с Кариной многозначительно переглядывались, ведя какую-то молчаливую беседу, а Витольд увлечённо рассказывал байку о каком-то недавнем походе.

За окном цвело, пахло, заливалось птичьим многоголосьем лето.

– Ты хочешь забрать её. Я правильно понял твои намерения? – наконец спросил старый эльф. Даже Витольд замолчал.

– Я не вещь, чтобы меня забирать! – мгновенно вскипела Карина.

– Я хочу, чтобы она стала моей женой, – чётко, будто бы он много раз репетировал, сказал Ольгерд, накрыв руку Карины своей ладонью.

Каетан смерил его тяжёлым взглядом.

– Она выходит из детородного возраста через два года. Ты готов растить эльфского ублюдка?

– Thaess, hen, – прорычала Карина. Ольгерд резко сжал её ладонь: не вмешивайся.

– Мне нужен наследник, – таким же холодным тоном, как у старика, ответил Ольгерд.

Ани не выдержала, резко встала:

– Вон.

Мужчины смотрели на неё с недоумением.

– Вон, я сказала. На такие темы будете разговаривать на улице. Вы не на рынке за помидоры торгуетесь. Оба как мальчишки!

Оба продолжали сидеть на месте.

– С глаз моих! Можете там подраться или убить друг друга, ради Мелитэле, а здесь мы едим.

Витольд, наблюдая за картиной, отправил в рот очередной кусок печёной картошки.

Эльф молча встал, кивнул Ольгерду, чтобы тот последовал его примеру, и направился к двери. Возле порога как бы ненароком поправил лук. Фон Эверек тоже встал и, нервно держась за эфес карабелы, на деревянных ногах пошёл за ним.

– Они убьют друг друга, – выдохнула Карина.

– Они просто бесятся, – улыбнулась Ани. – Я бы опасалась, если бы они игнорировали друг друга.

Драки у них не получилось. Они успели оставить друг другу только пару царапин, когда к дому подлетел рябой мужик в прожжённых ботинках и кузнечном фартуке, дикими воплями оповещая почти всю деревню разом о том, что его жена вот-вот разродится.

Каетан тут же убрал лук и метнулся к двери, откуда уже выбегала Ани с приготовленным днём отваром.

Остаток вечера Карина и фон Эвереки провели за игрой в кости и гвинт и хорошим туссентским вином, привезённым из подвалов имения. Когда градус наконец подкосил Витольда, пившего как не в себя, Ольгерд и Карина оставили того дрыхнуть за столом и вышли наружу.

Ночь была звёздной и тёплой, луна роняла на землю мягкий молочный свет. Они сели к стене дома, ближней к лесу.

Карина сжала руку Ольгерда.

– Люблю тебя.

Мужчина хмыкнул самодовольно, привлёк эльфку к себе. Поцеловал её в шею, в щёку, в висок.

– И я люблю тебя, жена.

Годы понеслись быстрой вереницей, лето смелось осенью, та зимой, а затем весной. Все сомнения и страхи остались в том, самом первом дне, когда Каетан познакомился с Ольгердом. Больше они не вздорили, не поднимали друг на друга оружия. В конце концов Каетан привык к Ольгерду, как когда-то Карина привыкла к Ани.

Время потекло бурной тёплой рекой, а Карина лежала на её берегу, глядя в небо. Точно зная, что рядом с ней тоже глядят в небо.

У неё родилась дочь. Девочку назвали Иоланта. Цвет волос и норов у Иоланты был отцовский, а глаза – матери. Она носилась по имению фон Эвереков, размахивала палками, била из рогаток куриц и обожала дядю Витольда. Каетана же, который приезжал не так уж часто, она поначалу боялась, но потом он стал рассказывать ей истории о мире до людей. Иоланте было интересно, хоть и не верилось, что кто-то может жить так долго: она всё же больше была человеком и мерила всё человеческими отрезками.

Ольгерд занимался имением, Карина получала полноценное дворянское образование, училась манерам и ежедневному затягиванию корсета.

Наверное, она получила своё «долго и счастливо».

Пока в один весенний день не вспомнила всё.

Комментарий к XLIX. Долго и счастливо

Cuach aep arse – Кукушкина гузка.

Va – Идём.

Neen – Нет.

Hen – Старик.

Thaess – Молчи.

Thaess aep – Заткнись.

D’hoine – Человек.

D’yeabl – Дьявол.

========== L. Буря ==========

Кто сеет ветер – пожнёт бурю.

Она заболела. Карина слегла с лихорадкой посреди жаркого мая. Жутко кашляла, раздирая горло, голова кружилась при любом резком движении. Все силы и средства были брошены на её лечение, пока – безрезультатно.

Ольгерд стал нелюдим и молчалив. В его волосах проступила седина.

– Мама?

Эльфка открыла глаза, приподнялась на локте.

Их дочь превратилась в очаровательную девушку с эльфской красотой и характером отца.

Сколько уже лет прошло с того дня, как Ольгерд забрал Карину в фамильное имение фон Эвереков? Десять? Пятнадцать?

Иоланта, Иоля, как её звали родители, облачённая в синее платье с вышивкой серебряной нитью и высоким горлом, стояла возле постели.

– Как ты себя чувствуешь?

Вместо ответа Карина наклонила голову, пытаясь улыбнуться. Даже на это не хватало сил.

– Ты выздоровеешь? – девушка села на край постели. Её голос звучал тихо, но строго. Совсем как у Ольгерда.