Игра Ловца
Шрифт:
Теон, поскользнувшийся на раздавленных жабах, вскочил на ноги: грязный, с руками зудевшими от прикосновения к цветам лучецвета и содранным локтем, выставленным им во время неудачного приземления. Он дико озирался вокруг: туман обступил его столь плотно, что он мог видеть не дальше, чем на расстоянии вытянутой руки. Под ногами его по-прежнему скакали жабы — Теон не мог сделать и шагу, чтобы не раздавить одну из них. Вся гать уже стала скользкой от жабьей крови и слизи. Теон шатался, ступая наугад, закрывая лицо руками, отмахиваясь от противных скользких тварей, которые прыгали на него со всех сторон. Жабы преграждали ему путь к крепости, словно отгоняя воина от нее. В отчаянии Теон выхватил меч, прочертив средь наседающих на него тварей широкую дугу, сочащуюся жабьей кровью, но, даже рубя мерзких тварей в кашу, он не смог остановить их натиска и на место одной разрубленной твари тут же являлось десять или двадцать. Он метался в тумане, вслепую
Справа послышался утробный рык и очередной львоящер метнулся к нему из тумана, раскрыв страшную пасть. Теон отмахнулся мечом, поскользнулся и упал в затхлую болотную воду, кишевшую мерзкими жабами. Его рот и нос забились густой слизью, тина запуталась в волосах. Теон попытался встать на ноги, но живое квакающее месиво толкало и сбивало его с ног, тогда как вниз его тянула жадная сосущая трясина.
И тут над ним послышался негромкий голос — говоривший на незнакомом языке и несомненно женский. Голова Теона ударилась обо что-то твердое, он лихорадочно забил руками и вдруг почувствовал, как его руку встречает другая — мягкая, явно женская ладонь, вцепилась с неожиданной цепкостью, потянув на себя. Он рванулся вперед, вытаскивая свое тело из вязкой грязи и, карабкаясь из последних сил, перевалился через небольшой бортик, бессильно распластавшись на твердом дереве.
Сгинул туман, куда-то пропали и бесчисленные жабы, хотя женский голос, ворковавший над ним чем-то напоминал их — такой же навязчивый и громкий. Теон поднял голову — он лежал на пороге из одной широкой ступеньки, напоминавшей небольшой причал. За ступенькой начиналась дверь, ведущая внутрь большой усадьбы с высокими деревянными стенами и замысловатой резьбой на дверных перилах. С них свисали рыболовные сети в которых кое-где еще болтались засохшие рыбешки. Треугольную крышу покрывал тростник, а на самой вершине колыхалось знамя с черным львоящером на серо-зеленом фоне. Порог чуть заметно покачивался под Теоном и тот вдруг с изумлением понял, что покачивается и сам дом — вся эта огромная усадьба покоилась на плавучем острове, медленно прокладывающим свой путь среди болот. Теон понял, что нашел родовое гнездо Ридов — Дозор-в-Сероводье, плавучий замок.
Он не успел рассмотреть свою спасительницу и теперь, вставая на ноги, перевел взгляд на нее, уверенный что увидит Миру Рид. Но вместо молодой женщины с каштановыми волосами и зелеными глазами перед ним предстала толстая старуха в грязной засаленной блузке. Сквозь прорехи в дешевой ткани проглядывала огромная обвисшая грудь и живот, желтый и вздутый, как у лягушки. Левой рукой она опиралась на рыбацкую острогу, покрытую бурыми пятнами, а в правой держала большую кружку, до краев полную каким-то варевом, исходящим приятно пахнувшим парком. Теон вдруг почувствовал, как продрог в холодной воде и невольно потянулся к кружке, которую женщина сразу же вручила ему. На ее лице расплылась широкая похотливая улыбка, но Теон ее не заметил, залпом выпив напиток, напоминающий изысканное горячее вино, с примесью каких-то незнакомых специй. Блаженное тепло растеклось по всему телу: Теона словно окатило горячей волной, отчего кровь стала пульсировать с невиданной силой. В ушах стоял приятный нежный звон, перед глазами закачалась манящая розовая пелена. Женщина, словно почувствовав перемены, снова улыбнулась и вдруг одним движением стянула через голову блузку, после чего сбросила и засаленную юбку. Бесформенное тело колдуньи приобрело пышные формы, прежнее безобразие отступило, став соблазнительным и манящим.
— Я тебе нравлюсь, мой мальчик? — она все еще говорила на незнакомом языке, но Теон теперь каким-то образом понимал ее. Он забыл о Сансе, о своем долге и амбициях, даже о своем увечье, из-за которого он уже много лет не мог возлечь ни с одной женщиной. К тому же один метод любви все еще был ему доступен и теперь Теон жаждал доказать этой чудесной женщине, что он на что-то годится как мужчина. С пылом, казалось бы давным давно увядшей страсти, Теон зарылся лицом в тяжелую отвислую грудь, лобзая расплывшиеся соски и спускаясь все ниже, оставляя языком влажную полоску на складках дряблого живота. Влажное и холодное тело было белым и полностью лишенным волос, местами шероховатым, как у лягушки, однако это не отталкивало, а возбуждало еще сильнее. Медленно Теон опустился на колени и тут же короткая толстая рука зарылась меж его волос, направляя его голову меж жирных ляжек. Сладострастный стон сорвался с губ болотной колдуньи, когда Теон запустил язык в ее склизкую щель, пахнувшую тиной и рыбой.
Он
уже не видел, что дверь Сероводья совсем распахнулась и за ней ясно виден огромный чертог, заваленный сломанной мебелью и разбитой посудой. На полу заляпанной тиной и кровью лежали обгрызенные, полусъеденные тела множества людей, покрытых вонючей слизью.Зяблик
— Цареубийца в Долине Аррен!
Мясистое лицо Джона Ройса побагровело настолько, что, казалось, набухшие на лбу вены вот-вот лопнут от переполнявшего его праведного гнева. Полностью разделяемого, судя по одобрительным взглядам, и остальными лордами Долины, собравшимися в Великом Чертоге: Лионелем Корбреем, Хортоном Редфором, Гилвудом Хантером и другими. Сейчас они молчали, предоставляя самому старшему из них говорить с Робином Арреном, Лордом Орлиного Гнезда и Хранителем Востока. Выглядел он не столь внушительно, как его титул: худощавый молодой человек, с явными признаками болезненности, которую не мог скрыть и богатый наряд из Лиса. Уголки губ капризно кривились, покрасневшие глаза раздраженно смотрели на возмущавшегося Ройса. Столь же недоверчиво смотрел и большой кречет, сидевший в клетке над троном из резного чардрева, под украшенными луной и соколом знаменами Арренов.
— Сир Джейме — Лорд-Командующий и брат императрицы.
— Не только брат, но и любовник! — Ройс чуть не задохнулся от возмущения, — фаворит самозванки, погрязшей в кровосмешении, чародействе и Семеро еще ведают в каких еще грехах. Из-за них погиб ваш отец и…
— Разве вы не говорили, что это сделал Мизинец? — поднял бровь Робин Арен.
— Да, но… — Ройс, похоже, впервые пожалел, что рассказал об этом, — я все равно не верю, что эта парочка тут не причем. Да даже если и так — зачем нам воевать с Браавосом, ваша светлость? Это порушит всю нашу торговлю и…
— Такова воля Императрицы, — возразил Робин и, прежде чем Ройс успел открыть рот, добавил, — и моя тоже.
— Но ваша…
— Довольно, — Робин раздраженно хлопнул рукой по подлокотнику трона, — или вы забыли, кто ваш лорд, Ройс? Я вам напомню! Открыть Лунную Дверь!
Несколько стражей в небесно-синих плащах подошли к большому колесу в углу зала. Заскрипели невидимые рычаги и лорды невольно шарахнулись к стенам, створка из чердрева отодвинулась, открывая большой люк в полу. В лица ударил порыв холодного ветра, донесшего крики парящих орлов, в ответ которым заклекотал, захлопав крыльями, кречет. Внизу проплывали облака, а под ними где-то далеко-далеко, виднелась земля.
— Вы можете выразить свое несогласие, лорд Ройс, — Аррен покривил губы, — достаточно сделать шаг. Вы и дальше собираетесь спорить со своим лордом?
Ройс заколебался, оглядываясь на прячущих глаза лордов. Многие из них про себя были согласны с ним, но выступить против своего лорда они все же не решились.
— Нет, ваша светлость, — нехотя произнес Ройс, — если вы считаете, что…
— Именно так, — кивнул Робин Аррен, — и довольно об этом. Вы соберете наши войска и выдвинетесь к Чаячьему городу — в нем уже открыли ворота сиру Джейме. Вы вступите под его командование и будете слушать его приказы — до тех пор пока я не прикажу вам чего-то иного.
— Слушаюсь, ваша милость, — угрюмо согласился Ройс. Робин небрежно махнул рукой и лорд, коротко поклонившись, покинул Великий Чертог. За ним, поминутно кланяясь, последовали и остальные лорды, а также стража. Робин Аррен откинулся на трон с самодовольной улыбкой на губах. Давно пора было поставить на место этого выскочку, опять слишком много возомнившего о себе. Все они еще относятся к нему как молокососу, еще не отвыкшему от мамкиной титьки: небольшая встряска пойдет им на пользу. Слишком многие решили, что они вправе указывать Хранителю Востока — и среди собственных лордов и среди соседей. Даже кузина Санса — за несколько месяцев до сегодняшнего дня, они обменялись письмами, где Королева Севера предлагала ему союз против Ланнистеров. Но когда Робин поставил условием брак и объединение корон Севера и Долины, кузина ответила на редкость уклончиво, не давая конкретных обещаний. Ну и пусть получает теперь — Робин Аррен, лорд Орлиного Гнезда и всей Долины, уже не несмышленый юнец, которого легко обвести вокруг пальца. Ради своей распутной кузины, он не станет ссориться с Императрицей и ее братом. Ройс в Сансе души не чает и тоже уговаривает Робина заключить с Севером союз — наверняка сговорились еще там, на Севере. Нет, надо все таки при случае сбросить его в…
— Милорд, — робкий голос оторвал лорда от его мыслей. Перед ним стояла девушка в одежде горничной — странно, раньше он не видел ее в замке. Рыжеволосая, синеглазая, она чем-то напомнила Робину Сансу… и мать, какой она, наверное, была в молодости. Шнуровка корсета слегка распущена кверху, приоткрывая полные груди и Робин невольно сглотнул слюну от нахлынувших воспоминаний.
— Не желаете ли спуститься к ужину, милорд? — девушка улыбнулась.
— Потом, — ухмыльнулся Робин, плотоядно рассматривая служанку, — иди сюда.