Игра на двоих

Утолив голод, молча выхожу из-за стола и хочу уйти к себе в комнату, но ментор замечает мое движение и знаком показывает на два кресла у окна, стоящие друг напротив друга. Я с ногами забираюсь в одно из них и жду, когда он заговорит.

— Устала?

— Слишком много шума, суеты и внимания к моей скромной персоне.

— Придется привыкать. Победителям, кстати, еще хуже, так что подумай, готова ли ты к этому.

— Любопытный совет. В тебя ещё раз ножом запустить?

— Я лишь пытаюсь тебя разозлить, чтобы вновь увидеть ту девушку, у которой желание жить сегодня утром вопреки всем законам логики перевесило инстинкт самосохранения.

Значит, сам признается в своей опасности для окружающих. Интересно.

— Понравилось?

— Очень. На моей памяти подобного еще не происходило.

— Все когда-нибудь случается в первый раз, — я повторяю фразу, с которой когда-то началось наше знакомство. — Подожди немного, скоро у тебя будет возможность снова увидеть эту девушку, только уже на Арене.

— Да уж, там у тебя будет полная свобода действий, — присвистнул Хеймитч, видимо, представив, на что я способна в состоянии гнева. — Остальным трибутам придется несладко.

Я хочу возразить, но ментор не дает мне и слова сказать:

— Даже не спорь! Я видел, как ты обращаешься с ножом! Немного тренировки, а также теории выживания, и ты будешь ничуть не хуже профи из первых Дистриктов. Нынешним трибутам повезло с тренером: в прошлом году, например …

Пора. Отчего-то смутившись, я поворачиваю голову в окну, стараясь не встречать с мужчиной взглядом, и притворно-равнодушным тоном прерываю его:

— Я хочу, чтобы меня тренировал ты.

Эбернети умолкает; лишь в глазах можно прочесть удивление. Он даже не пытается язвить:

— Почему?

— Ты знаешь, что меня ждет, лучше всех тренеров: сам ведь пережил Игры. Они могут лишь научить держать в руках оружие, приказать позаниматься на тренажерах, развести костер и поставить самую примитивную ловушку, не более. Тренироваться под твоим руководством — совсем другое дело.

— Значит, так сильно хочешь жить, что готова даже к тренировкам со мной? Ты ведь понимаешь, я тебя просто так в покое не оставлю, до конца будешь выкладываться, — Хеймитч вернулся к привычному насмешливому тону.

— Только не убей ненароком до Игр, и все будет в порядке, — отмахиваюсь я.

— Приму к сведению твои пожелания.

После того, как мы замолкаем, в столовой воцаряется тишина. За разговором я и не заметила, как все разошлись по комнатам.

Перед тем, как уйти, Хеймитч говорит:

— Завтра в девять начинаются тренировки; я тоже приду, поговорю с тренером, чтобы нам выделили отдельное помещение.

— А так можно?

— Нельзя, но мы так сделаем. — подмигивает мне Хеймитч. — А сейчас иди спать, тебе нужно набраться сил.

Хотела бы сострить, но чувствую, что ментор прав, поэтому послушно иду к себе. Раздеваюсь, заползаю под тонкое одеяло и через несколько минут засыпаю. Когда я в последний раз спала по-настоящему, без кошмаров? Не помню. Но эта ночь проходит спокойно. Я чувствую себя в безопасности настолько, насколько это вообще возможно в моем положении. Спасибо, Хеймитч.

На следующее утро, в половине девятого, я уже стою перед входом в Тренировочный Зал и думаю, что прийти сюда в одиночку было не самой умной идеей. Остальные трибуты пока обходят меня стороной, но их взгляды говорят сами за себя. Спиной прислоняюсь к каменной стене и, прикрыв глаза, продолжаю наблюдать за ними из-под опущенных ресниц. Так, на всякий случай.

Ровно в девять появляется наш тренер — подтянутая женщина средних лет — в сопровождении Хеймитча; они ожесточенно спорят. Слышу обрывки фраз:

— Вы и понятия не имеете, что ее ждет на Арене!

— Это против правил! Сначала трибуты должны заниматься в общем зале со мной и лишь в последний день — индивидуально с ментором!

— Чтобы они поубивали друг друга еще до начала Игр? Ну что ж, рискните!

— За ними будут следить миротворцы! А вы…

Однако стоит ей окинуть взглядом меня и остальных трибутов, и она замолкает, а от ее уверенности в собственной правоте не остается и следа.

— Убедились? — в голосе Хеймитча так и слышится яд. — Ей лучше заниматься со мной!

— Ладно, — вздыхает тренер. — Я покажу вам помещение для индивидуальных тренировок. Если кто-то спросит, скажите — я разрешила.

Она имеет право голоса? Удивительно.

Ментор подходит ко мне:

— Все в порядке, мы можем идти.

Пока мы проходим мимо остальных трибутов, я ловлю на себе взгляд Джейка, не обещающий ничего хорошего, и остальных участников: кто-то смотрит с неприязнью, кто-то — с удивлением, чьи-то глаза выражают насмешку, чьи-то — нескрываемый интерес. Будто желая поддержать свою подопечную, Хеймитч кладет руку мне на плечо. Мне нравится чувствовать тяжесть его ладони. Она внушает такое непривычное, но безумно приятное ощущение защищенности.

Мы следуем за тренером по широким коридорам, освещаемым искусственным светом ламп. Несколько минут спустя нас приводят в одну из комнат индивидуальных тренировок, которая представляет собой просторный зал. Вдоль стен, увешанных мишенями, стоят столы с разнообразным оружием. В одном из углов — манекены, в противоположном — тренажеры. У двери — шкаф с аптечкой на случай травм. В центре — полоса препятствий. Пока я обхожу комнату, останавливаюсь у одного из столов и с любопытством рассматриваю ножи всех форм и размеров, тренер тихо говорит Хеймитчу что-то и уходит. Как только за ней закрывается дверь, я интересуюсь:

— Как тебе удалось?

— Легко. Стоило показать ей трибутов и намекнуть, что тебе могут не дать дожить даже до Игр, как она без лишних слов разрешила нам тренироваться отдельно.

Как только до меня доходит смысл сказанного, я моментально взрываюсь:

— Выставил меня маленькой беззащитной девочкой, которой нужен охранник?! И что теперь подумают мои противники? На меня и так уже смотрят как на обед!

— Они подумают, что ты не опасна и что твое убийство вполне можно отложить! Поверь мне, это не такой уж и плохой образ — на первое время он тебя защитит, а потом ты сможешь показать свою силу, — Хеймитч отвечает так, будто моя реакция его ничуть не удивляет. — Кроме того, в общем зале всегда присутствуют Организаторы Игр, а им знать о твоих способностях тем более необязательно.

— Если будет, что показывать! — я все не отступаю, хотя в глубине души понимаю, что его план совсем не лишен смысла.

— Об этом можешь не беспокоиться, сама выбрала меня своим тренером! — смеется ментор. И, дьявольски улыбаясь, добавляет:

— Готова?

— Всегда! — я возвращаю ему улыбку, хватаю со стола приглянувшийся нож и бросаю его в одну из мишеней. Прямо в десятку.

Следующие четыре дня превращаются в нечто, весьма и весьма напоминающее генеральную репетицию Голодных Игр. Но я, видя, что остальные трибуты, по сути, предоставлены сами себе, только радуюсь возрастающей нагрузке и чуть ли не с удовольствием выполняю все, что предлагает ментор.