Игра на нервах 3

– Ерунда, - отмахнулся брюнет, - больше пострадало мое самолюбие.

Его черты лица и фигура начали оплывать, как попавший на сковородку воск. У него появился солидный животик и седина в длинных волосах.

– Дорогой Морисиус, я потратил на возведение этого места три сундука с золотом. Вот это настоящие потери.

– Все окупится Люпис!

– Мне будет достаточно того, что вы свергнете Змея и его императрицу. Их правление сильно вредит делам, - Люпис, как настоящий деловой человек был рад помочь друзьям, но и о своей выгоде никогда не забывал, - ты точно скопировал образ этой убийцы?

– Да, - ответил Морисиус, и его фигура снова поплыла, превращаясь в близнеца Киллтайм, - чем ближе контакт, тем быстрее я могу перевоплотиться. А у нас с ней контакт был очень близким.

– Так вас можно поздравить?

– С чем? Считай, что гадюку поцеловал, - сморщился Морисиус.

Глава 14

Сразу после битвы при Быстринке и бегства Ордена из своего замка в Храм Воздуха вернулась Рада. Раскаиваясь и признаваясь в неземной любви к Змею, она попросилась обратно. Помимо нее в храм возвращались многие жрецы, разбежавшиеся после бойни. В бою возле Быстринки Рада себя никак не успела проявить. Она не была замечена в массовом убийстве сторонников Милены. А что просто рядом постояла, так все жрецы пришли на поле брани по приказу прежнего Первожреца, предателя и еретика. Казнить всех и не возрождать Змей себе позволить не мог, его будущей империи требовались умельцы, способные поднимать в воздух корабли.

Назначенный Миленой новый Первожрец принял раскаивающуюся Раду с распростертыми объятиями. Потери жрецов были высоки, в строю осталось всего три архижреца, включая его самого. А повышать среди оставшихся рядовых жрецов было некого, более или менее толковых мобилизовала Милена. Как лекарей или пилотов воздушных кораблей. Кадровый голод среди жрецов был настолько сильным, что они едва могли поддерживать в воздухе молитвами громадную перевернутую пирамиду Храма. Конечно, узнай Милена или Киллтайм, кого именно пригрел на своей груди новый Первожрец, и ему бы голову тупой пилой отпилили и Раде тоже. И не по одному разу.

Сам Храм Воздуха превратился в госпиталь-санаторий, куда Милена отправляла своих побитых недругами и жизнью воинов. Рада, наравне с другими жрецами, старательно их лечила, выполняя и даже перевыполняя план постановки на ноги Стерегущих, с которыми в это же время беспощадно бились братья Ордена. Чем и заслужила доверие Первожреца.

На этот раз на заслуженный отдых в Храм прибыли борейские гвардейцы. Им вообще доставалось больше Стерегущих, Милена не особо щадила бывшую имперскую элиту и бросала гвардейцев на самые горячие участки. Но этой группе ветеранов повезло особо. Сначала они гордо летели на имперском флагмане «Царя Бурь» с презрением глядя вниз на простых обывателей. Тень, отбрасываемая на землю гигантским кораблем, развевающийся на мачте черный флаг и заряженные гудящими шаровыми молниями аркбаллисты, наводили ужас на жителей селений, над которыми величественно проплывала «Царица Бурь».

Но через четыре часа полета тихий скользкий ужас поселился и в сердцах гвардейцев. Приставленные к кораблю жрецы Воздуха, не сговариваясь, вдруг вместе замахали руками как ветряные мельницы, распевая псалмы и вознося молитвы Птице. В трех летательных пузырях газ засиял, потом засветился нестерпимым для глаз ярким зеленым светом. Пузыри со скрипом надулись и рванули ввысь, потянув за собой и «Царицу Бурь». Гвардейцы приветствовали эту выходку радостными воплями, этим бесстрашным рубакам нравились отчаянные маневры. Но их крики заглушили три громоподобных хлопка, не выдержав напора накачиваемой в них магической энергии пузыри лопнули. Впечатляющий подъем сменился не менее впечатляющим падением. Гвардейцы продолжили орать, но орали они на этот раз от дикого ужаса. «Царица Бурь» врезалась в землю, подняв тучу пыли, застонав, лопнул шпангоут корабля. Падения не пережил ни один член экипажа.

Гвардейцы единой толпой появились на точке возрождения. Злы они были как черти и если бы им сейчас попались вероломно предавшие их жрецы Воздуха, то гвардейцы бы разорвали их голыми руками на части. Точка возрождения гвардейцев находилась в маленькой часовенке возле казарм, в небольшом приграничном форте, ворота которого со скрипом отворились, выпуская наружу толпу вооруженных и обозленных людей. Гвардейцы изумленно озирались, с момента последнего их появления здесь пейзаж сильно переменился, поражая своей милотой. Вокруг форта высились небольшие башенки, заботливо выложенные из комков земли. Меж башенок как угорелые носились смешные ярко-синие зверушки с белыми грудками с длинными мордочками и лопатообразными хвостами, похожие на помесь хорька и бобра.

Но игрушечная внешность существ слезы умиления на глазах гвардейцев не вызвали. Они, торопливо построившись в колонну, пошагала напролом, прямо через возведенные зверьками домики. Если бы хоть кто-нибудь предупредил их, что скрывается за симпатичной внешностью зверьков, то бравые борейские гвардейцы вели бы себя осторожнее. Как только первый земляной домик погиб под кованым сапогом, из его развалин выскочил синий зверек и громко зашипел. Шипение было раздражающим, поэтому пинок по пузу зверька не заставил себя ждать. Взвизгнув, бумхвост, а именно так назывались эти милые зверки, растопырив лапы, вознесся в небеса.

На миг над домиками бумхвостов нависла тишина. Эти зверьки жили колониями по несколько тысяч особей, причем на поверхности находилось не более нескольких десятков. Услышав, что одного из них обидели, наружу выплеснулась целое сине-белое море зверушек. Казалось бы, что могли сделать эти мягкие пушистики закованным в броню, закаленным ни в одном десятке сражений ветеранам. Один из «пушистиков» высоко подпрыгнул, извернулся в воздухе и от всей души врезал своим широким и тяжелым хвостом прямо по морде стоящему рядом гвардейцу. Шлеп! Подбородок гвардейца дернулся вверх, шлем спрыгнул с головы и покатился по земле. А сам гвардеец рухнул на землю как подкошенный, пребывая в блаженном состоянии нокаута.

Хорошо подготовленный воин вытаскивает меч из ножен за долю секунды, но бумхвостам за своим оружием тянуться не надо было. Они один за другим взвивались в воздух и, крутя сальто, шлепали своими хвостами-дубинками по головам оторопевших гвардейцев. Треск стоял как от непрекращающейся череды взрывов китайских петард. Гвардейцы валились как кегли, каждый третий удар разозленных бумхвостов заканчивался глубоким нокаутом. Как только бесчувственное тело воина оказывалось на земле, на него толпой набрасывались зверки, которые вцеплялись в него зубами и начинали закапываться, утягивая беднягу за собой. По приглушенным воплям, раздававшимся из-под земли, было понятно, что с гвардейцами там не целительной иглотерапией занимались.

Но гвардейцы недаром считались элитой вооруженных сил Бореи. Потеряв за полминуты боя около пятидесяти человек, они разбились на пары и тройки, и, прижавшись друг к другу спиной, начали отбиваться от осатанелых пушистиков. Правда с первого раза им это не удалось, вся когорта, покусанная и растерзанная, отправилась на перерождение.

Храмы, где проходило таинство возрождения, были особой зоной, где невозможно было любое смертоубийство в принципе. Ни открытое, ни подленькое, совершаемое с помощью ловушек. За этим беспрекословно следила сама Система, соблюдающая несколько непреложных законов Игры. Система, выполняя эти заложенные в нее законы, плевать хотела даже на того, кто сидел на тронной горе. Поэтому Ордену Гнева надо было хорошо пораскинуть мозгами, прежде чем подготовить эту ловушку. А сколько братья Ордена потратили сил на то, чтобы отыскать редких синих бумхвостов на границы Бореи и Фальдорры и доставить их сюда. Еще больше сил ушло у орденцев на ублажение бумхвостов в дороге, зверькам регулярно чесали пузики и кормили отборными дождевыми червями - никто не хотел оказаться на корабле, полном разозленными пушистыми бестиями.

Пробиться из окружения гвардейцам удалось лишь через два дня, но вышли они из него в крайне плачевном состоянии. Бухвосты отличались не только замечательными боевыми качествами, но и крайней злопамятностью. Они запомнили своих обидчиков и становились на их пути своими белыми грудками. Форт был потерян для гвардейцев навсегда, а им самим потребовалась срочная реабилитация, которую они и должны были получить в главном Храме Воздуха.

Они только прибыли на постой в храм поздно вечером, а ни свет, ни заря Рада настойчиво тарабанила в дверь покоев Первожреца.