Игра на выживание

– Я никому не платил, - сказал Теодор.

– Ну... тогда, может, ваш друг, а? В этом нет ничего особенного, хотя обычно я не поощряю подобную практику.
– Он по-дружески улыбнулся, словно желая сказать, что, мол, все в порядке, и остальным очередникам из списка совершенно необязательно знать об этом.

– Нет, мой друг тоже ничего никому не платил. Я в этом уверен.

– Что ж, сеньор, тогда я понятия не имею, как это объяснить, но мы очень рады, что вы снова у нас остановились, и надеемся, что пребывание в нашем отеле будет для вас приятным.

Теодор заметил, что мальчишка-коридорный, стоявший у колонны всего в нескольких шагах, пристально смотрит в их сторону.

– Спасибо, сеньор.

В конце концов до Мехико все же удалось дозвониться. Теодор как всегда попросил соединить его с Саусасом, который, на его счастье, оказался на месте и взял трубку после всего лишь минутного ожидания.

Теодор прикрыл трубку рукой, хотя служащие за стойкой были слишком заняты своими делами, и вряд ли им было так уж интересно, с кем и о чем он собирается говорить.

– У вас есть для меня какие-нибудь новости, сеньор капитан?

– Нет, сеньор, - ответила Саусас.
– К моему великому сожалению нам так и не удалось обнаружить ни одной из украденных у вас вещей. Конечно, мы пытаемся установить пишущую машинку...
– Он устало замолчал.

У Теодора внезапно испортилось настроение, а на душе стало тоскливо.

– Я просто хотел сообщить вам, что мы несколько дней проведем в отеле "Ороско" в Гуанахуато.

– А потом?

– Пока ещё не знаю. Может быть отправимся в мой дом в Куэрнаваке. Разумеется, я обязательно сообщу вам об этом.

– Muy bien. Сеньор, мы продолжаем работать. И это все, что я на данный момент могу вам сообщить.

Теодор побродил по холлу ещё несколько минут, а затем снова подошел к телефонам и позвонил Иносенсе.

Она была дома и так искренне обрадовалась его звонку, что настроение у Теодора немедленно улучшилось. Она так же справилась, как дела у Рамона, и даже спросила про кота.

– Охрану у дома не сняли? Они все ещё там?
– поинтересовался Теодор.

– Si, сеньор.

– А сама ты как? Не боишься?

– Нет, днем совсем не страшно. Но вот оставаться здесь на ночь мне бы не хотелось. Я очень рада, что могу пойти переночевать у Констансии.

– При тебе кто-нибудь звонил и молчал в трубку? Как тогда, при мне.

– Нет, сеньор.

– Хорошо. Я позвоню тебе через несколько дней.

– Вы собираетесь снять где-нибудь маленький домик?
– с надеждой в голосе спросила она.

– Я ещё не решил. Но если мы поедем в Куэрнаваку, то ты можешь поехать с нами.
– Даже ещё не договорив до конца эту фразу и слыша радостную реакцию Иносенсы, Теодор уже знал, что так он и поступит.

Но стоило ему только положить трубку, как настроение у него начало портиться снова. Он направился к находившемуся в холле киоску и купил путеводитель по Гуанахуато и ещё один по озеру Чапала, ибо книжица сама по себе выглядела привлекательно, да и до самого озера отсюда было рукой подать. Но он знал, что если он предложит Рамону поехать туда, то он просто покорно согласится, и именно поэтому Теодор решил ничего ему не предлагать.

Теодор не спеша направился к лестнице и начал подниматься наверх, вспоминя свой разговор с Саусасом и, в частности, тот факт, что он так и не сказал ему о странном пареньке, хотя, накануне клятвенно пообещал сам себе, непременно все ему рассказать. Однако, наступило утро, которое, как известно, вечера мудреннее, и, по крайней мере, в десять часов все заготовленные накануне доводы стали казаться уже не столь важными и определенными, чтобы сообщать о них Саусасу. Но затем Теодор подумал о том, что для следователя может оказаться важна любая мелочь, и поэтому они обычно настаивают на том, чтобы знать все. Он остановился и обернулся. Три четверти пути наверх было уже позади, и теперь сверху ему был виден весь холл. Теодор раздумывал о том, что, может быть, все-таки стоит немедленно спуститься обратно и снова позвонить Саусасу, точно зная, что застанет его на рабочем месте.

В это время в холле появился уже знакомый ему молодой человек. Он вошел с главного входа и вальяжной походкой направился к стойке портье, при этому одну руку он держал в кармане, а в другой была зажата свернутая в трубку газета. Теодор видел, как портье дал ему ключ. Затем коридорный, тот самый, что наблюдал за Теодором - и наверное, именно ему и заплатил неведомый благодетель, ускорив тем самым их заселение в отель - воровато скользнул вдоль стойки, прошептал что-то подошедшему постояльцу и кивнул в сторону Теодора. Молодой человек посмотрел в указанном направлении, заметил Теодора и приветственно кивнул ему, расплываясь в улыбке. Затем извлек из кармана пачку сигарет, закурил и бросил спичку в сторону большой кадки с землей, стоявшей у колонны. При этом вид у него был самоуверенный и даже можно сказать нахальный, как у уличного хулигана, нежданно-негаданно оказавшегося на званой вечеринке. Теодор тут же подумал о женщине, о состоятельной женщине, у которой он мог находиться на содержании. Хотя что за женщина могла бы на него позариться? Но, с другой стороны, как говорится, на вскус и цвет товарищей нет...

Юнец тем временем уже направлялся к лестнице. Теодор с непринужденным видом прислонился к перилам, и хотя он не собирался разглядывать поднимавшегося к нему по лестнице паренька, но он так и не смог заставить себя отвести глаза от его маленькой, тщедушной фигурки. Юнец же, напротив, даже не смотрел в его сторону, и обратил на него внимание лишь когда их разделяло расстоение в каких-нибудь шесть футов. Только тогда он позволил себе самодовольно улыбнуться.

– Buenos dias, сеньор Шибельхут. Вам нравятся ваши комнаты?
– Он говорил по-английски с той характерной отрывистой интонацией, присущей мексиканцам, которых языку учила сама улица.

– Si, - сказал Теодор.
– Gracisas.

Юнец кивнул и нервно облизал тонкие губы. Вид его языка, комнувшегося мягких усиков, покрывавших верхнюю губу, заставил Теодора мысленно содрогнуться от отвращения.

– А ваш...

– Hablemos en espanol 1), - непринужденно предложил Теодор.
– Кажется, я все ещё так и не знаю вашего имени.

_______________________________

1) Говорим по-испански. (искаж. исп.)

– Сальвадор. Сальвадор Бехар, к вашим услугам.
– Похоже, эта испанская формула вежливости вырвалась у него непроизвольно. Он наморщил лоб, но и сдвинутые брови, и глядевшие из-под них настороженные глаза, все это казалось напускным, фальшивым.
– А вы, случайно, не тот ли сеньор Шибельхут, у которого недавно убили знакомую?

– Да, это я.

– А ваш друг - это и есть тот господин, что признался в убийстве.

– Он невиновен, - спокойно сказал Теодор.

– Но... ведь...
– Молодой человек пожал плечами и сжал газету.
– То есть, я просто хотел спросить, не нашла ли полиция убийцу.

– Нет.

– Я об этом деле знаю только из газет, - он развел руками и виновато улыбнулся.
– То есть, практически ничего. Ну как, там нашли какие-нибудь новые улики?

– Разумеется, и их довольно много.

– И что, важные улики? Какие, например?
– Он снова сосредоточенно наморщил лоб и обратился в слух.

– Не думаю, что на данном этапе их следует предавать огласке. Раз уж даже газетчикам не сообщили, то, значит, так надо.

Паренек кивнул.

– А она была очень красивой - судя по фотографиям.

Теодор промолчал. Он обратил внимание на то, что рубашка на его собеседнике была совершенно новой, видимо, только что из магазина - это было видно по ещё не успевшему смяться воротничку - и сшита она была из тончайшего шелка нежно-кремового цвета.