Игра на выживание

– Его ещё не поймали, - объявил Теодор, положив трубку.

– Кого не поймали?
– спросила Иносенса.

Теодор вкратце рассказал ей о втором ограблении, упомянув о пропаже его фотоаппарата, записной книжки Рамона и нескольких других вещей, которых они не досчитались на сей раз - футляра для запонок и пяти галстуков, висевших на внутренней стороне дверцы платяного шкафа. Он также описал ей внешность молодого человека и спросил, не сталкивалась ли она с ним на улице.

– Право, я даже не знаю, сеньор. Ведь на улице так много народа...

– А разве молодые люди не пробуют заговаривать с тобой?

– Si, сеньор, но только я никогда им не отвечаю. Я даже не гляжу в их сторону.

– Она нахмурилась.
– Нет, сеньор, такого молодого человека я не припоминаю.

Теодор же подумал о том, что есть ещё и Констансия, а она куда как разговорчивее Иносенсы. Так что тот юнец мог запросто выведать у нее, что они, например, собираются в Гуанахуато. Теодор налил себе выпить. Рамон от выпивки отказался и понес свой чемодан - он никогда не позволял делать это иносенсе - наверх, в свою комнату. Теодор сказал Иносенсе, что скоро должен прийти Саусас, и что они могли бы поужинать все вместе, если, конечно, в доме имеется что-нибудь из еды.

– Si, сеньор. Холодная курятина, салат из агукате, фруктовый маседуан...

– Хорошо. И проследи за тем, чтобы водонагреватель был включен на полную мощность. Хорошая горячая ванна нам сегодня точно не повредит.

Иносенса позвала их к ужину ещё до прихода Саусаса, но кушанье ещё даже не было разложено по тарелкам, как раздался звонок в дверь. Иносенса выпорхнула из кухни и направилась во дворик. С улицы послышался скрежет открываемых железных ворот.

Теодор тепло приветствовал Саусаса и пригласил его к столу. Однако Саусас отказался, сказав, что уже поужинал.

– А вы ешьте, не торопитесь. Я подожду, - добавил Саусас.

– Нет-нет! Рамон, если хочешь, то ужинай без меня.

Но Рамон уже сложил свою салфетку и встал из-за стола.

Саусас сел на диван.

– Вполне возможно, - заговорил он, вынимая из прозрачной папки для бумаг пачку фотографий, - что наш юный друг, заприметив издалека полицейских, останавливающих машин на въезде в город, расплатился с водителем, вышел из машины и продолжил путь пешком. Автобусные остановки также находятся под наблюдением. А вы, случайно, не этого красавца имели в виду?
– Он протянул Теодору фотографию размером с открытку.

Теодор отрицательно покачал головой.

– Нет.

– Тогда, может быть, вот этот?

– Tampoco no. 1)

_______________________________

1) Тоже нет. (исп.)

– Тогда взгляните на это.
– Саусас разложил на диване двадцать или тридцать фотографий.

– Вот он! Это он!
– воскликнул Теодор, выхватывая один из снимков. Это была фотография юноши в рубашке с расстегнутым воротничком. Усов не было. На узком, бледном лице слабая, застенчивая улыбка.

Саусас нервно закурил, взглянул на обратную сторону снимка и сказал:

– Сальвадор Инфанте. Двадцать один год. Ограбил ювелирный магазин, сумма похищинного около семнадцати тысяч песо из ювелирного магазина шестое марта. На следующий день после того, как был ограблен ваш дом, сеньор. А вы уверены, что это именно он?

– Абсолютно уверен. Взгляни, Рамон. Я хочу, чтобы ты тоже знал его в лицо.
– Он протянул Рамону фотографию.

Рамон несколько мгновений разглядывал снимок, а затем протянул обратно.

– Рамон, это он был с нами, когда мы ходили смотреть на мумии.

Рамон ничего не сказал на это.

– Инфонте работал посыльным в ювелирном магазине "Паласио Реал", что на Авенида-Хуарес, с пятнадцатого декабря по шестое марта.

– Саусас оторвал взгляд от фотографии.
– Вечером шестого марта, после закрытия магазина, когда в помещении оставалась лишь одна кассирша, пересчитывавшая деньги, Сальвадор вошел, ударил кассиршу по голове - удар, кстати, оказался смертельным - после чего скрылся с деньгами. У нас есть все основания утверждать, что это был никто иной, как Инфанте, ибо на работе он так больше и не появился. Его родители не имеют представления, где он может находиться. Но... отпечатков его пальцев на месте предступления опять же не обнаружено. В нашем распоряжении имеются лишь те отпечатки, что мы сняли с некоторых предметов, находящихся в доме его родителей.

– Наверное, он сумел каким-то образом прознать о том, что мы собираемся в Гуанахуато, - сказал Теодор.

– Очевидно. По словам его бывшего работодателя, он боек на язык, любит красиво одеться и приударить за девочками. Мы допросили двух из его подружек, которых нам удалось установить, и ни одна из них не знает, где он находится в настоящий момент. Его же работодатель и так собирался уволить его, потому что, мягко говоря, ему не доверял. Как вам это понравится, а? Лицо Саусаса медленно расплылось в широкой улыбке.
– Этот недомерок из тех пижонов, кто любит тратить денежки сразу и помногу, рисуясь и привлекая к себе внимание. Он без этого просто не может. И повсюду оставляет следы, чпо которым разыскать его не составит труда.

Однако, его до сих пор не поймали, подумал Теодор, а вслух сказал:

– Сеньор капитан, вы, кажется, упомянули о ювелирном магазине "Паласио Реал"?

– Si, сеньор. А что?

– Рамон! Это же тот самый магазин, куда я отдавал для починки ожерелье Лелии. Ну помнишь, то её обсидиановое ожерелье со сломанным звеном? Ты же помнишь, Рамон, а? Как раз перед моим отъездом в Оахаку, Лелия сказала, что из него выпало одно звено? В тот вечер, когда мы собрались все втроем, ну?

Рамон кивнул.

– Да-да. Что-то припоминаю.

– Сеньор Шибельхут, вы видели этого парня, когда заходили в магазин? спросил Саусас.

Теодор покачал головой.

– Я договаривался насчет ремонта с другим человеком, гораздо старше. Но, возможно, Лелия заходила туда, чтобы забрать ожерелье. Или же этот парень сам доставил его ей. Рамон, ты не помнишь, его забрали из ремонта?

– Нет, мне об этом ничего не известно.

– А она, случайно, не говорила тебе ничего о молодом человеке, доставившем ей ожерелье? Постарайся вспомнить, Рамон, это очень важно.

– Так я и пытаюсь. Но, по-моему, она о нем вообще не упоминала.

– А она надевала его, пока меня не было?
– не унимался Теодор.
– Может быть, оно все ещё валяется где-нибудь в магазине.

– Нет, кажется, она все-таки носила его в твое отсутствие, - с сомнением в голосе проговорил Рамон, - но я не уверен.
– Он пожал плечами.

– А что из себя представляет это самое ожерелье?
– спросил Саусас.

– Плоская подвеска из обсидиана - приблизительно вот такого размера, сказал Теодор, разводя большой и указательный пальцы примерно на четыре дюйма друг от друга.
– Остальная часть составлена из тоненьких обсидиановых же пластинок, соединенных между собой золотыми звеньями. Интересно, может быть, его забрала Хосефина?
– размышлял вслух Теодор, глядя на Рамона.