Игра с отчаянием
Шрифт:
***
Портал закрылся за его спиной с характерным звуком, и Марти ступил на блестящий мраморный пол, вопреки своему виду, совершенно не скользкий. Обычно, приходя сюда, он некоторое время в лёгком смущении стоял на месте и просто оглядывал высокие стены светлых помещений, непременно выкрашенные в мягкие тёплые цвета, так подходящие хозяйке здания. Но сейчас он решительно направился прямо в столовую — место, где большую часть времени находилась молодая по меркам высших существ ведьма (по крайней мере, так было, когда Марти приходил сюда).
Бросив на ходу неразборчивое приветствие встретившейся на пути Урсуле, Марти дошёл до дверей столовой и резко распахнул их. Громкий звук привлёк хозяйку, и Юджина, сидящая за дальним концом стола, подняла голову. С привычной радушной и в то же время смутно печальной улыбкой, которую в обычной
Марти выглядел крайне встревоженным: он тяжело дышал после бега, его тело била дрожь от нервов и усталости, светло-серые глаза помутнели. Он взглянул на Юджину с болезненной мольбой и безо всякого предупреждения, задыхаясь словами, в панике заговорил:
— Что-то случилось! Что-то странное произошло с Уиллом и Рэм… Ещё вчера всё было нормально, а сегодня они просто не проснулись! Они словно… мёртвые. — От этой фразы его передёрнуло, настолько пугала его эта мысль.
С каждым его словом Юджина бледнела всё больше. У неё словно погасили улыбку, и губы сжались в тонкую линию, а глаза с опущенными уголками, обычно так ласково прищуренные, расширились от ужаса. Марти прекрасно осознавал причину её беспокойства: за короткий промежуток времени, что они встречались, она действительно всем сердцем полюбила Уилла, её чувство эволюционировало из симпатии и переросло в нечто серьёзное. И, конечно же, Марти не мог не понимать, как сильно напугает Юджину весть о случившимся бедствии. Вот только именно её отношение к его брату и заставило Марти обратиться к ней. Он надеялся, что Юджина и Эрика, имеющие некоторые знания и даже связи в мире магии, помогут разобраться в странном феномене, произошедшем с довольно близкими им людьми.
Тем временем в обеденном зале появилась и вторая обитательница этого небольшого мира — как всегда с шумом и аурой жизнерадостности. Вот только её беспечность тут же улетучилась, когда она заметила состояние своей старшей сестры и гостя.
— Что-то случилось? — спросила Эрика, заложив руки за спину и склонив голову набок. Её брови были слегка нахмурены, выражая озадаченность и лёгкую тревогу.
Марти принялся торопливо повторять своё объяснение ситуации. Эрика с таким несвойственным ей серьёзным выражением лица выслушала его, а затем понимающе кивнула и громко позвала:
— Урсула!
Кукла ведьмы явилась в мгновение ока. На её лице читались немой вопрос и волнение. Эрика взмахнула рукой и, подобно какому-нибудь генералу отдала приказ:
— Урсула, сходи в Книжный город за историей мира вот этого парня, — она кивнула в сторону Марти, который на это нервно сглотнул, и, погрозив пальцем, предостерегла: — И смотри, ничего не перепутай! Это вопрос жизни и смерти моей подруги и парня Джи, так что…
— П-поняла! — решительно отозвалась Урсула и принялась что-то нашаривать у себя под фартуком.
Марти и Юджина с трепетом следили за ней взволнованными взглядами. Сейчас они прекрасно понимали, что действия Урсулы являются первым шагом на пути к разгадке странного состояния их близких и их спасению, так что горничная Эрики стала для них на данный момент практически единственным значимым предметом во всех существующих вселенных. А Урсула тем временем, похоже, добралась до нужного предмета — точнее, до одного из многочисленных карманов на внутренней стороне фартука, где он хранился. Вот только даже с его внешней стороны было видно, как её пальцы вдруг застыли, видимо, не ухватив объект поисков. На лице Урсулы появилось испуганное выражение: фиолетовые глаза расширились, губы задрожали, словно она вот-вот расплачется, и, не будь её лицо по природе своей совершенно белым, несомненно, оно бы побледнело. Ничто сейчас не могло вселить в сердца стодвадцатилетней ведьмы и двенадцатилетнего мальчика такого ужаса, как это выражение у той, на кого они возложили все свои надежды. Урсула тряхнула головой, пытаясь отогнать мысли о худшем, и возобновила поиски. Но чем дольше это продолжалось, тем сильнее нервничали Марти и Юджина.
Эрика всё это время следила за своим фамильяром, скрестив руки на груди и нетерпеливо постукивая носком туфли по полу. Наконец, ей надоело наблюдать замешательство и панику Урсулы и она недовольно спросила:
— Что ты там так долго копаешься?
Урсула вздрогнула, от её тона ещё сильнее занервничав. Она тут же бросила
поиски, прижала руки к груди и с затравленно бегающим взглядом призналась:— Я… не могу найти пропуск…
От это заявления внутренности Марти будто рухнули вниз. Его ноги подкосились, и ему пришлось схватиться за спинку ближайшего стула, чтобы не упасть. Его объял животный ужас. Он ещё не был уверен, насколько всё плохо, но чутьё подсказывало, что всё близко к полнейшему краху всех надежд. От внезапной мысли, что его брат с сестрой останутся в том жутком состоянии навсегда, он мигом вспотел. Под ложечкой засосало.
А пока Марти находился в состоянии, близком к панике, Эрика буравила свою подчинённую недобрым взглядом. Урсула дрожала, чувствуя себя ужасно виноватой и напуганной. А Юджина, стараясь не поддаваться дурному предчувствию, закрыла глаза и попыталась сосредоточиться на своих ощущениях. Её руки дрожали, а сердце едва билось от волнения и тревоги, но она попробовала успокоиться. Юджина хотела выяснить, не обронила ли Урсула свой пропуск где-то в этом мире.
Юджина Октавиан по меркам ведьм была крайне слабой из-за изначальной нерасположенности к магии. Стоило ей выйти из своего небольшого мира, она тут же теряла практически все свои колдовские способности и становилась едва ли лучше обычного человека — разве что с повышенной регенерацией да умением изменять собственное тело, а также небольшим бонусом в виде Амели. Но когда дело касалось её собственного измерения, Юджина выглядела практически всесильной: она была способна воздействовать на всё неживое и живое, что к нему принадлежало, в том числе своё тело. Она обладала совсем небольшим кусочком этого безграничного моря вселенных, но в нём она могла творить практически что угодно. Её связь с ним была также феноменальна: Юджина имела способность чувствовать всё, что происходит на её территории, даже полёт бабочки, если не была сильно увлечена каким-то делом. Даже неодушевлённые объекты попадали под это умение, когда Юджина хорошо сосредотачивалась. Ничто не могло укрыться от хозяйки измерения в нём, и сейчас ведьма как раз занималась таким поиском.
Вот только когда она закончила, результаты оказались неутешительны. Юджина медленно раскрыла глаза и с выражением обречённости на лице хрипло проговорила:
— Его нет в этом мире…
Урсула вновь задрожала, окончательно поддавшись панике. Эрика взглянула на сестру широко распахнутыми глазами и, поняв, что та не шутит, перевела яростный взгляд на фамильяра, отчего та сжалась. А Марти окончательно не выдержал и опустился на стул. Несколько секунд он смотрел на Юджину: та виновато опустила голову, словно боясь встретиться с ним взглядом. Наконец, Марти осознал, что случилось нечто ужасное, нечто непоправимое. Он поставил локти на стол перед собой, невзирая на правила приличия и находящиеся тут же тарелки со сладостями, зарылся пальцами в волосы, зажмурился и обречённо застонал.
А Эрика успела подойти к Урсуле и обрушить на неё весь свой гнев. Горничная дрожала, как осиновый лист, и с слезами в голосе оправдывалась:
— Я н-не знаю, где он м-может быть, госпожа Эр-рика… П-правда… Ещё позавчера он был тут, я проверяла, а с-сегодня…
— Как ты могла его потерять за два дня неизвестно где, если ты даже не покидала это измерение?! — вскричала Эрика, махнув рукой будто для того, чтобы ударить (хотя она никогда и не била Урсулу, а просто имела привычку активно жестикулировать).
Её лицо было искажено яростью. Сейчас её ужасно бесили оправдания Урсулы, её плаксивый голос, её дрожащие коленки и влажные глаза.
Последняя фраза привлекла внимание Юджины. Неожиданно голос хозяйки измерения отчётливо раздался в возникшей на мгновение паузе в череде обвинений и оправданий.
— Если то, что говорит Урсула — правда, то есть только одно объяснение случившемуся: кто-то проник в измерение, пока я отвлеклась, и выкрал пропуск, — гробовым тоном объявила Юджина.
Все взгляды тут же обратились в её сторону: полный раскаяния — Урсулы, удивлённый — Эрики и полный ужаса — Марти. По виску единственного человека в этом месте скатилась крупная капля пота. У него уже не осталось сил, чтобы дальше впадать в отчаяние, и потому он лишь в исступлении смотрел на девушку перед собой. Юджина сейчас выглядела как никогда измождённой: она вся ссутулилась, закрыла лицо руками и не шевелилась. Она чувствовала свою вину в случившемся. “Если бы только я лучше защищала свой мир!..” — в отчаянии думала она, кусая губы.