Игра с отчаянием
Шрифт:
***
С тех пор, как Марти приехал в Японию, он стал работать над следующим шагом своего плана зачисления в “Пик Надежды”. В первую очередь он постарался разорвать все связи с прошлым: ни разу не дал весточку о себе кому-либо из родных, сбежал автостопом из школы, куда приехал как ученик по обмену, заранее позаботился о фальшивой биографии. Далее он приступил к тому, что должно было сделать его популярным — сценическому образу, который, скорее всего, станет его новой личностью.
Конечно же, начал он с размышлений о внешности. “Чтобы стать знаменитостью, надо быть запоминающимся или смазливым”, — рассуждал Марти. Будучи англичанином в Японии, остановиться он решил на первом — к тому же, на изменение фигуры у него не было ни времени, ни сил, а на лицо — средств. Да и в целом свою внешность он считал относительно близкой к “смазливой”.
Следующим шагом он сделал
Далее — характер и поведение. Марти знал, что нужно делать, чтобы очаровывать девушек, так что нацелился именно на женскую аудиторию. Надо быть очаровательным, беззаботным, с чувством юмора, в меру жестоким и при этом достаточно обходительным. А ещё вести себя, как одиночка, чтобы “жертва” думала, что спасает несчастного. “И постараться забыть про сочувствие, — говорил себе Марти. — Быть подлым, использовать все методы для достижения цели”. Не считая последнего пункта, всё это более-менее соответствовало его реальному характеру, так что это так же было не слишком трудно.
“В конце концов, всё это на благо, — убеждал себя он. — Когда всё закончится, я снова смогу увидеть Рэм и Уилла. Нас снова будет трое, мы все вместе вернёмся домой, мама будет очень рада нас видеть… И всё снова будет как раньше”.
Да, даже несмотря на готовность идти по головам и использовать самые грязные методы для достижения целей, Марти продолжал лелеять наивную мечту вернуть прошлое. Он жил лишь ради этой слабой надежды восстановить свой разрушенный мир. Он успокаивал себя тем, что, когда всё закончится, когда брат с сестрой будут рядом, он вновь станет прежним. Вот только в своей слепой вере Марти совершенно забыл, что три года жизни не могут пройти бесследно, особенно когда за это время было так много всего безнадёжно уничтожено.
И всё-таки была одна вещь, разорвать связь с которой Марти так и не смог. Она была для него, словно сильнодействующий наркотик. Это вещь — посещение мира Юджины. Марти не раз пытался просто не ходить к ней, но неизбежно срывался, лишь бы увидеть ставшую за последние несколько лет родной ведьму. И хуже всего в этой ситуации было то, что он успел влюбиться в неё, как подобает мальчишке его возраста — беззаветно, наивно, трепетно.
Вся эта ситуация началась ещё с тех пор, как он только познакомился с Юджиной. В то время Эрика, которой не было позволено покидать измерение и которой было ужасно скучно в его рамках, таскала в их мир людей из разных вселенных. Марти оказался среди них вместе с братом, сестрой и кузиной. И именно их четвёрка задержалась там дольше всех, потому что Рэйчел, которая изучала порталы, оказалась знакома с парой ведьм, как-то попав в их мир в результате экспериментов. Постепенно все из Фебфлауэров и Октавиан в какой-то степени сдружились: Рэм стала подругой Эрики, Уилл начал встречаться с Юджиной, Рэйчел, которой не особенно нравилось знакомство, всё же была благодарна ведьмам за возможность изучать механизм порталов, а Марти… ну, Марти просто стал всеобщим любимчиком и душой компании, ни с кем особо не сблизившись, впрочем, как это обычно происходило с ним. И с самого начала Марти привлекла Юджина — прелестная блондинка с мечтательными глазами и мягкой грустной улыбкой.
Сначала это была просто небольшая симпатия, но чем дольше Марти находился в том измерении, тем сильнее пускали в нём корни чувства влюблённости. Особенно удобряли этот безжалостный сорняк на его сердце те дни, когда он приходил туда за информацией о брате и сестре и разделял с Юджиной чувство беспокойства и общую боль. Марти сам не заметил, как всё это переросло в полноценную любовь: просто в один миг он понял, что больше не может мириться с тем, что Юджина — девушка Уилла. “Нет, это несправедливо, — говорил себе он. — С его-то отношением к ней…”
И когда пришло время разрывать связи, Марти с ужасом осознал, что не может избавиться от чувства привязанности к Юджине. Если бы он это сделал, то непременно бы лишился чего-то важного, какой-то части себя. Эту боль он вынести не смог бы. “Господи, как это всё неправильно! — в отчаянии думал Марти, чувствуя себя последней скотиной по отношению к матери. — Да уж, родную мать бросил, а девушку не смог…”
А самое ужасное было то, что при всей своей
любви к Юджине, Марти не мог ничего сделать с её угасанием. Она таяла буквально у него на глазах: девушка похудела, побледнела, её мир, так сильно связанный с ней, пожух и потускнел — а он мог лишь наблюдать за тем, как она страдает, и чувствовать боль на сердце. И всё-таки он продолжал упрямо возвращаться, не в силах забыть, не в силах помочь, не в силах прекратить эту пытку отравляющей любовью.Тот день мало чем отличался ото всех остальных. Марти, как обычно, пришёл к Юджине, и они, как всегда, в молчании пили чай. Наверное, из-за своего отношения к этому миру Марти считал этот чай самым вкусным и ароматным. Он всегда делал комплименты Юджине по поводу напитка и сопутствующих сладостей, а та непременно вежливо улыбалась, даже в течение последних четырёх лет. И всё же эта жалкая улыбка на осунувшемся лице не шла ни в какое сравнение с её прежней радушной и светлой улыбкой.
— Спасибо, что продолжаешь приходить в этот мир даже в таком неприглядном его состоянии, — нарушила тишину Юджина, чувствуя, что молчание продолжалось слишком долго и начинало становиться грубым.
Обычно Марти в ответ на это лишь с лёгкой улыбкой качал головой, говоря, что это не стоит благодарностей, но не сегодня. Сегодня его слишком охватила горечь от всего происходящего. Тяжёлые мысли захлестнули его с головой, и он, не до конца соображая, что делает, вдруг опустил глаза в стол и опёрся лбом о сцепленные в замок руки. Юджина с лёгким недоумением склонила голову набок. А Марти горько усмехнулся и произнёс:
— Я не мог поступить иначе… Ведь я… Я люблю тебя, Юджина, — вдруг неожиданно даже для себя признался он и тут же в смущении ниже опустил голову.
Юджина в удивлении смотрела на него, не находясь, что сказать. Марти понял, что брать свои слова назад уже поздно, и скосил глаза на собеседницу в ожидании её ответа. Наконец, Юджина медленно заговорила:
— Что ж, Мартин, я польщена такое слышать. Ведь я прекрасно осознаю, что в нынешнем состоянии совершенно не похожу на объект для воздыхания. Вот только мне жаль, что не могу ответить взаимностью: я люблю твоего брата. Прости. — Юджина виновато отвела взгляд.
Марти молча выслушал её. Не сказать, что он не ожидал такого ответа — наоборот, он уже миллиард раз прокручивал в голове, как признается ей в любви, но в его мыслях почти всегда за этим следовал подобный отказ. И всё же в глубине его души теплилась смутная надежда, что за всё это тяжёлое для них обоих время, что он был рядом с ней, в ней зародилось ответное чувство. Именно из-за неё ему так больно было слышать отказ. А ещё в нём неожиданно закипела злоба из-за упоминания брата. Марти и сам иногда не понимал, почему разговоры о Уилле вызывают у него такое бешенство: старший брат всегда поддерживал его в трудную минуту и никогда не проявлял враждебности по отношению к нему. Но факт оставался фактом: когда речь заходила о Уилле, Марти непременно начинал задаваться вопросом: “Почему? Почему он всегда оказывается впереди? Почему все те, кого я люблю, любят Уилларда сильнее, чем меня?..”
— … Почему он всегда лучше? — непроизвольно озвучил Марти поток своих мыслей.
Юджина даже опешила и осторожно поинтересовалась:
— Ты о Уилларде?
Марти поднял глаза и зло усмехнулся.
— О ком же ещё? — хмыкнул он. — Разве не Уилл — идеальный сын для своих родителей, который всегда спокоен и аккуратен? Разве не он обо всех заботится и вообще главный альтруист? Разве внимание тех, от кого бы я его больше всех хотел получить, не на стороне Уилларда?! — Марти невольно повысил голос. Он говорил первое, что приходило ему на ум, совершенно забывая о собственных преимуществах перед братом, таких как талант к музыке и лучшая коммуникабельность, и приписывая ему те качества, которыми он вовсе не обладал. Поддавшись эмоциям, Марти выплёскивал весь накопившийся негатив по отношению к Уиллу. Наконец, он вскочил со стула, отчего тот завалился на пол, и в сердцах вокликнул: — Да моя жизнь без него будет определённо лучше! Я пойду в эту школу только ради Рэм, а он пускай и дальше гниёт в этом чёртовом мире, мне плевать!
Марти осознал, что сболтнул лишнего, когда уже было слишком поздно. Едва до него дошёл ужасающий смысл собственных слов, он сам испугался всего этого и тут же повернулся к Юджине, чтобы объясниться. Вот только встретил его неожиданно холодный, полный тихой ненависти и презрения взгляд.
— Убирайся отсюда вон, — безжалостно проговорила ведьма.
— Юджина… — растерянно пролепетал Марти, ошарашенный резкой переменой в её отношении.
Юджина нетерпеливо прикусила губу, а затем отчётливо повторила: