Игра с отчаянием

Та засмеялась.

— Да уж, в этом ты права. Чувствую, когда эта история закончится, мы ещё сильнее будем их жалеть! — с улыбкой заявила она.

Хина также довольно улыбнулась. Затем она вновь приняла сидячее положение и поинтересовалась:

— Ну так что будем делать с твоим аватаром? Надо создать ему красивую внешность! Из такой миленькой тебя просто не может получиться некрасивый мальчик!

Дея вздохнула и пересела, вытянув ноги. А Хина уже увлечённо продолжала:

— Я думаю, ему надо будет оставить фигуру, подобную твоей — средние показатели, но достаточно крепкий. Ну, мускулы у него должны быть, потому что он всё-таки Супер Мечник…

— Роза говорила, что при всём желании не сможет мне надбавить никаких характеристик — только понизить мои самые заметные показатели, такие как чрезмерная ловкость и сила, до нормального человеческого уровня, — напомнила Дея, втайне жалея, что ей не могут добавить пару сантиметров роста и при этом осознавая, что Хинины пышные формы точно изменят.

Хина разочарованно промычала и надулась. На несколько секунд она впала в задумчивость. Затем её лицо вновь просияло и, вскинув руки, она с энтузиазмом предложила:

— А давай сделаем тебе лохматые короткие волосы!

Дея недовольно скривила губы.

— Неудобно, — категорично заявила она. — Волосы я бы вообще оставила как есть: я уже привыкла к их длине.

— Если ты останешься с той же причёской и цветом глаз и волос, то тебя быстро раскусят! — недовольно заявила Хина, уперев руки в бока.

— Тогда давай пожертвуем цветом? — без особой надежды предложила Дея.

Хина скрестила руки на груди и сердито поджала губы.

— Я против! — безапелляционно заявила она. — Что будет радовать моё сердце в этом проклятом месте, если не частичка внешности моей любимой сестрёнки?

— Эм… сама твоя любимая сестрёнка? — предположила Дея.

Хина обречённо вздохнула. Затем она перебралась на край кровати, ближе к Дее, которая сидела спиной к нему, и с серьёзным видом обхватила её лицо руками. Дея даже опешила, пытаясь понять, чего от неё хотят. А Хина тем временем сосредоточенно разглядывала старшую сестру. В какой-то момент Орхидея принялась рассматривать её в ответ. Она следила за движением голубых глаз, скользящих по её собственному лицу, смотрела на изредка подрагивающие поджатые накрашенные губы, вслушивалась в задумчивое протяжное хмыканье. Наконец, Хина улыбнулась во все тридцать два зуба и, выпустив лицо Деи из рук, заявила:

— Я нашла компромисс: мы оставим тебе цвет волос, но длиной они будут не как основная масса, по лопатки, а до подбородка, как боковые прядки.

Орхидея осторожно коснулась тех прядей, о которых говорила Хина, словно оценивая удачность идеи. “В принципе, нормально…” — подумала она, вспомнив, что в своём парадном наряде как раз носит хвост на затылке, оставляя именно эти пряди висеть свободно. “Проблем быть не должно: привычно и удобно”, — кивнула она сама себе.

— … А звать тебя будут Дэймон! — решительно заявила Хина.

Дея от неожиданности захлопала глазами.

— Дэймон? — озадаченно переспросила она. — Разве не странно звучит для японца, которого я, вообще-то, должна изображать?

— Зато ты к нему быстро привыкнешь, — заметила Хина. — Посуди сама: я, как твоя сестра, буду всегда называть тебя по прозвищу “Дей”, которое очень похоже на твоё реальное прозвище. А от какого имени можно образовать его? Мне на ум приходит Дэймон. Поэтому, ты будешь Дэймоном.

— Как быстро ты всё решила… — пробормотала Дея.

Хина приложила руку к губам и усмехнулась. Затем она вновь сложила ладони на коленях, возвращаясь в позу, в которой наблюдала закат, и мягко улыбнулась.

— Ну что, привыкайте, сэр Дэймон, — проговорила она. — Обещаете ли вы служить мне верой и правдой и помогать в этом нелёгком деле избавления от злого паразита?

Дея склонила голову набок и усмехнулась. Игра в рыцаря и его леди была ей хорошо знакома: частенько она брала на себя роль шевалье младшей сестры, особенно в последнее время. Но на этот раз Орхидея решила зайти немного дальше.

Неожиданно для Хины она перекинула ноги через всю кровать и соскочила на пол. Под недоумённым взглядом младшей сестры Дея опустилась напротив неё на одно колено, взяла её руку в белой перчатке и, как настоящий джентльмен, легонько коснулась её губами. Затем она положила ладонь на сердце, почтительно склонила голову и, прикрыв глаза, чистым голосом заявила:

— Ваш верный рыцарь уничтожит любую угрозу ради вас, леди Хиганбана. Или мне теперь лучше называть вас “леди Хитаги”?

Орхидея чуть ухмыльнулась и, приоткрыв один глаз, взглянула на сестру. Хиганбана несколько секунд растерянно моргала, а затем благодарно улыбнулась. Её небесно-голубые глаза чуть прищурились, а губы, правая половина которых была накрашена красной помадой, а левая — чёрной, слегка растянулись. Кивнув, отчего несколько прядей белых волос упали на её пышную грудь, она бодро сказала:

— Когда у меня есть такой защитник, мне ничего не страшно! Давай же вместе избавимся от моего паразита!

Уже тогда я готова была умереть за тебя. Возможно, это просто мой эгоизм, возможно, тебе не станет от этого лучше, но я всё равно посвятила тебе свою жизнь. И даже несмотря на то, как всё закончилось, я ни о чём не жалею. Единственное, чего я желаю тебе в свой последний миг — дерзай, Хина! Пока с тобой моя вера, ты обязательно победишь в этом бою.

… А я всегда с тобой. Даже после смерти.

Комментарий к ALIVE

Итак, на этом пятый акт, самый длинный во всём фанфике, завершён. Выходим на финишную прямую.

Встретимся в шестой арке!

========== Moment of time ==========

В день, когда Хиганбана лишилась всего, она пообещала себе стать сильнее. Она приложила всю свою волю к тому, чтобы быть как можно ближе к образу циничной, безжалостной личности, которая не поддаётся чувствам “слабых”, а добивается целей всеми доступными методами.

… Тогда почему она уже вторые сутки лежит в кровати и рыдает?

“Кажется, всё осталось по-прежнему”, — с горькой ухмылкой подумала она. За это время боль от воспоминаний того суда ничуть не притупилась: мысль о том, что самый близкий друг жестоко убил её самую дорогую сестру, лишь чтобы вскоре после этого закончить не менее мучительно, всё так же резала по сердцу, вызывая новые приливы слёз. В отличие от суда, Хина плакала совершенно осознанно. Вот только она не ощущала влаги слёз, а догадывалась о результатах своих действий исключительно по мокрым следам на подушках.