Игра с судьбой

Вермут нашёл Фенек в той же комнате, где и запер часами ранее, но сейчас девушка не металась по ней в поисках выхода или каких-то вещей. Сидя на полу радом с кроватью, она поджала колени к груди и обняла их руками; судя по красным опухшим глазам и обиженному взгляду, которым шатунша одарила вошедшего мерха из-под растрепанных волос, та проревела всё то время, что он потратил на поиски. Явно только успокоилась, молча уставившись на мужчину и прерывисто дыша приоткрытым ртом.

– Пришёл учить меня жизни? – Слабым гордым тоном спросила Фенек, обжигая Вермута угасающей выплаканной обидой.

Она казалась такой беззащитной и побитой, не смотря на попытку выставить напоказ свою силу. И куда её было ругать ещё больше?

– Сама виновата. – Наёмник пожал плечами, обозначая очевидность ситуации, и приземлился на пол рядом с девушкой, осторожно приобняв ту за плечи. В конце концов, когда он злился, она была рядом и старалась поддержать. Следовало отдать должное. – Я говорил – не нужно этого делать.

– Виновата. – Расстроенно вздохнула сталкерша, вытерев рукавом кимоно зарёванное лицо и облокотившись на мужчину. Видать поняла, что журить он её не станет. – В том, что не смогла сразу его грохнуть. Но, я просто… Просто хотела, чтобы он мне объяснил всё. Хотела понять. А потом - дала слабину. Чёрт, я сама себе противна.

– А! То есть то, что ты могла меня подставить – тебя не гложет? – Возмущенно вскинул брови Вермут, а когда Фенек дернулась от него в сторону, задержал и спокойнее добавил:

– Все поддаются иногда слабостям. Мы же люди, а не роботы какие-то. Со всеми бывает.

– Странно это от тебя слышать. – Слабо усмехнулась шатунша, повернув голову к наёмнику. Тот вопросительно приподнял кверху бровь. – Ну, типа, ты же наёмник. «Нет» сожалению и прочим этим мирским штукам. Всё или ничего.

Мужчина посмотрел на девушку сверху вниз, уловив на губах не успевшую сойти легкую скабрезную ухмылочку. Быстро, однако, она приходит в себя. Взгляд невольно опустился ниже и заострился на приоткрытой ткани одеяния, из-под которой из-за ракурса свободно просматривались округлости груди и их движение от беспокойного дыхания. Мерх поймал себя на мысли, что ничего нового, по сути, там не увидит, учитывая внешнюю идентичность с покойной подругой, но пристыженно перевёл свой взгляд обратно на глаза сталкерши, на секунду почувствовав себя животным. Фенек движение его глаз заметила, осторожно поправив верхнюю часть кимоно и покрывшись лёгким румянцем.

– Работа такая. – Громко выдохнул застрявший в груди воздух Вермут и мягко улыбнулся, пальцами осторожно убирая с лица собеседницы нависшие седые пряди. – А так… Мы живём слишком мало, чтобы постоянно себе в чём-то отказывать. В слабости – в том числе.

Он говорил и чувствовал, что разговор уходит куда-то совсем не в то русло, в которое требовалось. Мерх пришёл отчитывать девушку, а по итогу – сидит и уговаривает, сам вдумываясь в сказанное и прогоняя посторонние мысли, возвращающие его к любованию прильнувшей в товарищеские объятия сталкершой. Та смотрела на него, выгнув назад голову, и, казалось, обрабатывала услышанное на свой манер. Мужчина чувствовал телом эхо биения сердца девушки, и за мыслями о контроле себя, не поймал момента, когда губы той ненавязчиво столкнулись с его.

Внутри словно произошёл взрыв, больно ударяя волной в район груди: Вермут научился отделять покойницу от её копии, но ощущение знакомых мягких губ совершенно выбило его из колеи. Глава понимал, что продолжив, он поступит неправильно, по сути не перестав окончательно видеть в шатуше её оригинал, но противиться возникшему чувству не мог. Закончив неторопливый поцелуй, Фенек отстранилась от наёмника, уставившись на того удивлённым взглядом, словно ни сама от себя подобного не ожидала, ни от него. Тем не менее, обернулась к мужчине лицом, лёгким движением рук распустила на талии широкий пояс и стянула с обнажённого тела кимоно, дав тому повалиться на пол возле колен. Когда мерх ощутил в своих руках жар девичьего тела и захватил губы сталкерши жадным поцелуем, понял, что назад дороги уже нет.

Позже, часы спустя, лежа на скомканном белье кровати и прижимая к груди разнеженное от удовольствия тело спящей шатушни, Вермут пытался избавиться от ощущения неправильности случившегося. Но делал это безуспешно.

***

Агент продолжал стабильно выходить на связь, сообщая о точном количестве бойцов в штурмовых группах «Долга» и точном времени выдвижения на цель. Более того, сумел затисаться в одну из таких групп, отведя от себя любые вероятные подозрения в двойной работе. Таким образом, к обеденному времени следующего дня Вермут знал наверняка, сколько поддержки из Мертвого города следует вызвать и надеялся, что назначенный на ночь штурм закончится к вечеру тридцать первого числа, позволив мужчине, как было запланировано, отправиться на заслуженный отдых. Сбежать прочь из заведения ему хотелось сильнее прежнего из-за поедающего изнутри чувства вины перед Фенек: он покинул её, когда та ещё спала и весь день старательно избегал любых столкновений. Чувствовал себя при этом ужасно, словно глупый мальчишка, но ничего не мог поделать, так как не знал, как следует поступить в новой для него ситуации.

Однако, беготня в закрытом пространстве рано или поздно заканчивается, и цели настигают друг друга. Осматривая на крыше вероятное месторасположение снайперских позиций к грядущему штурму, наёмник был пойман сталкершей. Она возникла едва ли не из ниоткуда, точно тихо подкравшись, и по напряженной осанке мерх понял, что девушка волнуется. В животе неприятно закрутило: Вермут и раньше не любил этих непростых разговоров об отношениях, часто ссорился с бывшей женой из-за этого, а сейчас был готов молить Вселенную, только бы она убрала Фенек от него подальше. По крайней мере на время, которое было ему необходимо, чтобы разобраться в себе.

– Здесь быстро снимут с пригорка. – Простояв с минуту рядом, выдала сталкерша профессиональным тоном, словно каждый день готовилась к обороне.

– Да, знаю. – Кивнул наёмник. – Думаю, куда бы поудачнее разместить. Без снайперов совсем будет тяжело.

– И не поспоришь. – Усмехнулась та и по её настроению мужчина с надеждой подумал, что никаких разборок не будет. – Так значит – два отряда?

– Три. Ты забыла про «Свободу». – Ответил Вермут, с опаской поглядывая на нервничающую девушку.

– К нам придёт подмога? – Тут же задала сталкерша следующий вопрос. Мерх сразу ответил:

– Да.

– И у тебя есть план?

– Да.

– А переспал ты со мной только из-за моего лица?

Последний вопрос поставил мужчину в ступор, обрушив все надежды на обычную бытовую беседу.

– Фенек… - Начал было тот, шумно вдохнув лёгкими влажный воздух пасмурной улицы.

– Нет. Просто скажи – да или нет. – В голосе девушки мелькнула нотка мольбы. Обернувшись к ней, глава увидел, с какой надеждой и болью в глазах смотрела на него его подопечная. И откуда только взялось столько эмоций? Да, они достаточно сблизились за месяцы проживания под одной крышей и совместной работы, но чтобы так реагировать… Вероятно, он был отчасти слеп и не замечал каких-то тревожных звоночков в поведении сталкерши. – Пожалуйста.

– Хорошо. – Сдался мужчина, готовясь к непростому разговору. Что ж, действительно лучше ничего не откладывать и не мучать ни себя, ни её. Он неторопливым шагом подошёл к высокому парапету крыши здания института и оперся на него руками – был готов глазеть на приевшиеся унылые пейзажи, лишь бы не смотреть в глаза шатунши. Та устроилась рядом с ним, устремив взгляд туда же. – Я хочу быть честен с тобой и обижать не хочу. Но на два стула разом не усядешься… Если скажу, что думал только о тебе – солгу, и лучше тебе от этого не будет. Но и ты, постарайся меня понять…

– Нет. Заткнись. – Резко оборвала тяжелый монолог Фенек, замерев на месте с выставленными на парапет руками словно оловянный солдатик. Мерх понимал, что больно ранил её своими словами и техника с честностью ситуацию никак не смягчала. Ему было действительно жаль, но говорить об этом он не стал, подчиняясь произнесённой просьбе. Осознав услышанное, девушка растянула сжатые в тонкую полоску губы в кривую улыбку и отошла от края крыши; Вермут обернулся, провожая её взглядом. Заметив его внимание, сталкерша, побледнев пуще прежнего, закончила заведённую беседую. – Не говори со мной больше и не приближайся. Никогда.