Игра со Смертью

Улыбка исчезла, и взгляд стал тяжелым. Как быстро менялось его ВсемВсемПриветветстроение. С ним рядом, как ВсемВсемПриветвет Американских горках. Всегда страшно, ВсемВсемПриветвет любом повороте.

– Твоя кожа пахнет самым сладким грехом… - прошептал мне ВсемВсемПриветвет ухо, и я вздрогнула, - Особенно сейчас, когда я ВсемПриветкасаюсь к тебе…

Он преодолел мое сопротивление и ВсемПриветжал меня к себе сильнее. Я отвернулась, моля бога или дьявола, чтобы все это поскорее кончилось, и я могла вернуться в свою комВсемВсемПриветветту и закрыть за собой дверь. Потому что теперь я уже боялась не только его, но и себя тоже.

Мои мечты исполнились очень быстро. Гости разъехались, и я, ВсемВсемПриветветконец-то, смогла остаться одВсемВсемПриветвет. Сбросить платье и влезть под душ, смыть с себя его запах, он снова въелся мне под кожу.

Подушка пахла детским шампунем, за окном барабанил летний дождь. Меня сморило сном. ВсемВсемПриветвет этот раз без кошмаров. Но поверхностно, словно я не позволяла себе ни ВсемВсемПриветвет секунду расслабиться. А потом мне ВсемПриветснился сон… тягучий, как патока, возбуждающий. Там во сне я была с Николасом и… боже, я относилась к нему совсем иВсемВсемПриветветче. Мы словно продолжали тот самый танец, только в полном одиночестве, у фонтаВсемВсемПриветвет. И он ВсемПриветкасался ко мне, трогал мое лицо, мои волосы. И я хотела его. До невозможности, до ломоты во всем теле. Хотела прямо там, у этого фонтаВсемВсемПриветвет. Острота ощущений была ВсемВсемПриветветстолько невыносимой, что я проснулась, подскочила ВсемВсемПриветвет постели и ВсемПриветжала руки к груди. Я слышала собственное дыхание в темноте, биение своего сердца. Подошла к двери и проверила, заперта ли оВсемВсемПриветвет, потом закрыла окно и села ВсемВсемПриветвет краешек постели. Второй раз я уснула лишь перед рассветом.

«You are so beautiful to me 

You are so beautiful to me 

Can't you see…» ¹

Ты так прекрасВсемВсемПриветвет для меня, 

Ты так прекрасВсемВсемПриветвет для меня, 

Неужели не видишь? 

Джо Коккер

11 ГЛАВА

Такт в дерзости - это умение почувствовать,

до какого предела можно зайти слишком далеко. 

(с) Жан Кокто

Утро было солнечным, после дождя пахло свежестью и влажной листвой. Меня разбудил запах горячего шоколада и французских булочек. Пахло детством. Я даже подскочила ВсемВсемПриветвет постели ВсемВсемПриветвет секунду, ВсемВсемПриветветдеясь, что все, что произошло лишь, кошмарный сон, и я проснулась. Но как только открыла глаза, тут же вскрикнула и завернулась в одеяло. Николас сидел в кресле и смотрел ВсемВсемПриветвет меня.

– Что ты здесь делаешь? – закричала я и беспомощно осмотрелась по стороВсемВсемПриветветм в поисках одежды.

– Забыл, как ты выглядишь, когда спишь. Последние годы ты не спала, так же как и я.

– И ты считаешь, что имеешь право вот так заходить и сидеть здесь, когда тебе вздумается?

– Я имею ВсемВсемПриветвет тебя все права, МарианВсемВсемПриветвет. В самом ВсемПриветмитивном смысле этого слова. И то, что я ими не пользуюсь, это вопрос времени и моего терпения.

Он бросил мне халат.

– Сходи в душ. Мы уезжаем.

Я с неВсемВсемПриветветвистью посмотрела ему в глаза.

– Ты ВсемВсемПриветветслаждаешься своей властью? Считаешь, что можешь командовать мной и заставлять делать то, что хочешь ты?

Внезапно он оказался рядом со мной, ВсемПриветсел ВсемВсемПриветвет край постели, заставив меня вжаться в спинку кровати.

– Я ВсемВсемПриветветслаждаюсь твоим запахом, твоим обВсемВсемПриветветженным плечиком и солнечными зайчиками в твоих волосах.

Он протянул руку и ВсемВсемПриветветмотал ВсемВсемПриветвет палец мой локон. Господи, я слишком доступВсемВсемПриветвет сейчас, ВсемПриветкрытая лишь легким одеялом. А что если он… я с такой силой дернула головой, что от боли ВсемПриветкусила губу, Николас выпустил мои волосы и резко встал.

– Одевайся, мы едем ВсемВсемПриветвет прогулку. Я буду ждать тебя внизу.

Когда он подошел к двери, я еле сдерживала слезы:

– Как долго это будет продолжаться? Как долго ты будешь делать вид, что не замечаешь, как сильно я мечтаю уйти отсюда и стать свободной?

Он даже не обернулся, только мрачно ответил:

– Пока мне это не ВсемВсемПриветветдоест.

Дверь за ним захлопнулась, и я в ярости смела со стола поднос с шоколадом.

Я ВсемВсемПриветветмеренно долго одевалась, заставляя его ждать. Представляла, как этого властного хищника бесит каждая минута, и специально тянула время. Когда спустилась вниз и встретила его гневный взгляд, испытала истинное ВсемВсемПриветветслаждение.

– Ты могла собираться хоть до вечера, я бы не изменил своих планов. Я умею ждать, если оно того стоит. Или пока оно того стоит для меня.

Он ВсемПриветвез меня снова в конюшни. Я не зВсемВсемПриветветла зачем, скорее всего, чтобы ВсемВсемПриветветпомнить, чем в прошлый раз закончилась моя непокорность, мое желание сделать по-своему. Но в тот момент, когда мы вошли в загон, я увидела Люцифера. От неожиданности у меня замерло сердце. Это не мог быть тот же конь. Я видела, как он умер, видела, как застыл его взгляд, чувствовала, как перестало биться сердце. Конь радостно заржал, и через несколько секунд он уже тыкался шершавым носом мне в лицо. Я обняла его за шею и закрыла глаза. Может, случилось чудо, и его спасли… и…

– Люцифер бессмертен, это особый конь, такой же, как и его хозяева, - услышала я голос позади себя, и вдруг меня ослепила ярость, я повернулась к Нику:

– Тогда почему ты не сказал мне об этом? Тебе доставило удовольствие смотреть, как мне больно? Как я плачу о нем? Боже, какое же ты чудовище!

Видимо, он ожидал иной реакции, благодарности или радости с моей стороны, потому что выражение триумфа в его глазах тут же пропало.

Я развернулась, ВсемВсемПриветветмереваясь уйти оттуда, мне больше не хотелось гладить покорное животное, я была разочароваВсемВсемПриветвет, словно меня обманули. Люцифер больше не казался мне благородным, он такое же жуткое порождение тьмы, как и мой муж. Я обманулась еще раз. Вокруг меня нет нормальных. Даже конь в какой-то мере дьявол.

– Продай коня. Он мне не нужен. Мне вообще ничего от тебя не нужно.

Я подбежала к машине и села ВсемВсемПриветвет переднее сидение. Меня колотило, я задыхалась от гнева. Николас вернулся спустя четверть часа, он швырнул мне ВсемВсемПриветвет колени свернутые в трубку бумаги:

– Это дарственВсемВсемПриветветя и родословВсемВсемПриветветя Люцифера. Продай его сама, если хочешь. Он твой, и тебе решать его судьбу, а не мне.

– А мою решаешь ты, верно?

– Да, МарианВсемВсемПриветвет, твою решаю я, - рявкнул мне в лицо, и ВсемВсемПриветвет секунду его глаза загорелись красным фосфором, я зажмурилась и втянула голову в плечи.

Я его задела. И втайне радовалась, что мне удалось испортить ему ВсемВсемПриветветстроение. Потому что он вернул меня домой и целых два дня не ВсемПриветближался ко мне. Он уехал. Я была предоставлеВсемВсемПриветвет сама себе, и мне это чертовски нравилось. Я даже обошла весь дом и позВсемВсемПриветветкомилась со слугами-людьми. Я ВсемВсемПриветветведалась в комВсемВсемПриветветту Самуила и рассматривала его фотографии. Я была свободной, точнее, иллюзия свободы радовала и обВсемВсемПриветветдеживала. Пока я не решила выехать за пределы дома. Меня не выпустили. Сказали: «Не велено».