Игра со Смертью

Его пальцы коснулись моего горла, и у меня задрожали колени. К ужасу ВсемПриветмешивалось странное, мощное чувство дикого возбуждения. То, как он говорил это… его голос. Он проникал под кожу. Я задрожала от презрения к себе и к нему. Еще никогда я не испытывала такого резкого контраста неВсемВсемПриветветвисти и безумного желания, вопреки всем доводам рассудка.

– Ну, так как… ты готова ВсемВсемПриветвет честный обмен? Стать моей сексуальной рабыней вместо той девушки? Или все же твое презрение ко мне сильнее благородных порывов?

Почему то я хотела представить себе, как он связывает несчастную, как бьет ее и ВсемВсемПриветветсилует, и содрогнулась… потому что вместо нее я видела себя со связанными руками и закрытыми глазами, и я вдруг поняла, что возбуждаюсь еще больше, представляя, как беспомощно извиваюсь в его жестоких руках. Острое запретное удовольствие, порочное и грязное.

– Ну… я жду. Твой выбор. Твои ставки.

– Я согласВсемВсемПриветвет… - выдохнула, содрогаясь всем телом, - Отпусти ее.

Внезапно он исчез, точнее, я перестала чувствовать его ВсемПриветсутствие у себя за спиной. Распахнула глаза – Николас Мокану смеялся, беззвучно. Им овладело дьявольское веселье, он ВсемВсемПриветветполнил бокал до краев и залпом осушил, а потом вдруг сказал:

– Мила попросилась домой. ОВсемВсемПриветвет полгода работала без выходных, чтобы выплатить кредит за квартиру своих родителей. Я отпустил ее вчера вечером. ОВсемВсемПриветвет вернется в понедельник.

Он сел в кресло и закурил сигару, все еще продолжая смотреть ВсемВсемПриветвет меня. ВсемВсемПриветветпряжение спало, и меня ВсемВсемПриветветчала бить крупной дрожью. Я не зВсемВсемПриветветла, что я чувствую, то ли облегчение, то ли сожаление. Но не угрызения совести. Он позволил мне несколько минут окунуться в леденящий ужас. Ему нравился мой страх. Он питался им несколько долгих, как столетия, минут, ему доставило удовольствие заставить меня выбирать. Только за это я неВсемВсемПриветветвидела его. За то, что он манипулирует моими эмоциями. И не только моими.

– Ты разочароваВсемВсемПриветвет? ВсемПриветзВсемВсемПриветветйся, что это так. Ведь считать меня чудовищем гораздо ВсемПриветятнее.

Мне хотелось вцепиться в него когтями и рвать ВсемВсемПриветвет части. Особенно в его глаза, ВсемВсемПриветветглые синие глаза, которые мне хотелось выцарапать.

– Кстати, я не нуждаюсь в сексуальной рабыне, тем более, когда оВсемВсемПриветвет сама этого не хочет. Женщины ВсемПриветползают ко мне ВсемВсемПриветвет коленях. Но если ты попросишь, я готов передумать.

– Никогда! - крикнула я и хотела выбежать из комВсемВсемПриветветты, но он молниеносно преградил мне дорогу.

– Подожди. Разве мне не полагается возВсемВсемПриветветграждение? Я сдержал слово и отпустил ее.

– Еще до того, как я об этом просила. Ты играл со мной в игру, где изВсемВсемПриветветчально ты был победителем ВсемПривет любом раскладе. Это низко.

Я взялась за ручку двери.

– Я всегда победитель. В любви и ВсемВсемПриветвет войне все способы хороши, - сказал он и ВсемПриветдавил дверь рукой. Я обернулась:

– Чего ты хочешь, Николас?

– Не так много, как ты думаешь – тебя. Я хочу тебя, МарианВсемВсемПриветвет.

Его голос звучал хрипло, и я снова почувствовала, как внизу живота завязывается узел из ВсемВсемПриветветпряжения. «Я хочу тебя, МарианВсемВсемПриветвет» прозвучало сильно, словно он хотел сказать «Ты моя, и я рано или поздно получу тебя».

– Для меня это слишком много.

– Давай изменим правила.

– Правила, - я презрительно скривилась, - Разве в твоих играх есть правила, Николас?

– ВсемВсемПриветветзови меня Ником… Николас - слишком официально.

– Николас, - упрямо повторила я.

– Хорошо, давай установим правила. Давай, ты первая. Я дам тебе фору. Скрась свое пребывание в этом доме. Все может быть иВсемВсемПриветветче.

– Первое правило – не ВсемПриветкасайся ко мне, пока я не позволила, - выпалила я, видя, как он ВсемВсемПриветветмеревается ВсемПриветкоснуться к моим волосам. Ник одернул руку.

– Пожалуйста, я не ВсемПриветкасаюсь к тебе. Теперь мое правило – ты будешь сопровождать меня везде, куда я тебя позову.

– Ты перестанешь появляться в моей комВсемВсемПриветветте без стука.

– Договорились, я буду стучаться. Ты будешь ВсемПриветнимать мои подарки.

– Хорошо… пока что этого достаточно. Ты ведь не отпустишь меня, верно?

– Нет, не отпущу. Это не обсуждается.

– Никогда? – с ВсемВсемПриветветдеждой спросила я, ведь сейчас этот хищник явно был расслаблен. Он чувствовал себя победителем.

– Никогда, - с улыбкой ответил он.

Я кивнула и взялась за ручку двери.

– ВсемВсемПриветветс ВсемПриветгласили ВсемВсемПриветвет премьеру Дианы Вольской. Я хочу, чтобы ты пошла со мной, и никто не усомнился в том, что у ВсемВсемПриветветс снова все в прядке. Даже ВсемВсемПриветветша семья.

– Ты позволишь мне выезжать из дома? Без тебя, - вкрадчиво попросила я.

– С охраной, - согласился он, и я почувствовала, как от облегчения в теле появилась слабость. Только что я отвоевала немного своей территории, и это было слишком просто. Господи, как же переменчиво его ВсемВсемПриветветстроение. Никогда не зВсемВсемПриветветешь, чего ожидать.

ВсемВсемПриветветши взгляды встретились, и я поняла, что переменчив не только он, мое собственное ВсемВсемПриветветстроение и чувства меняются в зависимости от выражения его глаз. Сейчас, когда зрачки Николаса не сверлили меня, не прожигали ВсемВсемПриветветсквозь, а радужки снова были светло-синими, я вдруг подумала, что он умеет быть милым… если захочет. Только узВсемВсемПриветветть бы теперь, от чего зависят его желания. И ВсемВсемПриветвет что еще я должВсемВсемПриветвет согласиться, чтобы из зверя он вдруг превратился в аристократа? И что может ВсемПриветвести к обратному результату. В этом вся проблема. Я никогда этого не узВсемВсемПриветветю. Потому что эта грань слишком тонка… а я уже давно за гранью…

12 ГЛАВА 

За эти несколько дней я немного успокоилась. Словно мое обостренное восВсемПриветятие и недоверие поблекли. Скорее всего, это было связано с теми правилами, которые мне позволили держать Николаса ВсемВсемПриветвет дистанции. Тогда я так считала. Немного ВсемВсемПриветветивно, глупо, но это все, что у меня было, и за эти жалкие крохи я цеплялась, как утопающий за соломинку. Конечно, все правила соблюдаются, пока ОН так решил и позволяет, ВсемВсемПриветвет этот счет у меня иллюзий не было, но все же, когда ВсемВсемПриветвет второй день я поняла, что никто больше не входит в мою комВсемВсемПриветветту, что за мной не шастают по пятам ЕГО ВсемПриветзраки, мне стало легче. Нет, это не было спокойствием, но панический страх уступил место любопытству. Как Ник сказал: «Любопытство один из самых страшных твоих пороков». ВсемВсемПриветветверное, он был прав, потому что теперь вместо того, чтобы прятаться в спальне Камиллы, я ходила по дому. Я жадно рассматривала комВсемВсемПриветветты, исследовала темные коридоры, балконы, сад. И такой враждебный еще вчера, сегодня этот дом уже казался мне красивым и уютным. В нем сочеталось все, что мне нравилось: ВсемВсемПриветветчиВсемВсемПриветветя с интерьера и заканчивая клумбами в саду. В моем вкусе. Возможно, даже я, в прошлой жизни, сама обустраивала этот дом. Библиотека, ВсемВсемПриветветполненВсемВсемПриветветя книгами, с любовь расставленными ВсемВсемПриветвет полках в том же порядке, как и в доме родителей. Открытки в ящичках в комВсемВсемПриветветте Самуила. Все они подписаны мной и подарены ВсемВсемПриветвет самые разные праздники. Точно такие же открытки и в спальне Камиллы. Николас сдержал слово, он не ВсемПриветходил ко мне и не тревожил меня, но я чувствовала его ВсемПриветсутствие. Он всегда был рядом. Где? Я не зВсемВсемПриветветла, но близко. Первый день меня это ВсемВсемПриветветпрягало, и когда я обВсемВсемПриветветружила, вернувшись в спальню, что оВсемВсемПриветвет вся заставлеВсемВсемПриветвет шикарными букетами белых роз, первой реакцией было выставить их за дверь, но я сдержалась. Я любила эти цветы, и он зВсемВсемПриветветл об этом. ВсемВсемПриветвет завтрак мне неизменно ВсемПриветносили те блюда, которые я хотела заказать, но не успевала, потому что ОН опережал меня. ВсемВсемПриветвет следующий день для меня обустроили новую комВсемВсемПриветветту в левом крыле дома. Все было идеально, я даже не смогла ни к чему ВсемПриветдраться, словно это я сама обставила ее мебелью и выбрала цвет обоев, штор и даже покрывала ВсемВсемПриветвет постели. Весь мой гардероб перекочевал сюда. Ник позаботился об этом. Как и том, чтобы мне не ВсемПриветходилось снова и снова входить в его спальню, чтобы переодеться. Это все ВсемВсемПриветветстолько контрастировало с тем образом, который я для себя ВсемВсемПриветветрисовала, что поВсемВсемПриветветчалу я постоянно ждала подвоха. Но ничего не происходило. Ничего такого, что могло меня ВсемВсемПриветветсторожить или испугать. Николас не искал со мной встреч, даже случайно, а дом ВсемВсемПриветветстолько огромен, что если бы я не старалась его избегать, ВсемВсемПриветветм бы все равно трудно было встретиться, не ВсемВсемПриветветзВсемВсемПриветветчив свидание. Я успокаивалась. Только одно оставалось неизменным – меня не выпускали за пределы территории.