Игра в послушание

– Что, что такое, - залепетал Петя.

– А вот щас узнаешь, чаво, - прохрипел мужик с топором и внезапно ударил Петю кулаком в лицо.
– Немцам продался, гадёныш!

Ещё пронзительнее затянула пила, и мужик с прутиком-смычком нехорошо улыбнулся:

– Это она тебе похоронную играет. Сейчас тебя на части распилим, на куски изрубим, суп сварим и съедим. Чтобы знал, как родину любить.

Петя похолодел от страха и задёргался, пытаясь избавиться от верёвок.

– Потанцуй, потанцуй, малец перед смертью.

Спокойно, без паники. Запаниковать - обречь себя на верную гибель. Что бы стал делать Фриц Диц на его месте? Ага, вот уже удалось вытащить из кармана перочинный ножик. Теперь надо его раскрыть, разрезать верёвки, сделать подсечку тому, что ближе. Пока он летит с полки, боднуть головой в живот того, что с пилой. А ещё лучше - мгновенно откатиться в сторону и дёрнуть за край полотенца, ведь тот, с пилой, на нём стоит, и тогда он тоже полетит с полки.

– Всё, хорош травить, кончать его надо, - сказал мужик с топором, и второй перестал играть.

А Петя уже разрезал верёвку. Теперь надо резко махнуть ногой.

– Вот здесь будем пилить, под рёбрами в самый раз.

Мужики взялись с двух сторон за пилу и изготовились.

Петя напрягся и попытался сделать подсечку тому, что стоял с краю. Ну!.. ну!.. Нога не слушается. Только слабо дёргается, хотя её уже совсем не держат веревки.

Теперь он начал кое о чём догадываться. "Так ведь это я сплю, наверное, - подумал он.
– Это бывает, когда спишь, и знаешь, что спишь, и даже можешь немножко приоткрыть глаза..."

Он попытался открыть глаза, но веки оказались тяжелее.

Мужики со зверскими лицами задёргались туда-сюда, и уши с тесёмками на их шапках тоже задёргались.

"Ой-ой-ой!
– сказал себе Петя.
– Так можно от одного страха умереть."

Он собрал всю свою волю в кулак и закричал.

Коротко выкрикнув, он проснулся.

Всё было тихо, Фриц ещё полоскался в ванной, но в комнате сидел негр.

Это был очень респектабельный негр: в костюме, белой рубашке с галстуком, с сигарой в зубах, с компьютером на коленях. Рядом стоял тот самый "мухомор" - связной пуэрториканец в крикливом сомбреро. Ещё двое с автоматами стояли на балконе. С высоты своей полки Петя видел их за щёлками жалюзи.

Фриц Диц, насвистывая бодрую мелодию, показался из ванной комнаты. На нём было только повязанное на бёдрах полотенце и цепочка с медальоном на шее. Он шагнул к аккуратно сложенной смене платья, но заметил гостей и остановился. Пете показалось, что Диц всё увидел в первое мгновение, едва только приоткрыв дверь, но не подал виду.

– Извините, господин Диц, - заговорил весь мокрый от волнения пуэрториканец.
– Извините, что не предупредил вас, но мистер Конго...

– Всё в порядке, - перебил его негр.
– Все в порядке, Санчес. Просто стой здесь в сторонке и молчи.

Санчес шагнул в тень, пряча за спиной руку.

– Садитесь вот на этот стул, мистер Диц. Мистер, господин, сеньор, товарищ... Я уж и не знаю, как следует к вам правильно обращаться. Одеваться не нужно. Чем меньше на вас одежды, тем лучше.

– Вынужден признаться, мистер Конго, вы не в моем вкусе.

– Ох мистер Диц, мистер Диц, - негр покачал головой, - вы даже не представляете, насколько вам теперь не до шуток.

Он потянул за шнурок жалюзи, и двое с автоматами, стоящие на балконе, обнаружили своё присутствие. Однако Диц даже не взглянул в их сторону.

– Как видите, мистер Диц, я тоже понимаю юмор и тоже начну шутить, если вы сделаете хоть одно подозрительное движение. У нас, видите ли, появились очень, очень неприятные подозрения на ваш счёт. Возьмите это.

Конго бросил Дицу кожаный футляр, проводок от которого тянулся к компьютеру.

– Я думаю, вам не следует объяснять, как пользоваться этим детектором. Если всё обойдется, то я, от имени американского правительства, принесу вам извинения за эту досадную формальность.

Несколько секунд Фриц Диц оценивал ситуацию. Затем раскрыл футляр и стал приклеивать миниатюрные датчики на своё тело.

– Вы готовы?
– "ВЫ ГОТОВЫ?" - появился вопрос на экране компьютера.

– Да.
– "ДА" - на синем фоне ответ высветился белыми буквами.

– Ваше имя и возраст.

– Фриц Диц, тридцать семь лет.

– Вы говорите по-китайски?

– Очень плохо.

– Вам нравятся высокие блондинки?

– Не больше, чем женщины любой другой масти.

– Вы работаете на русских?

– Нет.

– Вы работаете на одну из арабских стран?

– Нет.

– Вы работаете только на немецкую и американскую разведки?

– Да.

Пока все чисто: буквы на экране белее снега.

Но вот, спустя пятнадцать минут допроса, что-то слегка смутило Фрица:

– Вы прибыли сюда один?

– Да.

Буквы приобрели буровато-сероватый оттенок. Такой же оттенок проявился на физиономии Конго.

– Уточните: вас кто-либо страхует во время сегодняшней встречи со связным?

– Нет.

– Это случайное знакомство?

– Да.

– Мужчина, женщина?

Фриц понял, что Конго вцепился в неточность мёртвой хваткой и рано или поздно дожмёт его; не зря он числился самым въедливым и дотошным аналитиком в отделе внутренних расследований ЦРУ. За ходом допроса в Вашингтоне следили ещё десятка два сотрудников. До сих пор выражение "немецкая разведка" проходило, хотя американцы имели ввиду Бундесвер, а сам Диц - заодно и разведку Пятого Рейха. Теперь его будут колоть до конца по более сложной перекрёстной программе. Возможно, это тот случай, когда допрашивают до первой неточности. Необходимо на что-то решиться.

На экране высветилась команда из Центра: ЛИКВИДАЦИЯ.

Конго смотрел на слово в замешательстве; он был теоретик, такие переделки были не в его стиле. Стоявший поблизости "Мухомор"-Санчес понял его состояние и взял инициативу в свои руки: он дал знак стоящим на балконе, и оттуда послышался мягкий клокот взводящихся курков.

Одновременно за спиной Фрица распахнулась дверца гардеробной, и оттуда вышел толстяк латиноамериканец. Он взмахнул обеими руками, набрасывая на горло приговорённого металлическую удавку.

Дальше всё происходило настолько быстро, что впоследствии Петя вспоминал этот эпизод, а вернее, каскад трюков, как бы в плавном, замедленном "воспроизведении".

Сначала Диц специальным устройством в нагрудном медальоне перекусил удавку. Толстяк, продолжая сжимать в руках деревянные ручки, похожие на два штопора, потерял равновесие. Санчес рванулся вперёд, и в воздухе просвистел мачете, но ещё раньше Фриц Диц опрокинулся вместе со стулом и ногами ударил толстяка в живот. Тот отпружинил от стенки гардеробной и попал под удар мачете, который рассёк ему грудную клетку.