Игра в послушание

"Помпадур" махнула не него сложенным веером, отвернулась и стала усердно пудриться, распустив вокруг себя приторное облако. Гусак расчихался и отодвинулся.

– Забудем этот нелепый инцидент и продолжим игру, - предложил джокер. Господин Диц, я приношу вам извинения за вздорные и необоснованные предположения одного из... одного из членов нашего клуба.

Маркиза презрительно фыркнула.

Диц чуть заметно вежливо кивнул, при этом его монокль снова вывалился и повис на шнурке.

Внезапно запыхтела и заволновалась печка:

– Э, погодьте, погодьте расходиться! Мальчонка-то сейчас где живет? Ась? То-то и оно, в табакерке. Вас бы всех в табакерку засадить. Надо-ть ему что-то удобнее устроить, всё-таки живая душа, не игрушка...

Джокер отреагировал моментально:

Улучшение жилищных условий не возбраняется, если таковое не повлияет на расстановку сил в последующем туре игры.

Хлопнув в ладоши, он выкрикнул:

– Седьмая сцена снята, все свободны!

Прожектора погасли, на мгновение стало темно.

Как только дневной свет вновь осветил ресторанный зал, а посетители и официанты начали "отмирать", Славик, Маринка и немец склонились над табакеркой. Теперь её убранство не было похоже на временное убежище с лежанкой из тряпок и ночным горшком. Это были хоромы. На месте лежанки стояла гидрокровать с терморегулятором, а позорный напёрсток заменил многофункциональный биотуалет с запасом одноразовых вставок. Напрягая зрение, в табакерке можно было разглядеть:

– мягкую обивку по стенам;

– электрическое освещение где только можно;

– компактную помывочную кабину;

– компьютер, аудио, домашний кинотеатр;

– забитый припасами холодильник;

– кондиционер;

– прочее несущественное во множестве.

Славик тихонько присвистнул, а Маринка прошептала:

– Так бы и я согласилась...

Сам Петя Огоньков уже стоял с пультом в руках и нажимал кнопки, а вещи его слушались. Подняв глаза, он сказал:

– Ладно, несите в номер, чего уставились.

– Петя, а где напёрсток?
– не удержалась Маринка.

Проигнорировав шпильку, Петя завалился на гидрокровать, закинул ногу на ногу и раскрыл объёмистое руководство, озаглавленное: "Жилище компактное повышенной комфортности. Инструкция по эксплуатации".

10

Чёрный человек. Экселенц желает получить мальчика.

Когда самый дорогой фотоаппарат

не даёт гарантии качества

Бережно держа в руках табакерку, дети направились к лифту. Фриц отдал им ключи от номера и сказал, что задержится. Едва двери лифта захлопнулись, он вернулся и взбежал на второй ярус ресторана. Тот, кого он искал, торопливо шёл к противоположному выходу.

Это был худой, очень сутулый человек в чёрном плаще и чёрной шляпе. Нижнюю часть лица он скрывал, прижимая к губам носовой платок, верхнюю оттеняли широкие поля шляпы, глаза прятались за круглыми стёклами чёрных очков. Сосульки редких седых волос доставали ему до плеч.

– Карл!
– негромко окликнул его Фриц Диц.

Незнакомец рефлекторно повёл сгорбленными плечами, но не обернулся, а наоборот ускорил шаг. Добежав по коридору до пожарной лестницы, он вдруг нос к носу столкнулся со своим преследователем.

– Карл, - повторил Диц, - какая неожиданная встреча! Вот уж верно говорят, что мир тесен. С чего это ты так запыхался? Вид у тебя ещё противнее, чем обычно. Может, стоит уладить какие-то неприятности?

– Не надо ничего улаживать, господин барон, - с неприязнью проговорил чёрный человек, вытирая лицо платком.
– Вы сами одна большая ходячая неприятность. Уж лучше держитесь от меня подальше.

– Зачем же вы следили за мной? Кажется, вы у нас специалист по внутренним дознаниям, господин соглядатай.

– Внутренние дознания, господин барон, тоже бывают разного рода. Поговорим начистоту, если уж так сложилось. Хотя, согласно предписанной мне инструкции, я должен встретиться с вами не раньше завтрашнего утра.

– Чтобы до того времени следить за мной?

– Это уж как вам угодно, господин барон, я только выполняю приказание фюрера.

– Хорошо, пройдёмте в зал, здесь на нас обращают внимание.

Вернувшись в ресторан, они уселись за столиком второго яруса и заказали кофе.

– Отличный обзор, - заметил Фриц.

– Как же вы меня увидели снизу, сидя ко мне спиной?

– Увидел вас в крышке табакерки. Я вообще имею привычку видеть всегда и всё вокруг себя. Так что же вам поручил фюрер?

Карл склонился над столом и понизил голос:

– Экселенц желает, чтобы вы отдали ему того мальчика, гомункулуса, которого вы прячете в табакерке.

Фриц внешне оставался невозмутим, однако в голове у него происходила лихорадочная работа. Через две секунды решение было принято.

– Нет никакого мальчика, с чего вы взяли, - сказал он холодно.

– Не отпирайтесь, я сам его видел.

– Кто вам поверит.

– У меня есть доказательства, фотоснимки.

– Не сомневаюсь, что вы засняли с этой удобной позиции три десятка отличных кадров. Их можно сколь угодно увеличивать и разглядеть любые детали. Однако дело в том, милейший господин Ангелриппер, что это была всего-навсего детская игра, фантом-проекция. Можно видеть, но нельзя осязать. Вы напрасно старались.

– Но тогда, в ставке фюрера, на дне бассейна я видел не проекцию.

– Стало быть, вы, как обычно, подглядывали и подслушивали, господин мерзавец?

– Не пытайтесь меня провоцировать, дуэли не будет, я выполняю личное поручение фюрера. А подглядывать и подслушивать - это моя работа, если вам угодно. И пока ещё фюрер доволен моей службой.

Глаза Фрица метнули молнии.

– Если вы ещё раз, - проговорил он спокойно, - в разговоре с мной сошлетесь на вашу мнимую близость к фюреру, я попрошу его утопить вас в том самом бассейне, в котором живут ваши болезненные галлюцинации, Карл Ангелриппер.