Играя в жизни

Не могла понять каким образом, но я все же открыла глаза, уже начало темнеть, солнце скоро скроется за горизонтом. Клетка, в которой я лежала, находилась уже в другом месте, и была прицеплена к иной машине, более "живой". Плечи болели, мышцы затекли, но единственное, о чем я могла думать, так это жажда. Я безумно хотела пить. Кажется, я даже начла просить, чтобы мне дали воду. Молила об этом. Если кто-то и услышал, то им было плевать. Никто мне не помог, и я снова погрузилась в темноту сознания.

В следующий раз пришла в себя, когда меня окружала темень и прохлада ночи. Я поежилась, то ли от холода, то ли от страха, который моментально вернулся из-за событий прошлой ночи. Кусты недалеко от меня зашевелились.

Я видела, что там кто-то есть. Человек стоял практически в тени толстого дерева, но я видела его руку, пять пальцев, которые то сжимались в кулак, то снова выпрямлялись.

Может, это снова было воображение моего уставшего рассудка?

Да нет же. Вот она рука. Снова превратилась в кулак.

Недалеко горел костер, моя соседка по клетке спала, закинув на меня ногу. Овца. Соседняя клетка тоже не бодрствовала, а мужчина в капюшоне сидел и, кажется, смотрел туда же, куда и я. Он тоже видит человека? Тогда уставший рассудок тут точно ни при чем.

Кусты снова зашевелились, рука пропала. Я напрягала зрение так, что голова начинала гудеть еще сильнее, чем до этого. Я облизала пересохшие потрескавшиеся губы сухим языком и перевела внимание к машине. Внутри было темно, но из-за костра можно было различить фигуры, которые скорее всего тоже спали, как и почти все остальные. У огня сидел всего один человек. Я даже примерно не знала, где находилась, как будто до этого было иначе. В какой точке Ристалища оказалось мое умирающее от обезвоживания тело?

Кусты снова зашевелились.

Я напряглась.

Пальцы сами собой сжались в кулаки, а сердце начало отбивать дробь дождя, который быстро превратился в ливень.

Из-за куста появилась маленькая человеческая фигура. Я замерла и перестала дышать. Всматривалась в силуэт до боли в глазах. Пыталась проморгаться, чтобы видение исчезло, но оно не пропадало. Тонкая тень двигалась в мою сторону, наклонившись так, чтобы ее не увидел человек у костра. Проходя мимо клетки с мужчиной, фигура подняла руку к лицу и показала пленнику "тихо", а после продолжила движение. А я так и не смогла сделать ни одного вдоха. Смотрела на тень и боялась поверить своим глазам.

Когда девушка остановилась рядом с моей клеткой, я начала думать, что сплю или брежу. Я отчетливо видела Шанти, но не доверяла своим глазам. Девушка сжала нож еще сильнее и медленно, не смотря на меня, присела у клетки и начала пилить веревку. Звук был едва слышный, но я боялась, что моя истеричная соседка услышит его, проснется и снова заорет. Но она продолжала спать, да так сладко, открыв рот и пуская слюни, словно она была не в клетке на улице среди леса, а на пуховых перинах в роскошном доме.

Шанти продолжала пилить, если бы у меня не были завязаны за спиной руки, то я бы протянула одну из них сквозь прутья и коснулась бы Шанти, чтобы проверить, действительно ли она тут.

Уже третья веревка распустилась, Шанти прикоснулась к деревяшке и подергала ее из стороны в сторону, она зашевелилась, но для того, чтобы я смогла выбраться, нужно было разрезать еще две. Это как минимум.

Я слишком тощая и должна была бы пролезть. В кои-то веки болезненная худоба оказалась преимуществом. Когда Шанти потянулась к самой верхней веревке, мужчина у костра начал подниматься. Шанти, видя это, присела и поднырнула под повозку.

Охранник размялся, потянулся и пошел в нашу сторону. Тем временем я превратилась в один сплошной нерв. Прикрыла глаза и сделала вид, что сплю, как и остальные. Я слышала его шаги достаточно отчетливо. Он прошел мимо меня, миновал клетку с Ведьмой и младшей сестрой. Если верить звукам, то охранник остановился у клетки мужчины в капюшоне. Там он стоял около минуты. И с каждой секундой я волновалась еще больше. Он что-то заметил? Может, нога Шанти торчала из-под повозки? Или разрезанные веревки бросились ему в глаза? Какого черта он стоит?

Я снова слышала шаги, и мысли тут же сбежали из головы, как трусливые мыши.

Шаги немного замедлялись, когда охранник проходил мимо меня. Медленнее, еще медленнее. Он остановился, как и мое сердцебиение. Пара мгновений, и пленитель снова пошел. Когда звук его шагов прекратился, я открыла глаза и немного повернула голову, чтобы посмотреть на костер, охранник занял прежнее место.

Шанти выбралась из-за повозки и молча продолжила свое занятие. На ее лбу и над верхней губой выступил пот. На улице было достаточно прохладно, Шанти взмокла из-за страха. Я бы тоже вспотела, но в организме не было достаточного количества жидкости. Когда последняя веревка оказалась разрезанной, я не смогла отодвинуть доску, немного повернувшись показала Шанти связанные за спиной руки. Соседка зашевелилась, мы замерли, старшая сестра, улегшись более удобно, начала посапывать.

Шанти отодвинула доску, я одеревеневшими конечностями пролезла в отверстие. Не знаю благодаря чему мне удалось так извернуться, но я это сделала и даже не разбудила овцу, которая уже однажды сдала меня.

Шанти поддержала мое отлеженное тело, которое практически завалилось из-за атрофированных ног. Связанные за спиной руки мешали, плечи и лопатки ныли. Когда я окончательно выбралась, Шанти опустила доску, и та легла на прежнее место. Шанти разрезала путы на моих запястьях, немного царапнув кожу лезвием, но я даже не пискнула.

Свобода. На какое-то мгновение я позабыла о жажде воды, сейчас во мне с адреналином бушевала жажда побега.

Шаг за шагом, аккуратно и максимально тихо мы пробирались в сторону спасительных деревьев, и тут я слышала хрипловатый голос.

– Стой.

Я одеревенела. Протолкнула ком ужаса и, сжав пальцы в кулаки, повернула голову в сторону третьей клетки. Все так же, как и в постройке, я видела только нижнюю часть лица пятого пленника.

– Выпусти меня, – сказали губы.

Я обернулась в сторону костра. Нас вот-вот увидят, засекут и тогда убьют, или еще хуже. Этот человек только отвлекает меня.

Шанти дернула меня за руку, и я вздрогнула от столь явного вмешательства в мои мысли.

– Идем, – прошептала она и потянула меня за собой.

Я успела сделать шаг, как мужчина снова заговорил:

– Выпусти меня, и я помогу тебе.

Он торговался. Любой здравомыслящий человек на его месте попытался бы сделать это, но я не могла быть уверенной, что ему есть чем заплатить мне за спасение. Более того, он может убить нас, чтобы поднять свой рейтинг. Если не убьет, будучи на воле, то как ни крути, этот человек будет для нас соперником за место в сотне, как и все другие на Ристалище. Но тем не менее, я спросила едва слышным голосом: