Игры богов

Девчонки, повозившись у печи, давно ушли, а он все думал, перебирая прошедшие события. Незаметно для себя он перешел к Элерин. Симпатичная девчонка, наивная немного, но с возрастом пройдет — герцог тепло усмехнулся — романтичная, нежная.

— Нравится? — тихо спросил Лас.

Сантилли от неожиданности подскочил на настиле, и тут тот рухнул. С грохотом, подняв пыль выше забора.

— Я тебя убью когда-нибудь, зараза, — ашурт потер ноющий копчик и вытряс из короткой шевелюры мусор, — Где те счастливые дни, когда ты ползал еле-еле, а твои хрипы были слышны за весту?

— А давай я тебе волосы отращу, — Лас вопросительно глянул на друга и на всякий случай сдал назад.

Тот хлопнул по штанам руками и уставился на принца:

— Что?

— Волосы, — осторожно ответил он. — Отращу.

Герцог медленно нащупал заваленную щепками и пылью циновку, сел и внимательно оглядел йёвалли.

— А что? — сразу «воодушевился» тот. — Попробуем?

— Нам сейчас новую крышу отращивать, деятель, — проворчал он и рассмеялся.

Прибежавшие на шум испуганные женщины с удивление смотрели на двух запыленных трудно узнаваемых юношей, хохочущих среди обломков беседки.

Утром демоны сбегали по адресу, указанному все еще недовольной хозяйкой, и наняли рабочих, свалив на них все, вплоть до закупки-доставки материала и уборки, и снова вернулись ко дворцу, почти нос к носу столкнувшись с нарядной кавалькадой всадников.

— Дьявол, — йёвалли вслед за другом склонил голову и прижался к стене, пропуская неторопливую процессию.

Сантилли стрельнул глазами в сторону проезжающей мимо императрицы, смущенно слушающей напомаженного и сильно накрашенного мужчину в утонченно облегающих белых штанах и коротком подобии камзола. Танцор-балерун. Мерзость!

— А ты на меня шипишь, — тихо укорил принц, угрюмо провожая их глазами.

Увлеченные наблюдением, они не заметили остановившегося рядом всадника.

Не лошади, а недоразумение. Когда герцог первый раз их увидел, он не сразу понял, чего ему не хватает. Цоканья копыт! Животные ступали абсолютно бесшумно, как призраки. Переведя взгляд вниз, Санти с удивлением рассмотрел мягкие лапы без пальцев. Сверху — лошадь, снизу — кошка? А хвост, как у коровы. С кокетливым бантиком на конце. Тогда, по логике вещей, не хватает рогов. Спиливают?

Ашурт почувствовал чужое присутствие не сразу, и запоздало оглянулся. Всадник, сидящий на белом ментале, пристально смотрел на Ласайенту, игнорируя второго демона. За его спиной маячили четыре настороженных солдата на рыжих скакунах.

Мужчина отличался от остальной свиты и высоким ростом, и изящным сложением, и безупречно правильно красивым, но холодным лицом с небесно-голубыми глазами. Серебристые на солнце волосы до плеч не спутаешь с сединой, а тонкие руки с длинными пальцами не похожи на руки воина, скорее музыканта.

«Ласти, — ашурт почти сразу понял, кто перед ним. — Мы влипли».

— Что? — хмуро поинтересовался обернувшийся принц, глядя на незнакомца исподлобья.

Ты еще скажи, что не снимаешься. Лас передернул плечами, но сдержался.

— Кто твоя мать? — хрипло спросил мужчина.

Кавалькада замедлила ход, останавливаясь, и демоны оказались зажаты в плотном разноцветном кольце.

— В чем дело, Вэнн? — капризно воскликнул накрашенный, не забыв любезно улыбнуться Элерин.

— Вэнн, — ашурт усмехнулся. — Вэннаэль?

Ласайента быстро скользнул глазами по другу, по незнакомцу и все понял.

— А не пойти ли Вам…? — вежливо поинтересовался он.

— Я знал только одну девушку, — мужчина, не отрывая глаз от принца, поднял руку, останавливая солдат, потянувших из ножен короткие мечи. — Мариэль. Но у нее родилась девочка. Кто твоя мать?

Лас ласково улыбнулся ему и показал палец. Жест людям был не знаком, но о приблизительном смысле догадались многие. Свита возмущенно зашумела, но Вэнн неожиданно расхохотался, показав ровные белые зубы.

— Невероятно, как можно испортить ребенка дурным воспитанием, — он весело оглядел йёвалли и обернулся к накрашенному. — Ваше Великолепие, ничего существенного, потом разберусь, — и ткнул ментала в бока пятками.

Элерин смотрела и не могла понять, почему никак не получается отвести глаз от двух молодых людей. Они были совершенно не в ее вкусе: вызывающи, даже нахальны, грубы, особенно тот, что больше походил на девушку.

Ашурт поймал ее взгляд и тепло улыбнулся:

— Не узнаешь?

Девушка смутилась и отрицательно покачала головой. Накрашенный сразу наклонился к ней, что-то осуждающе зашептав и властно перехватил поводья, заворачивая животное.

Сантилли насмешливо посмотрел на него:

— Кто ты такой, чтобы указывать ей? — и слегка склонил голову. — Мы ждали тебя, миледи.

— Гнать их! — взвился мужчина и потянул ментала Элерин за собой.

Вэнн равнодушно направил своего скакуна на ашурта, окончательно оттесняя его к стене. Грех было не воспользоваться предоставленной возможностью.

— Привык смотреть на всех свысока, тварь божья? — герцог взлетел в седло позади всадника, прижав к ангельской шее его же собственный кинжал. — Как новые ощущения? Лас, забирай Элерин. Ангелок нас проводит. Так ведь, Вэннаэль?

Принц, вежливо улыбаясь, выдернул поводья из рук накрашенного.

— Вы не против? — он аккуратно сел за императрицей, на ходу разворачивая лук и наводя его на женоподобного главу города. — Миледи, нам туда, — йёвалли мотнул головой вдоль улицы.

Испуганная Элерин послушно потянула богатую упряжь.

— Ты же не выстрелишь? — жалобно проблеял человек.

— Ты даже не представляешь, насколько он дурно воспитан, — немедленно отозвался герцог.

— Зачем вам девушка? — ангел попробовал пошевелиться и почувствовал, как острое лезвие царапает горло.

— Я бы сидел смирно на твоем месте, — посоветовал ему Сантилли, объезжая кавалькаду. — Лас, гони.

Хорошо, что они ничего важного с собой не брали. Не жалко бросить. Но, с другой стороны, и хозяйке особо нечем поживиться. Бедная старушка, будем надеяться, что ей ничего не сделают.