Игры богов

Сантилли непроизвольно представил тоненькую императрицу в огромных мужских трусах, раздувающихся парашютом, и услышал из рубки громкий хохот принца.

— Ты можешь не думать так громко и ярко? — весело спросил он. — Это невозможно.

Кофе чуть не сбежало, но было вовремя поймано, разлито по кружкам и доставлено по назначению.

— Лас, — герцог прошел в полумрак, подсвеченный разноцветными огоньками, отдал другу его порцию, сел в соседнее кресло и повертел его. — С этим надо что-то решать и сейчас.

Йёвалли моментально прикинулся наивным и невинным, и ашурту как никогда захотелось треснуть его по шее. По-дружески. Принц поморщился и принялся старательно смотреть на вечернее море. Ладно, не хочешь говорить, не надо. Сантилли обиделся и серьезно занялся приборами. Все при деле, всем хорошо и весело.

— Сан, — не выдержал Ласайента, — она интересная девчонка, конечно, — он помолчал. — Мне многие нравятся, та же Леночка, например, но это же не повод, чтоб крутить с ней романы.

Ашурт удивился: надо же, мы умеем связно излагать свои мысли?

— Дурак, — немедленно надулся йёвалли. — Убери руки с панели, настройки собьешь.

Да, конечно, руки ему помешали, нахохлился герцог, а ноги, значит, настройкам не повредят, потому как невесомые. Принц фыркнул, но ничего не сказал.

— На гнутый медяк поспорю, что Совет запоет о женитьбе, — Сантилли вернулся к прерванному разговору и внимательно поглядел на друга. — И первая кандидатура — ты.

— С чего это я? — нахмурил брови Лас. — У тебя практичный склад ума, военный опыт. Ты более жесткий. Дальше перечислять? А у меня ветер в голове.

— Ветер с возрастом выветривается, — усмехнулся Сантилли. — Она с тебя глаз и тогда не сводила, а я с ней постоянно цапался.

— Сбежим?

— Найдут.

— Хамить начну, — буркнул йёвалли.

— Тоже выход.

Друзья переглянулись и расхохотались.

— Сан, — принц неожиданно оборвал смех и сжал кружку в руках. — Получается, что ее все-таки сослали.

— Вот и займемся поисками. В нижних мирах? — ашурт вопросительно поглядел на друга, и тот согласно кивнул. — Вряд ли это нечеловеческий и необитаемый мир, но закрытый или отсталый, это к прорицателю не ходи.

— Накопители нужны. Мощные.

Они набросали приблизительный план поисков, и тут Ласайенту осенило:

— А если на корабле? Космическом? И порталы открывать не надо. Подлетаешь, высаживаешься, ищешь? Мы за год все осмотрим, — но тут его взгляд стал озабоченным. — Сан, ты опять горишь.

— Пошли, скинем лишнее, — предложил тот. — Тебе все равно крылья надо до нужной формы доводить. Я тут одну штуку придумал, пресс будет — все девчонки ахнут. Да я просто так сказал, что ты пинаешься?

Когда Элерин поднялась в кают-компанию, там никого не было, кроме тишины. Из открытой рубки оживленно подмигивали огоньки, неясно освещая силуэты двух кружек на приборной панели. Девушка постояла у двери, наблюдая за их игрой, и вышла на нос. Шхуна самостоятельно бежала по пустынному ночному морю прямо к огромной луне, как специально проложившей для судна широкую дорожку. На мгновение стало страшно, а если она опять осталась одна? Но тут с кормы раздался громкий стук, заставивший вздрогнуть от неожиданности, потом топот и сдавленный мужской смех, быстро стихший.

Императрица осторожно прошла на звуки и потрясенно остановилась: темноволосый в порванной рубахе сидел верхом на спине блондина и заламывал ему руку.

— Будешь еще пинаться? — строго спросил он.

— Буду, конечно, — ответил тот и со стуком уронил голову на палубу.

— Тогда живи, — разрешил темноволосый, отпустил его и упал рядом. — Неплохо.

Элерин растерялась, не зная, как это понимать, но тут блондин перевернулся и навалился на друга, удобно устроившись на его груди.

— Санти, — он побарабанил по рельефным мышцам. — А тот блокнот — это новые песни?

— Да, — темноволосый пропустил его растрепанные волосы между пальцев, убирая их назад.

— Про любовь?

— Все вам, девчонкам, любовь подавай, — тепло улыбнулся ашурт.

Откуда она знает, что он ашурт? Санти? Что-то забытое, дорогое сердцу…. Элерин мучительно пыталась вспомнить, но воспоминание ускользало между пальцев лунным светом.

— Давай еще раз, только не падай больше, — темноволосый стряхнул блондина, поднялся и проворчал. — Рубаху порвал, балбес.

Он расставил ноги и опустил ладони:

— Запрыгивай, девочка моя.

Почему девочка? Потому что волосы длинные или потому что похож? Или шутка? Шутка, решила императрица, с удивлением наблюдая, как светловолосый встает на руки, а ашурт легко его поднимает.

— Стоишь? — спросил он и сложился пополам, коснувшись спиной палубы, и тут же выпрямился, без напряжения, будто и не было груза на руках. — У тебя вес бараний, — он сбросил друга. — Не интересно.

— А я сломаюсь под тобой, — с досадой пожаловался блондин и почесал бровь. — Есть хочу, убил бы кого-нибудь, — он повернулся и увидел Элерин. — Как каюта?

— Ты Лас? — неуверенно спросила девушка, — Ласай?

— Ласайента, — смеясь, машинально поправил тот.

Красивая у него улыбка, подумала императрица и смутилась.

Ночью ей снились розы и Лас. Потом Санти носил ее на руках по морю, шагая по воде, как по земле, и ей совсем не было страшно.

Утро началось с кошмара: на корме дрались два гиганта в доспехах, темно-красных и белых. Элерин, застыв, с ужасом смотрела из глубины кают-компании, как беззвучно, словно во сне, скрещивались крылья и мечи, высекая искры. Она невольно качнулась вперед, потом в панике рванулась назад. В рубке никого не было, и девушка бросилась вниз, чуть не упав на лестнице. Последняя ступенька подло подставила подножку, заставив ее пробежать несколько шагов на четвереньках, чуть не запутавшись в полах длинного жакета. Теряя голову, императрица забарабанила в дверь каюты Ласайенты. Никто не отвечал, тогда он откатила дверь и ворвалась внутрь. Да где же он? Санти тоже не было, и она бросилась в библиотеку.

Стоя среди стеллажей с бешено бьющимся в груди сердцем, Элерин поняла, что это конец — ее новых знакомых нигде не было. Погибли! Они погибли! Девушка без сил сползла по стене на пол и заплакала. Сейчас те придут убивать ее и все. Все!

Не все! Она еще жива! Она еще постоит за себя! Элерин, шмыгнув носом, вытерла слезы и заставила себя выглянуть в коридор. Никого. Это хорошо. Надо найти оружие. Должно же здесь где-нибудь быть оружие. Хоть какое-нибудь. Хоть нож.

Пока она лихорадочно обшаривала каюты, голова немного прояснилась, но начали трястись руки. Ничего. Нигде ничего не было! Как же так? Она растерянно огляделась. Может быть, наверху? Девушка с ужасом уставилась на лестницу, напряженно прислушиваясь к тишине, но ничего не услышала. А если те уже ушли? И тут ее осенило: а если ее знакомые лежат раненые, в крови, умирают, пока она тут дрожит от страха?