Игры престолов. Хроники Империи

– Звать охрану бесполезно, тебя никто не услышит.

– Мы могли бы договориться...

– Ох, мы конечно поговорим, – ласково пропел Тимо, подходя ближе, и Натан различил синее марево, обтекающее фигуру бывшего Императора, словно невидимый огонь, – и я милостиво выслушаю все твои крики и мольбы, у нас ещё целая ночь впереди. Вот тогда я и покажу тебе НАСТОЯЩУЮ разницу между нашими силами.

Натан прижался спиной к двери и прошептал:

– Помилуй меня Ночь...

...К тому времени, как рассвет позолотил городские крыши, то, что осталось от гордого юнца, возомнившего себя Владыкой Эргона, бессвязно мычало среди окровавленных тряпок, бывших некогда изысканными простынями. Ещё нескоро Натан Лута Сольвейг сможет говорить внятно и осмысленно, ходить на своих ногах и подносить ко рту ложку, не боясь, что изломанные пальцы откажут в самый неподходящий момент. А ещё он будет знать кое-что новое о боли и её пределах, как и то, что чувствовали все жертвы его экспериментов. В самых страшных кошмарах, заставляющих его безумно кричать и мочить простыни под собой, он вновь и вновь будет слышать ласковый, счастливый смех Тимо Лайтонена и видеть свет – ослепительно синий, нечеловечески яркий, выжигающий сетчатку и пронзающий мозг.

Всего за одну ночь юноша, уверенный в собственном могуществе, превратился в жалкого старика, трясущегося от любого громкого звука и непереносящего яркого света.

Пожалуй, он многое отдал бы за то, чтобы никогда не узнать, чем старлинг отличается от вампира, а всё оставшееся у него продал бы за возможность забыть.

+++

Дом был не жилым – ветхое строение вот-вот должно было пойти под снос, однако удобнее места нельзя было придумать. Ванахи, стоявший у окна и меланхолично созерцающий рассвет, обернулся вглубь комнаты, которую почти полностью занимали массивные саркофаги. В одном из них ледяным сном спал красивый темноволосый мужчина, стройный и изящный, словно произведение искусства. Воссоздать этот облик из ничтожного волоса – поистине вершина мастерства и Ванахи мог по праву гордиться своей работой, едва ли не с любовью вглядываясь в красивые черты Владыки Эргона, Принца Ночи, Усмирителя Шторма. Трогательная родинка в уголке глаза, тень от пушистых ресниц на щеках, красивые, правильно очерченные губы, впрочем, слишком тонкие, что говорило о ехидстве и саркастичности, присущей хозяину. И всё же... Айрон был великолепен!

До тех пор, пока вот так – молча – спал в своём хрустальном гробу в ожидании поцелуя.

Улыбнувшись своим мыслям, Инженер перевёл взгляд на беспокойно ворочающегося во втором саркофаге медиума. Александр Аракс будто искал удобное для себя положение – он ёрзал и вздыхал, отчаявшись улечься так, чтобы в тело не впивались технические выступы.

– Я не понимаю, как Тимо это терпит, – наконец, пожаловалось вместилище духа Айрона.

– В отличие от тебя, кровосос, отец все тяготы переносит молча. Ты знаешь, что означает это слово?

– Имею представление, – тут же отозвался Айрон, ядовито усмехнувшись. – Но я по-прежнему не понимаю, почему должен находиться здесь, в то время как моё тело мирно лежит рядом! Каким образом вы собираетесь перенести мою душу в...

Ванахи, стремительным шагом подошедший к саркофагу, угрожающе склонился над запнувшимся вампиром, злобно сощурившись. Эту способность он явно унаследовал от Тимо – смотреть на людей свысока.

– Будь добр – помолчи хотя бы минуту. Ты сбиваешь мне фокусировку.

– Не смеши меня, – фыркнул Айрон. – Ты просто тянешь время, ждёшь своего папочку, чтобы он завершил работу, верно? Так я и думал, на самом деле ты ничего...

Ванахи, скорбно вздохнув, сделал короткое движение, погрузив в сердце вампира широкий кинжал. Крупно вздрогнув, Владыка Эргона умер мгновенно, так и не успев подумать, что это – самая смешная и нелепая вторая смерть.

В комнате воцарилась благословенная тишина и, упиваясь ею, словно дорогим марочным вином, Инженер неспешно завершил все приготовления. Помедлил немного, сверяясь с наручным хронометром, и в нужное время откинул крышку второго саркофага. С точностью до секунды и полностью согласно разработанному плану спящий Айрон сделал свой первый самостоятельный вдох, распахивая изумрудные глаза.

– Ты убил меня, сволочь! – Давясь кашлем, просипел Принц Ночи.

– Неужели? – С вежливой издёвкой осведомился Ванахи, наклоняясь и выдёргивая кинжал из тела Александра Аракса. Придирчиво осмотрел странно светящееся лезвие – абсолютно сухое, без следов крови, перевёл любопытный взгляд на жалобно скривившегося медиума, неосознанно комкающего рубашку на груди, словно пытаясь отыскать несуществующую рану.

– Но как?.. – Только и смог выдохнуть Айрон. – Я думал, эта магия подвластна только Тимо и Фетту.

– Ну, вообще-то это пробник, – с изрядной долей удовлетворения сообщил Ванахи, продемонстрировав потрясенному вампиру кинжал. – Основной план предусматривал, что ритуал проведёт именно отец, но ты меня вынудил на крайние меры.

– Я?! Ах, ты!.. – Айрон возмущённо подпрыгнул, и неизвестно, чем бы закончилось противостояние Принца Ночи и Инженера, если бы не заскрипела под тяжёлыми шагами ветхая лестница и в комнату не вошёл Тимо. Одарив собравшихся лёгкой, безмятежной улыбкой, он сказал:

– Как вижу, артефакт сработал правильно.

– Великолепно! А что случилось бы со мной, если бы что-то пошло не так? – Сочась ядом, вопросил вампир.

– Полагаю, ты бы никогда не узнал об этом досадном промахе, – оскалился Император, затем, резко посерьёзнев, повернулся к Ванахи: – Сын, ты сделал всё, о чём я просил?

– Конечно, отец, – с похвальным смирением сказал тот, чуть заметно склонив голову. – Все стороны уведомлены о месте встречи и ни у кого не возникло возражений. Разве что... меня беспокоит Араши. Этот глупец...

– Оставь его. – Тимо сверкнул мрачным взглядом, пресекая возможные возражения. – Он выполнит свою часть договора с Матерью и доставит Аглор, включая флот сопровождения, туда, где мы будем их ждать.

– Хочу заметить, что ты несколько переоцениваешь свои силы. Стравить на одном поле битвы пять великих армий... это может быть весьма опасным.

Тимо только снисходительно кивнул, одновременно протягивая Айрону руку:

– Хватит прохлаждаться, упырь! Нас ждёт ещё много дел.

– Ну, ты же знаешь, я не фанатик-трудоголик, поэтому предпочитаю все важные дела распределять во времени, так что смело могу сказать – все батальоны собраны, укомплектованы и ждут вызова.

– И никто не заподозрил неладное? – Удивлённо спросил Император и Айрон, едва не раздуваясь от гордости, браво доложил:

– Ты имеешь дело не с кем-нибудь, а с Владыкой Эргона. А я всегда держу своё слово.

– Что ж, тогда займёмся снятием проклятия и освобождением Суллы. – Тимо мечтательно улыбнулся, вызвав тем самым жаркую ревность сразу в двух сердцах и если Ванахи остался внешне меланхолично-спокойным, то Айрон, нахмурившись и недовольно поджав губы, коснулся протянутой ладони, чтобы спустя всего лишь удар сердца, оказаться на пороге роскошного особняка Главы Совета.

====== Глава 21. Пять армий. Часть 4 ======

Гюссхе проснулась от какого-то гнетущего, тревожного чувства, заставившего молодую женщину сонно поёжиться и оглянуться в поисках супруга. И вот тогда она обнаружила, что Араши нет рядом. Примятые подушки всё ещё хранили тепло его тела – уютное, домашнее, – и особенный запах, присущий только Великому Дракону – немного пряный аромат корицы и шафрана. Значит, решила Гюссхе, он отсутствует не так уж и долго.

Врачи утверждали, что в её положении необходим долгий и спокойный сон, но женщина не могла сомкнуть глаз. Тревога усилилась, она острыми иглами царапала сердце, вызывала холодок под лопаткой, и казалось, будто в тёмном углу комнаты притаилось нечто злобное, враждебное. Гюссхе встала, накинула на обнажённые плечи лёгкий халатик, подумав, что совсем скоро он перестанет сходиться на её талии, уже едва заметно округлившейся. Выйдя в коридор, она ощутила под босыми ногами тёплый и пушистый ворс ковра, и всё равно зябко передёрнула плечами. Сонное спокойствие дворца могло вселить уверенность в любого, кто не был знаком с закулисными интригами, многоуровневыми играми знати и хитроумным сплетением всевозможных ловушек.