Игры со смертью
Шрифт:
Это признание подействовало на меня, как ушат холодной воды. Сразу вспомнилось и про то, что у Айлина есть невеста, и про мой договор с Кристиэлем, и о том, что я лишь пешка в игре, затеянной сильными мира сего, что бы ни говорил на этот счёт князь Драмм-ас-Тор.
Мужчина тут же уловил перемены в моём настроении. Отпустил меня и отстранился, ничего не говоря. Я дрожащими руками поправила ворот платья, шарфик. И единственное, что сумела выдавить из себя — жалкое и пошлое в этой ситуации «Извини».
— Тебе не за что извиняться, светлая, — спокойно ответил Айлин. — Это я слегка увлёкся и забыл о нашей договоренности. Одевайся, мы провели здесь достаточно времени.
Он вёл себя так сдержанно, что я на секунду даже засомневалась: не послышалось ли мне откровенное признание. И не почудились ли поцелуи. Но припухшие, горящие губы подтверждали: всё было резальным. Местный консьерж, принимая ключ от номера, бросил на меня быстрый взгляд, и низко склонил голову перед князем.
— Довольны ли вы обслуживанием, ваша светлость? — спросил он.
— Доволен, — маг по-хозяйски притянул меня к себе и скользнул губами по виску. — Меня чудесно… обслужили.
— В следующий раз вместо придирчивого постояльца и исполнительной горничной поиграем в шахматы, — капризно надула губки я, подыгрывая. — На раздевание.
Глаза служащего изумлённо расширились, и он поспешил уткнуться в какие-то бумаги, лежащие на стойке. Я подавила злорадную улыбку. Дадим лорду Олаффу пищу для размышлений.
— Лучше на желание, — вкрадчиво предложил князь. Раскрыл мою ладонь и вложил в неё золотую цепочку с подвеской-капелькой. — Исполнительная горничная заслужила поощрение.
— Ты меня балуешь, — я ослабила шарфик и отвела в сторону падающие на шею волосы, предлагая мужчине самому надеть на меня подарок.
— Ты заслуживаешь этого, — холодный камешек скользнул по коже в ложбинку между грудей. — Пойдём, светлая.
Комплекс королевских конюшен мы покинули молча. Я не могла понять, чего добивается Айлин, демонстрируя меня окружающим, но справедливо полагала, что на этот вопрос он не ответит. Князь тоже помалкивал, то ли раздумывая над очередным ходом в невидимой партии, то ли просто давая мне время прийти в себя.
— Почему ты так откровенно мне рассказываешь обо всех столичных тайнах? — спросила я.
— А почему бы нет? — равнодушно отозвался мужчина. — Ты собираешься с кем-то поделиться этой информацией? Брось, Алина, это не секрет.
Он остановился, указал мне на возвышающийся далеко на горизонте горный пик, увенчанный белоснежной шапкой.
— Горы Ольтеньеры и пик Андебольд. Граница между центральными Тёмными землями и княжеством Трасельдан, принадлежащим Раймону. К слову, самые беспокойные территории. Пока Рай во дворце, там от его имени правит наместник.
— Почему беспокойные? — уточнила я, рассматривая вместо далёких гор чёткий профиль Айлина. — Восстания, мятежи?
— Монстры и керсо, — покачал головой князь. — Там Разлом. И окружающая действительность чутко реагирует на применение магии. Особенно тёмной. Наместник Луис Такло, граф Дарендой, скупает неинициированных светлых магичек десятками у известных тебе магистра Теонориса и архимага Стевиса.
— Прелесть какая! — не удержалась я. — Торговля людьми процветает!
На упоминание светлейшего Стевиса я до сих пор реагировала болезненно, помня и о проявленной к оказавшимся невинными девчонках «заботе», и о том, как красиво он завлекал в расставленные сети, суля учёбу в академии Магии.
— Пока есть спрос, будет и предложение, — не проникся мужчина. — А в Трансельдане без заряженных кристаллов, нивелирующих откат от заклинаний, опасно даже по улицам ходить. Слишком много отрицательной энергии.
— Не повезло Раймону, — посочувствовала я. Нахмурилась: — Или он вообще там не появляется?
—
Появляется, — уверил Айлин. — Наследные принцы, за исключением Эрика, предпочитают быть подальше от королевского дворца.— Кстати, раз уж речь зашла о принцах, — вспомнила я. — Кажется, ты говорил, что все они помолвлены. Но если Раймону ищут выгодную невесту, то куда делась предыдущая?
— Вышла замуж, — охотно пояснил тёмный маг. — Короли сочли, что этот брак не слишком выгоден Тёмным землям. Тарин Олафф по их распоряжению устроил небольшую спецоперацию, в итоге которой бывшая невеста Раймона сбежала из отчего дома к возлюбленному. То ли к графу, то ли к барону, не помню. Жрец Двуликого обвенчал их в ближайшем храме. Разумеется, на официальном уровне короли и сам Раймон выразили недовольство и даже расторгли какой-то незначительный торговый договор.
— Страшная вещь политика, — поёжилась я.
— Да, — буднично подтвердил Айлин. — Страшная и порой кровавая. Хороших правителей, не запачкавшихся по уши, не существует. Чем выше уровень — тем выше ставки. Не будем о грустном, светлая. Тебе не обязательно знать подробности.
— Это точно, — я вздохнула и сменила тему: — А в столице магические монстры тоже есть? Тут же магов — на каждом шагу, как грибов после дождя. Не верю, что все ведут себя, как лапочки и магическими силами не пользуются от слова «совсем».
Князь мои ожидания оправдал. О сущностях, питающихся отрицательной энергией, рассказывал так, что я заслушалась. В Эр-Легии была даже специальная служба по уничтожению и отлову монстров. Тем более, многие из этих существ служили сырьём для алхимических опытов, производства зелий и изготовления артефактов. Так что королевской службе по уничтожению опасных сущностей охотно помогали маги. Даже аристократы не брезговали охотой на монстров.
Сущности чаще всего обитали на кладбищах, в заброшенных домах, на местах убийств, на свалках и в канализации. Самым распространённым монстром была паукобелка — белка с восемью паучьими лапами и пышным хвостом. Сущность умела передвигаться по стенам потолку, в основном, обитала на городских свалках. Одинокие монстры угрозы не представляли, но проблема была в том, что поодиночке паукобелки не ходили. Сбивались в стаи по 20-30 особей и нападали на тех, кто казался им лёгкой добычей. Лапки и хвосты паукобелок использовались в алхимии, но, ввиду большой популяции сущностей, стоили недорого. А вот паутина, сотканная этими тварями, ценилась намного выше. Прочная, лёгкая, блестящая, она использовалась для создания баснословно дорогих кружев. Позволить себе одежду, украшенную ими, мог далеко не каждый. В королевской сокровищнице хранилось кружевное свадебное платье, изготовленное из паутины паукобелок. Король Леклис расщедрился для любимой Агнес, сделав ей такой подарок.
— Боюсь представить, во сколько обошёлся короне этот наряд, — произнесла я, пытаясь представить, как выглядит паукобелка. Необычный монстр интересовал меня куда больше, чем упомянутое платье. — Но невеста наверняка была счастлива.
— Большинству женщин нравятся красивые вещи, — ответил князь. — Платья, драгоценности…
— Фантик, не более того, — я поморщилась. — Знаешь, я как-то читала мудрую притчу про то, как к одному мудрецу пришли ученики и спросили его о том, что самое важное в жизни. А он предложил им чаю, и принёс поднос, на котором стояло множество чашек. Разных: красивых, с позолотой, из тонкого фарфора, и простых глиняных, неказистых с виду. И все расхватали красивые чашки. А мудрец сказал: чай везде одинаков. В этом и есть суть. И неважно, в какую чашку он налит.