Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Игры со смертью
Шрифт:

— Надеюсь, осколок сердца — это образно? — уточнила я. — А то бессмертие бессмертием, но если сердце всем желающим по кусочкам раздавать, так и в суповой набор недолго превратиться. Кому сердце, кому печень, кому лёгкие, а кому и почку... Кому-нибудь косточку мозговую, ага, чтоб понаваристей было.

— И после этого ты говоришь, что это у меня чёрный юмор, — в голосе Айлина слышался едва сдерживаемый смех. — Между прочим, на Светлых землях Горную чтят. Твои слова сочли бы ересью и покарали бы за них.

— Сожгли бы на костре за оскорбление местного божества? — прониклась я невесёлыми перспективами. — Как хорошо, что о моём цинизме никто не узнает!

Князь

в ответ лишь крепче прижал меня к себе и продолжил историю. Живой лепесток пламени в руках оступившейся ведьмы освещал ей путь в тёмные безлунные ночи и согревал, отгоняя вечный холод, поселившийся в глазах. И однажды на плечо странницы опустился чёрный ворон с серебряными кончиками крыльев. Он рассказал, как плачет, погибая от засухи, лес, как стонут ночами деревья, пытаясь добыть из каменной земли хоть каплю влаги. И даже ночь не приносит облегчения, потому что выпавшей росы не хватает даже зверью. И дрогнул лёд в глазах колдуньи, воззвала она к волшебным птицам, освобождённым из солнечных клеток, и принесли те на быстрых крыльях дождевые облака. И жадно пила воду пересохшая земля, оживали деревья и дикие травы, распускались цветы. А в благодарность ведьма попросила ворона пройти с ней часть пути.

— Если человек просит тебя пройти с ним милю, пройди с ним две, — прошептала я. — Вороны ведь живут долго…

— Долго, — согласился Айлин. — Но ворон грустил по родному краю, и ведьма сама его отпустила, подарив огненный лепесток, чтобы её спутник не заблудился ночью. Он оставил на память перо с серебристым кончиком и пообещал, что вернётся к ней, отыщет, где бы она ни была. И в ту ночь, когда он улетел, ведьме впервые за долгое время стало тепло, а скованная льдом душа начала оттаивать. Ворон не возвращался, а Горная всё шла вперёд, туда, куда вели невидимые нити.

— Домой? — предположила я.

— Домой, — подтвердил тёмный маг. — Туда, откуда начался её путь. Ведьма оставила серебряный пояс с изумрудами на крыльце дома, воткнула нож в щель между брёвен. И поднялась на скалу, из которой когда-то били родники. Лишь теперь она поняла, какой ценой может восстановить равновесие в мире.

— Жертва во спасение, — я понятливо кивнула. — Кровь смывает все грехи.

— Умница, — Айлин легонько чмокнул меня в нос. — Ветер растрепывал волосы горной ведьмы, рвал платье, словно дикий зверь, а далеко внизу, на дне пропасти, ревела река. Разлом, из которого в наш мир лезли твари вроде виденных тобой эринобитисов. И нерадивая хранительница шагнула от края и за край. Без страха и без сожаления. Она парила, и летела вниз. Всё ближе были чёрные злые волны, всё дальше — вершина. По щекам колдуньи катились слёзы. Может, от ветра, а может, это таяли последние осколки льда в её глазах. И последнее, что услышала она, был отчаянный крик ворона.

— Ну вот зачем ты его вернул именно в этом момент? — искренне огорчилась я. — Он не мог прилететь на час раньше? Или вернуться когда-нибудь потом… Жалко ведь!

— Кого? — уточнил маг.

— Как это — кого? — я хлюпнула носом. — Птичку, конечно же. Он же летел, искал, вернулся, и для чего? Чтобы увидеть, как та, к которой он так стремился, умирает? Ворон-то чем виноват? За что ты его так?

— Это не я, это легенда, — Айлин поглаживал меня по спине. — В них, как и в жизни, порой страдают невиновные.

— Вот чувствовала, что надо было выбирать историю со счастливым финалом, — я вздохнула, привстала, опираясь на локоть. — Красивая, мрачная сказка о горной ведьме и расплате за то ли глупость, то ли слабость… Двуликий, назначая её хранительницей родников, наверняка догадывался, что рано

или поздно она не устоит перед искушением. В принципе, логично, что она, нарушив магический баланс, заплатила за эту ошибку жизнью. И Разлом ведь так и не закрылся. А ворона мне жалко.

— Разлом перестал разрастаться, — маг повернулся ко мне. — Это уже много. А счастливый финал у этой истории есть. Только знают его лишь на Тёмных землях.

— А мы где? — поторопила я. — Не томи, изверг! Я тебе тоже с такими драматичными МХАТовскими паузами что-нибудь животрепещущее буду рассказывать!

— Жуткая угроза, — князь провёл ладонью по моей щеке, задумчиво произнёс: — Может, воспользоваться случаем и что-нибудь потребовать взамен на окончание истории?

— Могу тебя придушить, — предложила я. — Тихо и нежно. Хочешь? Говори, говорю. Кому говорю — говори. Пожалуйста. И клянусь зубом этого… как его там? Эринобитиса, вроде. Так вот, его зубом клянусь, что буду тихо спать до самого утра.

— У тебя есть зуб эринобитиса? — Айлин тихо рассмеялся. — Откуда?

— У тебя есть целых два эринобитиса, — поправила я. — А у них много зубов. Если я нарушу обещание, попрошу у тебя в подарок один зуб этой твари, и тебе же его вручу. А если нет — и просить не придётся. Профит.

— А если не подарю? — поинтересовался мужчина.

— Напомню, что эти два змея на лапах пришли в мою спальню, — улыбнулась я. — И раз так, можно сказать, что я их тебе немножко подарила вместе со всеми зубами. Шучу, конечно. Спасибо тебе огромное, что заботишься обо мне и оберегаешь от опасностей.

— Ты нужна мне, Алина, — голос мага был тёплым. — И всегда можешь на меня рассчитывать.

Он обнял меня, провёл пальцами вдоль позвоночника, скользя по гладкой ткани рубашки. И, дразня лёгкими прикосновениями между лопаток, продолжил историю о горной ведьме и вороне. Всё оказалось просто: ведьма переродилась и стала тёмной магичкой. То ли в своё время отхлебнула меньше из источника Света, то ли после прыжка в Разлом стать светлой у неё не было шансов. Жила на Тёмных землях в одной из приграничных деревень, выполняя просьбы местных жителей. И однажды ночью проснулась с криком от слишком реального сна, увидев, как она, светловолосая, падает в Разлом… Вскочила с кровати, бросилась к зеркалу и вздохнула, увидев, что кудри остались тёмными. Повернулась к кровати и охнула от неожиданности. Возле неё стоял темноволосый мужчина в чёрной одежде с серебристым шитьём, и в руках его изгибался лепесток живого пламени.

— Этот вариант мне нравится больше, — согласилась я. — Ай да ворон! Обещал вернуться — и вернулся, даже в другой жизни. А он сразу был оборотнем, да?

— Выходит так, — Айлин повернулся на спину и заложил руки за голову. — О том, что было дальше, легенды умалчивают, шайни. Дофантазируй сама.

— А ведь чёрное и серебряное — твои цвета, — задумчиво протянула я. — Совпадение?

— Алина, ты серьёзно? — князь даже не шелохнулся. — Нет, я не умею обращаться в ворона, не имею никакого отношения к оборотням и род ле Виассов начался не с этой магички из легенды.

Я даже не подумала о последних двух пунктах, и теперь мне было стыдно перед собой, что ограничилась лишь мыслью о вороне. Не умею широко мыслить, экая жалость и досада!

— Спасибо за красивую историю, — я коснулась губами щеки Айлина. — Мне очень понравилось. Буду знать, как, согласно легендам, появился Разлом.

— Не за что, — тихо ответил князь, обнимая меня. — Мне было приятно тебя порадовать. Ты удивительная, Алина.

Я улыбнулась, провела рукой по его груди. Немного помолчав, призналась:

Поделиться с друзьями: