Игры Стражей, или Паноптикум мотыльков
Шрифт:
Чревоугодник осознано. Девственник поневоле. Трус и сластолюбец в одном флаконе. Маменькин сынок, до дрожи в коленях боящийся признаться, что всю жизнь безумно вожделел женской плоти, а получал неравноценный эрзац.
Девственник, потому что его первым наставником стал преподаватель риторики, сжалившийся над закомплексованным, забитым, унижаемым кем попало юношей. Он просил называть себя пан Янек. Поляк, среднего роста, по возрасту он годился Гаспару в отцы. Боже… Он до сих пор помнит горячие ладони учителя.
Они касались его ягодиц нежно и в тоже время требовательно. Настойчиво касались.
Пан Янек был ласков с мальчиком.
– Малыш Рибо, не важны причина и следствие поступка, важен процесс, наслаждайся каждой секундой происходящего. Вкушай.
Мальчик порой терялся, не успевая за мятущейся мыслью учителя. Он не понимал, о каком именно наслаждении вещал пан Янек. Но взрослые умнее и всегда правы, поэтому по детскому разумению и наивности он проникся в первую очередь чудесами гастрономии.
Именно поляк Янек, педофил-гурман, стал творцом месье Гаспара Рибо, ныне известного кулинарного эксперта, чье мнение высоко ценится в кругах знатоков вкуса.
Отвлекшись на воспоминания, молодой человек пережил обследование, не выдав невольно возникшего влечения к врачу.
Разрешив пациенту одеться, господин Мюллер вернулся к письменному столу.
Гаспар облегченно вздохнул.
«На этот раз пронесло».
Конверт привлек внимание Рибо лишь в тот момент, когда он после осмотра натягивал брюки. Присев на софу в ожидании заключения доктора, который, порхая над клавишами красивыми пальцами пианиста, быстро вводил данные исследования в компьютер, Гаспар с заметным усилием поднял с пола выпавшее письмо. Простое движение стоило ему внезапной аритмии и прилива крови к вискам.
Отдышавшись, толстяк распечатал конверт и вытащил тонкий сложенный вдвое листок.
«Дорогой месье Рибо!
Имеем честь пригласить вас в знаменитый Отель на Холме.
Вы выбраны из бесконечного числа претендентов для участия в благотворительном костюмированном гала-вечере, который состоится 12 июня 2022 года в „Роял Парке“, Эвиан, в ресторане La Suite.
Проживание участников за счет компании Revelation Global.
Сердечно рады приветствовать вас в нашем. le paradis oubli'e.
Генеральный менеджер отеля.
Гаспар крякнул в недоумении.
Знаменитый Отель на Холме… Ну как же. Гаспар помнит. Год назад он снизил им показатель по оформлению десертов. Поэтому они решили выслужиться и включили в список приглашенных? Неплохо.
12 июня. Так это же послезавтра!.. Что же делать?
Толстяк испуганно скосил глаз на врача, который продолжал заполнять анамнез, не обращая на пациента никакого внимания.
«Сейчас симпатичный эскулап нагрузит меня строжайшей и безжалостной диетой, от которой любой ноги протянет.
Почему бы не позволить себе напоследок небольшой гастрономический отрыв?
„Забытый рай“ – точно подмечено, изыски их ресторанов достойны нескромного сравнения.
Кухня в „Ла Сьюте“ отменная. Гранд-шеф Кабо до сих пор служит в стенах отеля и, безусловно, сотворит очередной шедевр… Последний раз, только лишь раз… А потом отдамся в руки герра Мюллера, о да… и начну новую жизнь.».
Предвкушая удовольствие от предстоящего наслаждения и от дальнейших обследований в кабинете симпатичного врача, Гаспар почувствовал, как его рот наполнился слюной, а пах вновь затвердел. Толстяк судорожно сглотнул и улыбнулся до ушей.
«Решено – кутим! А потом я весь ваш, дорогой доктор. Можете вывернуть меня наизнанку!»
Размечтавшийся похотливый гурман, засунув руки в карманы брюк, заставил себя расслабиться и приготовился слушать наставления врача.
Его пухлые пальцы нежно поглаживали тисненный маленький конверт, где спряталась маленькая тайна. Ключик в мир сладостного порока.
Хелен Грюнберг
Хелен Грюнберг, уроженка Шпиза, небольшого городка на берегу Тунского озера, сухопарая миниатюрная швейцарка пятидесяти с небольшим лет, в отчаянии отключила телевизионную панель.
Хмурое дождливое утро и так привнесло достаточно негативных ноток в ее настроение, а тут еще бесконечные рассуждения футурологов и псевдонаучных экспертов о последствиях предстоящего парада планет. Сколько их уже было… Каждые двадцать лет начиналась шумиха и так же заканчивалась. Мир не рухнул. Вспомнить хотя бы панику 2012 года, на котором окончились пресловутые календари майя. Сколько человек готовились к апокалипсису, рыли бункеры, запасались едой, кутили напропалую. Сходили с ума.
И что? Пережили… Посмеялись… Прослезились.
Глупые сказки для истеричных особ вроде ее соседки Марты.
Покопавшись в собственных ощущениях, Хелен вычислила более подходящее объяснение плохому настроению. Да что говорить, причина банальна. Не надо далеко ходить.
Она стареет. Безудержно. Катастрофически. И самое неприятное в этой ситуации, что процесс можно остановить и даже повернуть вспять. О чем еще десять лет назад женщины лишь мечтали – сейчас стало реальностью. Но реальностью для обеспеченных особ. Хозяек жизни.
Однократный курс омоложения в одной из ревитализационных клиник, которые размножились в Европе, словно грибы после дождя, стоил несколько тысяч евро.
Но требовалось как минимум три повторных. Или не было смысла начинать.
Деньги у нее были, но Хелен хранила их на черный день.
Смешное определение беспросветного будущего.
Что для нее «черный день»? Смерть близких? У нее их не было. Фрау Грюнберг жила одна в компании трех стерилизованных кошек.
Болезнь? Операция? Трансплантация органов?
Хелен все чаще приходила к выводу, что у нее уже давным-давно наступили черные дни, пустые, холодные, одинокие, безрадостные.
Они длятся не менее двадцати лет. Черные годы, которые она проживала, словно спала летаргическим сном человека с ампутированной частицей сердца, правым или левым желудочком. Или с ополовиненной душой.
Ее палачом были не раскаяние, не тоска и уныние. Долгие годы ее душу пожирала обычная зависть.
Первая червоточина появилась уже давно – в юности.