Их тайный гость

– Спасибо тебе, Аришенька, - улыбаясь, прошептала она. В глазах её стояли слёзы.

– Ну, что вы, Надежда Фёдоровна, это вам за всё спасибо, - попыталась запротестовать Арина.

– Тихо, тихо, - приложила палец к губам старушка, - не надо. Меня благодарить не за что. Вы с девочками подарили мне два года счастья. И ещё подарите, я уверена, радость отхода среди любящих людей.

– Надежда Фёдоровна! – Арина едва не заплакала. – Я вас прошу! Ну, куда вы торопитесь?

– Ничего себе – тороплюсь, - хмыкнула старушка, - скоро за девяносто перевалит, а ты говоришь, тороплюсь. Пора мне. И уже давно пора было, но я теперь поняла только, для чего Господь меня так долго здесь держал. Чтобы тебе было куда вернуться. А вот теперь я своё дело до конца довела. Ты на ногах крепко стоишь, девочки наши умницы, помогают тебе. Могу теперь и помирать. Замуж только тебя не выдала. Ну, с этим ты и без меня справишься, - лукаво посмотрела на неё Надежда Фёдоровна.

И Арина невольно улыбнулась. Если до прихода к ним в дом отца Иоанна ей всё казалось, что она делает что-то не то и не так, не понимает, что нужно её любимой Надежде Фёдоровне, то теперь, глядя на умиротворённое и даже счастливое лицо старушки, она была спокойна. Покой и тишина воцарились в их доме. И так же покойно и тихо покинула их Надежда Фёдоровна через три дня. Покинула, оставив всё своё имущество Арине и её дочерям.

Июль 2008 года

Константин

Оглушённый произошедшим Константин, совершенно не понимающий, как оценивать то, что он увидел на пожарище, и чувствуя себя героем какого-то плохого, с туманным и нелогичным сценарием фильма, причесал проснувшуюся Марту и принялся варить кашу. Девочка вертелась рядом и непрестанно щебетала, отвлекая Константина от мрачных и на редкость бестолковых мыслей.

Выглянув между делом в окно, она вдруг громко ахнула и, помолчав с полминуты, спросила:

– У нас что, был пожар?

– У нас был, а у вас, к счастью, - нет, - нашёл в себе силы улыбнуться Константин.

– А почему? Ты курил в постели?

– Я вообще не курю. А сегодня спал у вас. Ты что, забыла?

– Ага, забыла. А тогда почему?

– Не знаю, - соврал Константин. Он не мог рассказать своей маленькой трогательной соседке, что кто-то решил разделаться с ним, для чего и поджёг его новый дом, загодя подперев дверь ломиком. Чтобы он, Константин Соколан, остался в этом самом доме навсегда.

– Ты очень расстроен? Тебе жалко дом? – в голосе Марты, сосредоточенно всматривающейся в его лицо, прозвучало сожаление.

– Да так, не слишком, - на этот раз честно ответил он, - мне этот дом не очень подходил.

– А зачем же тогда ты его покупал?

– Сам не знаю. Место понравилось. И соседи, - Константин посмотрел на неё с интересом: оценит ли малышка шутку.

– Да, мы хорошие, - серьёзно ответила она, и, когда он уж совсем было решил, что иронии в его голосе девочка не услышала, Марта прыснула, с интересом исследователя глядя на его реакцию.

Каша заклокотала угрожающе, и Константин отвернулся к плите. Он помешивал овсянку и думал о своём.

– А ты кто? – вдруг спросила Марта настойчиво и очень громко, видимо, уже не в первый раз. Вероятно, он не сразу услышал её вопрос, вот она и повторяла его до тех пор, пока он не очнулся.

– Как кто? – удивился Константин. – Человек. Взрослый дядька. Твой сосед.

– А работаешь ты кем?

– Работаю… - он растерялся. Как назвать свою работу, чтобы поняла пятилетняя девочка, он не знал. Подумав немного, загадочно улыбнулся и сказал правду:

– Я – тайный гость.

– Кто-о-о? – протянула до нельзя изумлённая Марта, и глазки её округлились.

– Тайный гость, - улыбнулся Константин и помешал кашу.

– Вор, что ли? – неодобрительно уставилась на него девочка.

– Почему – вор? – опешил он.

– Ну, а кто ещё ходит в гости тайно? – резонно рассудила соседка. – Честным людям скрывать нечего.

– Действительно, честным людям скрывать нечего, - хмыкнул Константин, - но я не вор. А работаю кем-то вроде инспектора.

– ГИБДД? – серьёзно уточнила Марта.

– Почему ГИБДД? – снова удивился он, напрочь забыв, что перед ним всего лишь пятилетний ребёнок.

– А какие ещё инкс… икс… экспекторы бывают?

– Ну, я, например, проверяю работу гостиниц. Ты знаешь, что это такое?

– Гостиница? – насмешливо сморщила носик Марта. – Конечно! Наша мама работает в гостинице.

– Да? – в очередной раз удивился Константин. В его понимании девушка с невероятно длинной косой, которую он видел на соседнем участке, меньше всего походила на сотрудницу отеля. Хотя и на мать двух дочерей, впрочем, тоже. Она вообще была какая-то совершенно особенная…

Мысли его так далеко ушли от темы разговора, что он не сразу понял, о чём опять толкует ему его маленькая собеседница. А она настойчиво повторила:

– Да, в гостинице. В Москве.

– Ну, тогда ты должна понимать, - с трудом поймал упущенную нить разговора Константин. – Я приезжаю в отель и проверяю, как там относятся к гостям.

– А-а-а, ясно, - кивнула Марта, - ты – комиссия! К нам в садик весной комиссия приезжала. И наша Анастасия Ивановна очень переживала, что мы ударим в грязь лицом. Поэтому на прогулке не разрешала нам бегать и прыгать. Чтобы мы в неё, в грязь, то есть, лицами не попадали.

Константин, который в этот момент половником разливал получившуюся чересчур жидкой кашу, по тарелкам, хрюкнул и поинтересовался:

– Она что, плохая, ваша Анастасия Ивановна?

– Нет, хорошая. Нас любит, не ругает почти. Мама говорит, нам с ней очень повезло. Только она комиссию боялась. Потому что не хотела, чтобы комиссия ругалась. Она злая – эта комиссия, наверное. Была бы добрая – Анастасия Ивановна не боялась бы. Вот мы же её не боимся. Даже Петька Данилин не боится, хотя он у нас трусишка.

– Ты знаешь, комиссия – это не всегда плохо. – Назидательно пояснил Константин. – Люди, которые проверяют ваш садик, хотят, чтобы вам в нём лучше было. Чтобы вас хорошо кормили, чтобы игрушки у вас были чистые и целые, чтобы с вами занимались и не обижали вас. Вот и я тоже хочу, чтобы в гостиницах людям хорошо жилось, чтобы к ним относились по-доброму и заботились о них. Понимаешь?

– Понимаю, - серьёзно кивнула Марта, - то есть ты тайно ходишь в гостиницы, чтобы там всё делали как надо. Правильно?