Икосаэдр 2.0

— Покупать в хозтоварах, — лениво сказал эльф, положив гаечный ключ в чемоданчик и вытирая руки. — Купите, потом вызовите, я вам всё бесплатно поставлю.

Другие в ЖЭКе делали такое за водку, или за деньги, но Влад обычно этим не злоупотреблял.

— А як вас звуть? — игриво спросила дриада-украинка.

— Владленеллион Рафикович… Влад. Спросите у диспетчера, он знает. До свидания.

Эльф подхватил чемоданчик, прошагал в сапогах в коридор и вдруг оцепенел. В коридоре на стене висел цветной календарь с фотографией аллеи и какого-то, вероятно, украинского памятника Сталину. Картинки с лицами вождей снова забегали перед глазами, стало подташнивать, в ноздрях снова засвербило от запаха дымящегося Свердловска…

И вдруг эльф всё понял. Абсолютно всё.

— … Що с вами, Влад?!

Эльф открыл глаза. Маленькие зеленоватые ладошки нежно хлопали его по лицу, а карие глаза дриады, сидящей перед ним на корточках, тревожно смотрели на него.

Влад поднялся с пола.

— Странно… Сколько я провалялся?

— Пару минут. Я вже думала звонити в скору… С чего это?

Эльф помотал головой и протёр глаза.

— Не знаю… Это всё шаман, экстрасенс огня. Я у него… лечился. Видимо, побочный эффект. Но он же всего второго разряда!

— Приходити к нам в Ботаничний Сад, — дриада ещё раз каснулась щеки сантехника. — Ми практикуем махию води и вмеим лечити побочни эфекти.

* * *

Первое, что сделал эльф после окончания смены — это сел на восьмой трамвай и покатил на ЖБИ. Благо, в этот раз трамвай был электрическим. Дом тролля-шарманщика нашёлся не сразу, словно желая спрятаться от глаз эльфа в городском ландшафте.

— Кто? — буркнул недовольный женский голос из-за двери.

— Это Владленеллион, я проходил лечение у вашего мужа.

— Леонтий на дежурстве! Вы бы ещё попозже пришли! Ходют тут.

— Тогда ответьте вы, что со мной происходит?! — выкрикнул эльф.

Возникла пауза, затем старческий голос нехотя проворчал.

— А то и происходит. У кодирования всегда побочные эффекты. У кого-то прозрение происходит, у кого-то, наоборот, ложные идеи. Не разбираюсь я. Идите отсюда, мне стирать надо.

— Когда будет ваш муж? Завтра он не дежурит?

В ответ послышалось молчание. Эльф позвонил пару раз в звонок, но потом плюнул, решив спросить о дежурстве тролля у Рудольфа Степаныча.

* * *

— Горе-то какое, — вздыхал гном, качая головой. — Прямо во время дежурства взорвалась шарманка. Видать, там был пиропатрон на случай измены режиму, и его случайно активировали. Старик выжил, но у троллей, как ты знаешь, рефлекс — при взрывах впадают в анабиоз. Возраст только… Не знаем, выживет Леонтий Серафимыч, или нет.

— Что же мне тогда делать? Что за кодирование он применил, как лечить побочные эффекты? За последние два дня это всё… усилилось, я вижу видения всё отчётливей. Раньше, когда я нюхал клей, такое тоже было, но всё как-то сумбурно, а теперь…

Влад шагал по кухне гнома как загнанный зверь.

— Что за видения? — осторожно поинтересовался гном.

— Не стоит об этом, — довольно оборвал Влад.

Гном кивнул и тактично перевёл тему.

— Логично, что побочные эффекты экстрасенсов огня следует лечить магией воды. Только вот ни одного знакомого у меня нету, а к незнакомым…

— У меня из знакомых — только в ЖЭКе штатный, первого уровня… Хотя погоди! — эльф вскочил со стула и прыгнул в прихожую, едва не сбив супругу Рудольфа Степановича. — Знаю одну! Я еду к ней!

— Куда это он? — осторожно спросила Глафира Семёновна.

— Он сказал «к ней», — ехидно ухмыльнулся бородач. — Не иначе как весну почуял.

— Я гляжу, он сам не свой. Давно я говорила — жониться ему пора.

* * *

— Извините, вы не подскажите, как найти Василенко Марусю Анатольевну? — спросил эльф, наклонившись к низенькому окошку. В вахтёрской будки Ботанического сада сидело двое хиппи-хоббитов непонятного пола. Во всю стену будки висел плакат запрещённой эльфийско-английской группы «Жуки».

Ботанический сад всегда был островком либеральной свободы в океане воинственного марксизма.

— Мир тебе! — пискляво ответил один из вахтёров. — Она у нас куратор кактусовых. Иди по центральной аллее до третьей оранжереи, только ничего не ломай.

— Это я понимаю, — обиженно ответил Влад. Он хоть и сантехник, но всё же эльф.

В третьей оранжереи было очень жарко. В раскалённом песке и каменистых горках росло полсотни кактусов — разных расцветок, размеров и форм. Маруся Анатольевна сидела среди всего этого великолепия в маленьком надувном бассейне в позе лотоса. Промокшая туника облегала её зелёноватое украинское тело, отчего эльфу немного захотелось порвать свой партбилет, но он сдержался.

— Маруся Анатольевна? — тихо спросил он. — Вы обещали мне помочь?

— Ох, це ви! — радостно сказала куратор кактусовых. — Сымайти пальто и сидайте поручь.

Владу было немного неудобно, но пальто он снял.

— Повидайте мени, як всё було, — сказала дриада, села ему за спину и стала массировать мокрыми пальцами его виски.

— Я вернулся из ВДВ и долго не мог найти себе работу, — Владленеллион закрыл глаза. — Вы же знаете, на эльфов алкоголь не действует, поэтому во время душевной хандры я стал… иногда нюхать клей «Момент». Потом я нашёл работу сантехником, всё стало намного лучше, но всё равно я чувствовал, что это не моё, и ничего не мог сделать…

— Випродовжувалинюхати?

— Да. Правда, реже, только по праздникам, но всё равно. Однажды я решил от этого избавиться, и пошёл к экстрасенсам. Первый не помог, а второй… он был троллем-шарманщиком откуда-то с севера. Он сделал какое-то тёмное колдунство с поджаренным городом на сковородке. Вы слышали о таком заклинании?

— Ни… — сказала дриада. — Ви продовжуйте.

— Сейчас тролль из-за несчастного случая на производстве впал в кому… или в спячку, их там не поймёшь. А я не могу вылечиться, меня преследуют видения, как тогда, у вас в коридоре. Как, кстати, ваш вентиль?…

Эльф открыл глаза. Оказалось, что к ним незаметно присоединилось ещё две сотрудницы ботанического сада — всё в тех же полупрозрачных туниках, едва скрывавших их молодые комсомольские тела. Дриада убрала руки и рассмеялась звонким голоском.

— З ним усё в порядку. Що за видения?

— Я… Я вижу пустоту. Первозданную пустоту реального мира, в которой нет ни звёзд, ни земли, ни… партии. В этой пустоте сидит Ёж, огромный и колючий. И одинокий. Нет никого, кроме этого Ежа, и мы все — всего лишь его воображаемые друзья, песчинки его ежиного сознания, обредшие способность мыслить. А Ежу тоскливо, он сидит напротив этой грёбаной пустоты, курит трубку, ест грибы, мечтает и спит. Весь наш мир, вся тысячелетняя история нашей страны — всего лишь полуденный сон этого Великого Ежа… И когда ты понимаешь, что весь этот мир — иллюзия, а Ежу так грустно, так одиноко, то хочется выпрыгнуть, выйти из этого мира наружу, чтобы нашему создателю не было так грустно. Но ты не можешь, ведь ты — всего лишь иллюзия… Ну не бред ли, а?