Икосаэдр 2.0
Шрифт:
2. Второй Страх
Тебе четырнадцать лет, ты стал высоким, плечистым. Ты всё ждешь своего Второго страха, но не знаешь, откуда он придёт.
Однажды, когда на твоей груди лишь начали появляться пятна, к тебе в гамак заползает ядовитая змея, которую не успел поймать ручной кунцелис, свернувшийся алым клубком у порога. Ты просыпаешься, видишь её и падаешь с гамака за пару мгновений до того, как змея собиралась укусить тебя. Кунцелис просыпается, ворчит, поводит острым носом, затем хватает змею и в пару присестов расправляется с ней. Конечно, за утренним костром ты рассказываешь об этом старейшинам, но те лишь смеются. Разве это Великий Страх, говорят они.
Это было пару лет назад, и вот ты возвращаешься с большой охоты.
Тебя взяли вместе с семью лучшими мужчинами, и твой дядя повёл отряд через две деревни Правой Ладони на юго-восток, к побережью Солёной Воды. До этого ты был только в двух других деревнях Правой Ладони, примыкающих к Рёбрам, а теперь ты знаешь всю свою крохотную страну.
Вместе с Левой ладонью вас чуть больше тысячи. Вы — последний народ, за холмами и рекой, к западу от вас в двух днях ходьбы — деревни Левой ладони и Непроходимые горы. К югу — только каменные пустыни с пингвинами и броненосцами. Кто-то говорит, что пустоши на юге упираются в ледяной щит, кто-то — что ведут на ледяные острова, в мир предков, победивших Великий Страх. Ты пока не решил, чему верить. Ты знаешь, что к северу от вас, за равнинами и сетью рек живут другие племена. Говорят, они умнее вас, способнее, больше. Ты немного боишься этого, но не так сильно, как других вещей.
Вы прошли две деревни, и в обоих к вам присоединялись новые мужчины, шедшие на охоту. Ещё пара мужчин из дальней, четвёртой деревни ожидала вас на тропе, на перекрёстке.
В прибрежной деревне, лежащей совсем близко к морю, ты внезапно встретил Ту, с которой ты готов идти в свадебный шатёр. Она вышла из хижины, улыбнулась солнцу. Она худая, у неё светло-рыжие волосы на щеках, а ладони и ноги белые, словно их одели в тонкие рукавицы. Она уже носит свадебную повязку, скромно прикрывающую живот, и ленточку на хвосте. Стоящий рядом с тобой собрат ловит твой взгляд и отпускает известную шутку про то, что вам надо сплестись хвостами. Ты толкаешь собрата в ответ в плечо, чтобы не говорил глупостей, но ловишь себя на мысли, что именно этого и желаешь сам.
Вы обмолвились с ней всего парой слов, но в тебе теперь живёт Великий Страх потерять её и больше никогда не увидеть.
Вас стало двадцать, и на берегу моря вы били китовых пингвинов. Ты впервые видел их неуклюжие тела, ворочающееся на берегу и отливавшие ледяным блеском. Разумеется, ты ел их и раньше, но никогда не видел живьём. Китовые пингвины щёлкали длинными клювами, пытаясь отбиться от вас, затем побросали гнёзда и неуклюже полезли в воду. Одного из ваших задели, плавающая птица сбила его с ног и, навалившись телом, уже была готов взмахом клюва перерезать горло, но твоё копьё спасло соплеменника.
Лежбище быстро почти полностью опустело — остались лишь несколько наседок, лежавших в стороне. Вы не брали больше, чем сможете утащить и съесть, не били самок, высиживавших яйцо и не брали сами яйца — огромные, пятнистые, почти в твой рост. Когда один из соседней деревни сказал, что уплывшие самки всё равно вряд ли вернутся на лежбище, и яйца надо тоже взять, твой дядя вступил с ним в перепалку, едва не закончившуюся схваткой. Ты был согласен с дядей и высказал мнение, что предки будут недовольны, если убивать всех подряд. Конфликт удалось уладить мирно. Наконец, вы нарубили и связали полозьев, затащили туши убитых и легли спать, чтобы на утро везти добычу обратно, в каждую деревню, кроме четвёртой — по две. В четвёртой
жило всего двадцать собратьев, две семьи, им хватит и одной туши.В ту ночь ты в очередной раз понимаешь, что на тебе печать предков. После Первого Великого Страха что-то случилось в твоём сознании, но ты никому не рассказываешь об этом. Ты видишь страшные сны: в них гигантские повозки, наземные, небесные и водные. Великое Оружие, ещё более Великое и не похожее на ваше, исполинские хижины, блестящие и белые, словно яйца степного убийцы. Гладкие Мёртвые Боги ходят в разноцветных повязках, играют в игры, недоступные пониманию, поют песни сотен голосов. Они летают в огромной пустоте на ещё более странных повозках и глядят на ваш мир сверху, из круглого прозрачного окна и видят, что мир тоже круглый, большой, что континентов не один, а пять или шесть. Их жилища опутывают рукотворные лианы, по которым разносятся истории, музыка и слова. Их лица напоминают наши, но носы длиннее, волосы растут лишь на макушке, и кажется, что у них вовсе нет хвостов.
Ты рисовал их угольком на стенах отцовской хижины, после чего дядя и старейшины сказали, что этого ни в коем случае не следует делать, чтобы не гневить предков.
Вы вернулись с охоты, все рады вашей добыче, и ты горд, что принял в этом участие. Вместе со старейшинами из хижины выходит шаман из северных краёв. Он чужак — он другой веры, он не верит в Великие Страхи и Молитву Предков. Волосы на его груди не такого цвета, как в деревнях — чёрные, и есть небольшое белое пятно на подбородке. На нём трёхцветная накидка, закрывающая плечи и спину, такую не носят в деревнях.
Чужаки в вашей деревне бывают очень редко. Гораздо чаще они бывают в самой северной из деревень, но у вас — считанные разы. В прошлый раз ты видел чужака, когда тебе было семь лет, и сам факт того, что его пустили в деревни Ладоней, говорит о многом. В первую очередь, что он пришёл с миром — по рассказам старших, без мира чужаки не приходят по одному. Во вторую — что он ищет здесь что-то. Или кого-то.
Толпа вокруг вас расходится. Он молча смотрит на тебя несколько мгновений, затем говорит:
— Ты наш. Ты видел мир Древних, я знаю.
— Да, — нехотя признаёшься ты. — Что мне сделать, чтобы перестать их видеть?
— Ничего. Ты должен оставить Гладких Богов в своём сердце, должен пойти со мной. Должен уйти из деревень. Ты научишься многому сам и многому научишь многих. Ты станешь вторым великим Шаманом южных земель.
В тебе вновь расцветает Второй Великий Страх — страх никогда больше не увидеть Ту, с которой ты готов был войти в свадебный шатёр.
Ты проходишь сквозь этот страх. Получаешь разрешение старейшин, бросаешь свой народ и идёшь за шаманом.
3. Третий Страх
Тебе двадцать лет, ты научился писать, читать и рисовать на двух наречьях. Ты был ещё в четырёх народах, кроме вашего, на трёх руинах, видел жилища Древних, в которых теперь живёт народ твоего учителя.
На руинах одного из городов ты находишь откопанные кем-то много веков назад статую Древних Богов, смотришь в лицо и понимаешь, что это лицо из твоего сна. Ты понимаешь, что они не зря снились тебе все эти годы — они реальны, и им что-то надо от тебя.
В твоей комнате много вещей, назначение которых ты либо не можешь объяснить, либо можешь, лишь погрузившись во сны. Вместе с учителем вы изобретаете колесо и делаете первую — по крайней мере, на памяти учителя — колёсную повозку в этих краях. Ты ходишь по деревням и рассказываешь своим бывшим родичам, о том, как жили Древние и почему в них надо верить. Ты считаешь своих родичей дикарями. Даже Ту, с которой ты готов был войти в шатёр, ты тоже считаешь дикаркой, хотя в тебе ещё живёт сожаление, что ты оставил её.