Икс
Шрифт:
— Ким — старая подруга Тедди. Я слышал, что они с Тедди сейчас живут вместе.
— Кто-то говорил мне, что ее муж сидит в тюрьме за растрату. Вы не знаете, где он сидит?
— В Ломпоке. Это было тяжело для нее. Я бы сказал, что она бездомная, но это потому, что она присматривает за чужими домами, чтобы не платить за жилье. Она держится за него, непонятно почему. Этот парень — жулик. Компания, в которой он работал, всплыла вверх брюхом, когда новости стали известны. Возможно, это он свел Тедди с Саттерфилдом, потому что, как бы еще она о нем узнала? Что ей нужно от этого бездельника?
— Я
— Она может мне мстить, за то что я немного оступился со Стеллой. Кажется, разница в возрасте такая же.
— Я не думаю, что происходит что-то романтическое. В “Родео-Уилшир” каждый из троих жил в отдельной комнате. На следующее утро она сводила его к стилисту и купила новый гардероб.
— Мальчик-игрушка.
Он остановил дорожку и слез.
— Выключите это, пожалуйста, — сказал Ари, показывая на переключатель перед тренажером.
Я наклонилась и перевела его в позицию “выключено”.
Ари сказал:
— Она пару раз возвращалась в дом и вела себя так, будто он до сих пор ей принадлежит. Я велел обслуге присматривать за ней и провожать до двери как можно быстрее. Пока что я не думаю, чтобы она что-нибудь вынесла, но мне надоело ее выгонять. В конце концов я сменил замки и коды сигнализации и увеличил охрану.
— Ваш адвокат не может положить этому конец?
— Кто может себе позволить жаловаться? Он начнет посылать мне счета с той минуты, как снимет трубку.
— Я не могу понять, почему вы до сих пор готовы перегрызть друг другу горло. Я думала, что развод должен все вылечить.
— Это то, что говорит Стелла. Я ей отвечаю, эй, это не я. Это она.
Он замолчал и вытер полотенцем пот.
— Дело в том, что Тедди умная. Бывают умные люди и те, которые только думают, что они умные. Она умная по-настоящему. Она поднялась из ничего, так же, как и я. Я не особенно искушенный человек. Ни у одного из нас нет университетского диплома, но у Тедди есть голова. Всему, чего она не знает, она учится.
Он продолжал свои комментарии, которые были критическими, но в них звучало невольное восхищение. Когда он описывал ее множественные недостатки — жадность, ненасытность и скандальность, неосознанная улыбка, игравшая на его лице, говорила скорее о благоговении, чем о неприязни.
— Что послужило причиной последнего раунда? — спросила я.
— Я сам об этом думал, и вот к чему я пришел. Она позвонила мне пару недель назад и начала подлизываться. Cказала, что было, то было, кто старое помянет, тому глаз вон, а я: “Что? Никаких обид? Ты шутишь? Никогда, через миллион лет.”
Я ответила:” Угу”, чтобы показать, что слушаю.
— Она сказала, что думала насчет кондоминиума, потому что ей досталось много денег, и она знает, что я не получил почти ничего. Сказала, что ей неудобно. Потом сказала, что если я захочу заключить побочное соглашение, она готова это обсудить.
— Что за побочное соглашение? Вы говорили, что вам досталась старая мебель.
— Именно мой вопрос, так что я прямо ее и спросил. Я сказал: “Что такого интересного в этом дерьме, которое было в кондо? Большинство из этих вещей годами валялось в подвале.”
— Там должно быть что-то по-настоящему ценное.
— Согласен.
Не спрашивайте меня, потому что мы никогда не делали официальной инвентаризации. Вещи оценили, но я не знаю, что есть что. Предыдущие владельцы приехали из Англии в самом конце прошлого столетия. Я не знаю, каким образом этот парень зарабатывал деньги, но у него их было много. Дом переходил из рук в руки не знаю сколько раз. В тот день, когда последний член семьи умер, адвокат запер двери и оставил все, как было. Мы купили его полностью обставленным и оснащенным, вплоть до восточных ковров. В любом случае, Тедди отступилась от этого предмета, но это не значит, что она сдалась. Насколько я ее знаю, она просто зайдет с другой стороны.— Есть шанс, что она искренне хочет возместить убытки?
Он засмеялся.
— Хорошая идея, но нет. Причина, по которой я хотел с вами поговорить, это вся сцена между ней и бывшим грабителем в Беверли Хиллс. Нэш рассказал мне об этом, и я не нашел никакого смысла. Я подумал, что он мог что-то пропустить, и поэтому хотел услышать все от вас.
— Почему бы вам просто не оставить все как есть? Вы надеетесь на драку?
— Эй, это не я. Это Тедди. Мы, в конце концов, заключили соглашение. Все поделено до пенни. Я получаю это. Она получает то. Расписались, где положено. Она подписала. Я подписал. Теперь она хочет чего-то еще. Какого черта все это значит?
— Вы когда-нибудь перестанете думать, что обязаны реагировать таким образом? Вы настолько привыкли к тому, что Тедди хочет вас перехитрить, что не можете принять мир, когда она его предлагает.
— Вы хотите пить? Холодный чай?
— Конечно.
— Подождите.
Он подошел к двери, где на стене висело переговорное устройство. Нажал кнопку.
— Да, сэр?
— Скажите Мори принести холодный чай, и не это мятное дерьмо.
— Да, сэр.
— Я сейчас вернусь.
Он снял кроссовки и в носках прошел в соседнее помещение. Через минуту включился душ.
Вскоре Ари вернулся, в чистой одежде, проводя карманной расческой по волосам. Мы вышли в патио и сели. Мори, которая встретила меня у входной двери, спустилась из главного здания с серебряным подносом, на который поставила два высоких стакана с холодным чаем. Она поставила поднос на металлический столик между нашими стульями.
Еще она принесла серебряную сахарницу, сливочник и настоящие льняные коктейльные салфетки с монограммой К.
Попивая холодный чай мы сидели и смотрели вокруг. Тишину нарушал отдаленный звук раздувателя листьев.
— Как вам удается сохранить газон таким зеленым? — спросила я.
— Я завожу воду.
— А.
Я думала, что ему надоело ругать Тедди, но он явно не считал, что достаточно изложил свою точку зрения. Достал свой список обид, как будто мне было до них дело.
— Так вот. Я должен был вам это рассказать. Это типично. Она получает столовое серебро?
Шестьсот тридцать девять предметов, стоимостью триста девяносто восемь тысяч пятьсот.
Она продала это антиквару в Новом Орлеане и получила хорошие деньги. Я знаю, потому что антиквар позвонил мне, чтобы убедиться, что сделка честная. Вы слушаете?