Иллюзия любви

Аделаида снова дернулась в его объятьях, но он только крепче прижал ее к себе. Она понимала, что сцена получается неприличная, и что увидь их кто-то, репутация ее будет потеряна навсегда. Но рядом с ним было почему-то так спокойно, что даже опасность, которая ей грозила, не казалась ужасной.

— Вы пришли, чтобы передать мне предложение Его Величества? – догадалась она.

Он покачал головой.

— Нет. Его Величество сам делает свои предложения дамам. Но я считаю, что вы должны знать, что будет, если вы останетесь тут на день или два.

Аделаида смотрела на него, чувствуя, как безумно бьется сердце. Но билось оно не потому, что на нее обратил внимание сам король! Нет! Билось оно потому, что с этого мига она не могла жить без этих черных глаз! Рауль де Санлери, кем бы он ни был, навсегда похитил ее сердце.

...Дорога привела ее к перелеску, и Аделаида побежала к озеру, вспоминая последовавший за этими словами поцелуй. Все поцелуи Реми навсегда вылетели из ее головы, хотя раньше ей казалось, что она Реми любила. Нет, это была не любовь. Не страсть. Это было детское увлечение, стоившее ей года в чужом доме, где она постоянно ссорилась со свекровью и сестрами своего мужа. Те приняли ее в штыки потому, что приданого у нее не было, и целыми днями искали повод ее поддеть и уколоть. А потом Реми погиб, защищая ее честь, и Аделаида поспешила вернуться к бабушке, где ее любили, а не ненавидели.

Но поцелуй с Раулем де Санлери разделил ее жизнь на до и после. До поцелуя, когда сердце ее билось спокойно, и после, когда она стало замирать, стоило ей подумать о нем. Она понимала, что влюбилась, что сходит с ума от одной мысли о его губах, что сходит с ума от одной мысли о его прикосновениях. Она ничего не знала о нем, кроме имени, но страсть вспыхнула в ее груди, не спрашивая титулов. Бедный Реми был забыт навсегда, и клятвы, данные ему, тоже.

Она уехала из замка как только смогла, уговорив бабушку поспешить. Но сердце ее осталось там, в темноте сада. Один поцелуй, и она в плену навсегда. Да, он отпустил ее, проводил до двери замка, а потом исчез в темноте. Но он не исчез из ее души. Аделаида целыми днями думала о нем. Она ночами плакала в подушку, а утром пробуждалась с мыслью, что он появится у ее дома, чтобы сделать ей предложение. Но появился не он. Появился Маркиз де Лаваль.

Маркиз рассказал, что двор уехал через несколько дней после бала, а он сам остался, потому что прекрасная Аделаида запала ему в душу. Он сделал ей предложение, и ждал ответа. И сегодня должен был быть дан этот ответ! Бабушка уговорила маркиза остаться на ночь, и он остался, заняв комнату в западном крыле. Аделаида в ужасе понимала, что выбора у нее нет. Рауль не явился. А значит, она не была ему нужна!

Она добежала до озера и села на его берегу. Было прохладно, день еще не разгорелся, и от холодного ветерка с озера Аделаида замерзла. И тут же ей представились черные глаза.

Если он не любит ее, то стоит ли его ждать? Аделаида смотрела на другой берег, где чуть дрожали листьями плакучие ивы. Маркиз выглядит добрым человеком. Он даст ей все – титул, деньги, возможность блистать при дворе... Он поможет отремонтировать старый дом, чтобы бабушка не ставила ночами жаровню в кровать, так как в комнатах гуляет ветер... И бабушка... Она будет счастлива видеть свою внучку маркизой. Аделаида поправила выбившийся из прически светлый, почти белесый локон.

Почему жизнь так сложна? Она вздохнула, вытирая неизвестно откуда взявшуюся слезу. Не встреть она в темноте ночи Рауля де Санлери, сейчас радовалась бы предложению маркиза. Но... Тут Аделаида даже встала, неожиданно поняв, что должна делать.

Рауль де Санлери тоже придворный! Он приехал вместе с королем, а значит... Значит, ей нужно принять предложение маркиза и в качестве его невесты явиться ко двору! Она закрыла лицо руками, неожиданно для себя рассмеявшись. Она снова увидит Рауля! А оказавшись рядом, уже что-нибудь придумает...

...

— Вы просили время на размышления, мадам де Ла Дор, – маркиз стоял перед ней в свете солнечных лучей, заливающих гостиную.

Бабушка сидела в кресле, не в силах стоять на ногах, и явно волновалась. Аделаида, одетая в лучшее свое домашнее платье, мужественно взглянула в лицо маркизу.

— Я согласна, – сказала она, хотя все в ней кричало маркизу «нет», – конечно же, я с благодарностью принимаю ваше предложение, месье.

Бабушка расцвела улыбкой, и протянула к ней руки, желая обнять. Аделаида увернулась от руки нареченного жениха и подошла к ней.

— Ты лучшая внучка на свете, – сказала бабушка, прижимая ее к себе, – я уверена, ты станешь счастливой.

— Обязательно стану, – сказала Аделаида, стараясь выдавить из себя улыбку.

Если бы бабушка знала, что она задумала, она не смеялась бы так радостно, и не обнимала бы маркиза, как родного внука. Но Аделаида не кривила душой. Она и правда собиралась стать счастливой. Только совсем с другим человеком.

Глава 2, где Аделаида отправляется в монастырь

— Я хочу примириться с этим замужеством, бабушка!

Аделаида стояла в скромном сером платье, подвязанном шнуром, и пыталась объяснить мадам де Новелье, что не собирается сбежать от нее и от маркиза.

— Я выхожу за человека, которого видела три раза в жизни и которого совсем не люблю!

В нескольких лье от их дома с голубыми ставнями был небольшой монастырь урсулинок. Аделаида провела там несколько месяцев после гибели Реми, и с тех пор скучала по добрым сестрам, которые хорошо приняли ее и сумели утешить в ее потере. Не имеющая подруг в миру, Аделаида подружилась с милой сестрой Маргаритой, совсем юной и очень тихой. Девушка только готовилась принять постриг, и мечтала всю жизнь посвятить благим делам и молитвам, чего Аделаиде было совсем не понять. Несмотря на разные характеры, разные цели и устремления, они сошлись друг с другом, и сейчас Аделаиде очень хотелось поделиться с подругой своими проблемами и выслушать совет, тот, который она, конечно, не примет, но ей обязательно станет легче.

Целыми днями Аделаида думала о Рауле, все еще надеясь, что он приедет, но по настоянию бабушки она подала руку маркизу, и в церкви дала обещание выйти за него замуж через три месяца, сразу после Рождества. Возможно, она была недостаточно радостна в тот день, и улыбка ее была немного тусклой, и бабушка начала что-то подозревать. Она смотрела на Аделаиду немного косо, и не отпускала от себя ни на шаг.

— Если ты не сдержишь слова, — вещала она, — ты опозоришь имя своего отца! Аделаида, заклинаю тебя, не делай глупостей! Нареченная невеста — это почти жена! Смотри, Аделаида, не дури!

Аделаида сделала невинный вид.

— Я просто помолюсь и все! Бабушка, мне неприятно, что вы подозреваете меня в каких-то неведомых грехах. Если бы я не собиралась выйти замуж за маркиза, разве я стала бы давать ему слово?

В доме кипел ремонт на оставленные маркизом деньги. Тот подошел к вопросу честно и, кроме рабочих, прислал в дом лучших модисток, которые целый день снимали мерки с Аделаиды и что-то быстро шили, потом выбирали цвета и тона, которые ей пойдут больше всего, и, спустя две недели буквально завалили ее комнату новыми платьями.

— Это далеко не все, — сказала главная модистка, высокая и строгая дама средних лет, — большую часть маркиз приказал отправить в Париж, в ваш будущий дом. Это только на первое время, чтобы вы выгледели наилучшим образом.

Бабушка была в восторге, и Аделаида мужественно приняла свою участь, второй день подряд изображая манекен, примеряя одно платье за другим, чтобы девушки могли подогнать их по ее фигуре. Непривычная к такой роскоши, Аделаида больше молчала и делала вид, что так все и должно быть, в душе испуганная глубиной перемен в ее жизни. Ей и правда нужно было поговорить с сестрой Маргаритой. Просто потому, что все эти платья не поместились в сундуки, которые у нее имелись, и в гардероб, который стоял в будуаре. Под такие наряды требовалась отдельная комната. А под украшения, подаренные ей женихом — еще одна.