Иллюзорная реальность

Утерев слезы тыльной стороной ладони, я постаралась успокоиться, но не особо получалось. А, может, и не надо притворяться? Пусть папа видит, в кого превратилась его дочь за всё это время.

Набравшись мужества, решительно толкнула дверь палаты и зашла вовнутрь. Даже сквозь пелену слёз я сразу заметила своего отца, лежавшего на одной из шести кроватей и равнодушно смотрящего в окно.

– Папа! – шумно выдохнув, окрикнула его, но он даже не шелохнулся.

Не пытаясь совладать с эмоциями, в мгновение оказалась рядом с отцом, упав на колени рядом с его кроватью. Большей тварью, чем сейчас, я себя не чувствовала. Ведь по сути его дочь – родная кровинушка – бросила родителя на произвол судьбы…

Так странно было наблюдать за лежащим, осунувшимся и заметно поседевшим папой, когда ещё свежи воспоминания, где он с улыбкой и гордой осанкой встречает мир. А теперь лежит в палате будто одинокий старик без родных. Даже соседей не видно, присутствие которых могло бы хоть иллюзорно восполнить отсутствие первых.

Всё же болезнь изменила его внешне, оставив заметные следы – новые морщины и бледный цвет лица в лишний раз служат тому доказательством.

От осознанного и увиденного меня не переставая душили слезы, внутри раздирало на части от картины, представшей перед моими глазами. А не реагирующий на моё присутствие родной человек всё сильнее оголял чувство необъятной вины перед ним.

– Папа… папочка… – повторяла сквозь всхлипы, держась ослабевшими руками за края простыни. – Посмотри на меня… пожалуйста… – горло першило от слез, но меня это не волновало. – Прошу…

– Что? – тихо, но грубо спросил он, переведя на меня будто уставший и раздраженный взгляд.

– Прости меня, папочка, пожалуйста…

Во мне будто прорвало плотину, которая сдерживала поток эмоций и чувств, разом нахлынувших сейчас – спустя столько лет – боль, горечь, любовь, сожаление, злость, омерзение к себе… И практически всё можно было свести к одной ужасающей правде – я никчемная дочь.

– Обещаю, что больше не брошу тебя! – заверяла от слез размывающуюся перед глазами фигуру отца.

– Помолчи, – прервал он меня, силясь приподняться, но у него не получалось. Когда я решила помочь, папа не позволил. – Я сам, – вновь сурово отчеканил он.

Кое-как устроившись, отец посмотрел на меня долгим и мучительным взглядом, и я его прекрасно понимала, дав время на осознание факта моего возвращения.

– Зачем ты пришла? – строгий голос разрезал тишину, нарушаемую лишь моими частым громким дыханием и всхлипами.

– Папа, я вернулась… – ответила несколько растерянно и замолкла, потому что дальнейшие слова застряли в горле.

Я не могла сформулировать правдивое продолжение, ведь в начальные планы входило совершенно другое.

Всё так сложно и запутанно…

– Перестань называть меня «папой»! – гневно взирая на меня, прикрикнул он, явно не желая общаться, от чего я вздрогнула. – У меня больше нет дочери.

Его резко сказанные слова больно отозвались в сердце, хотя я и осознавала – заслужила. Как и этот незнакомый доселе взгляд, который полоснул меня неприкрытой ненавистью.

– Я всё понимаю, – еле утихомирив новый поток слез, прошептала, с трудом не отводя глаз. – Но…

– Не хочу тебя видеть, – невозмутимо произнес папа, но я успела заметить в его глазах тень боли. Он тут же поспешил отвернуться к окну. – Уходи и не возвращайся… – подчеркнуто равнодушно закончил и замолчал.

Наверное, эти слова – последнее, что кто-либо захочет услышать от близкого ему человека. И после них оставаться здесь – лишнее. Нет, я больше не брошу отца. Просто не хочу, чтобы ему стало хуже.

Кинув на него наполненный раскаянием взгляд, я выбежала из палаты и дала вволю слезам уже в коридоре.

Через время, собравшись, насколько это возможно, пошла на поиски врача. Найдя его, разузнала, какие лекарства нужны папе, где их можно купить, и чем ещё ему можно помочь. Врач смотрел на меня недоверчиво и с неприкрытой неприязнью, но, к счастью, всё рассказал и объяснил.

Позже, сидя на лавочке у больницы, я все думала, думала, думала… Казалось, что голова вот-вот лопнет, а сердце разорвётся на куски от боли и безысходности…

Когда же закончится эта непрекращающаяся, постоянно утолщающаяся чёрная полоса в моей жизни? Есть ли ещё хоть какой-то, пусть иллюзорный, но шанс на то, что всё будет хорошо? Что я справлюсь со всем и буду кому-то нужна?

Как бы там ни было, теперь я намерена идти до конца, и сделаю всё возможное, чтобы помочь тем, кому должна.

Глава 18.

– Оль, спасибо тебе большое! Даже не знаю, что бы без тебя делала… Но я обязательно всё верну в ближайшее время! – сбивчиво благодарю девушку, убирая деньги в сумочку, а у самой подбородок начинает дрожать от такого благородного и бескорыстного жеста подруги.

Я по уши погрязла в долгах, но так тепло становится у меня на душе от того, что во всей этой паршивой жизненной ситуации остались люди, готовые прийти мне на помощь. Их всего двое – Оля и Зина. Первая только что одолжила мне денег на жизнь, так как я все свои запасы по приезду спустила: часть на оплату за проживание в гостинице до конца этой недели, остатки же потратила на необходимые импортные лекарства отцу. А ещё она помогла мне временно устроиться продавцом в местный цветочный магазин, пока её сестра Юля пытается договориться с руководством банка о том, чтобы меня взяли к ним на работу. Я так благодарна судьбе за нашу встречу и дружбу с Олей! Иногда мне кажется, что эта добродушная, русая девушка – мой ангел хранитель. Не иначе…

С Зиной же я почти каждый день созваниваюсь по телефону, и она обещает с зарплаты перевести мне немного средств на карту. Конечно, очень неловко и стыдно принимать эти деньги у подруг, но, как бы это ни было отвратительно, у меня сейчас просто нет другого выхода. Сама я ни у одной из них ничего не просила, но когда они начали упорно предлагать – не смогла отказаться.

– Не думай пока об этом. Проходи, давай, на кухню за стол! Борщ будешь? – бодро спросила Ольга, указывая мне нужное направление. – Со сметанкой и чесночком?

От упоминания о вкусной домашней еде мой желудок предательски заурчал. Все эти дни я максимально экономила на еде и питалась жареными пирожками сомнительного качества из небольшого супермаркета, который находится рядом с гостиницей. Но сейчас не время думать о здоровом питании и своей фигуре – есть вопросы куда более важные и значимые для меня.

– Да, спасибо! – робко произнесла я, когда подруга, не дождавшись, моего ответа, начала разливать ароматный борщ по тарелкам и выдавливать в него чеснок.