Иммигрантка в западне щеголя

— Красивая, наверно, мадам та! А банки на то и банки чтобы три шкуры драть! Что же ты сыну не подсказал?

— Я устал с ним спорить и учить его жить. Может, плохой отец я из-за этого, но я решил, что для него же будет лучше, если он научится на собственных ошибках. Пусть! Набьет одну шишку, другую — рано или поздно поумнеет. — Николай Зольтеман прогнал прочь невеселые мысли, и его лицо снова засияло. — Вот, младший мой — этот весь в меня! За что ни возьмется, все у него без сучка, без задоринки! Звонил вчера с аэропорта — улетел на Мальдивы. Что ни говори, а когда голова на плечах есть, мужчина может и путешествовать, и работать, совмещая приятное с полезным. Он у меня заведует туристической фирмой!

— Какая хорошая работа! А моя Настенька окончила «Донецкий техникум Луганского национального аграрного университета» — инженер-озеленитель и оператор по искусственному осеменению животных и птицы. Одноклассницы поступили, кто в юридический, кто в экономический, а она говорит: «если все будут адвокатами и бухгалтерами, то кто же будет сельским хозяйством заниматься?» Я не отговаривала ее. Сам понимаешь, Коленька, и в ее словах доля правды есть. Главное, чтобы работа в радость была. Тем более озеленитель это еще не значит, что Настенька будет огурцы в теплицах выращивать или подсолнухи на поле полоть! Она могла бы и руководить процессом, внедрять современные технологии, сидя в удобном кресле аграрной конторы! Но для этого одного лицея мало — без высшего образования не обойтись. К сожалению, в этом году Настенька не поступила — война на Донбассе перекроила все карты. Может, это и к лучшему — у Настеньки будет время подумать, окончательно сделать свой выбор и подготовиться.

— Вижу, что не разделяешь ты выбор внучки. Но смею тебя заверить, что аграрная сфера ничем не хуже туристической! Пусть модно сейчас разъезжать по европейским странам — Лондоны, Парижи! — но ведь даже наши фермеры могут себе позволить слетать на Бали! И, дорогая моя Прасковьюшка, если поездки можно и отложить, то кушать человек никогда не перестанет, а значит, что без сельского хозяйства обществу не обойтись! Так что агрономы еще нужнее, чем туристические операторы! И умный агроном найдет возможность и особняк построить в сосновом лесу на берегу речки, и птицефабрику открыть — еще и переплюнет своих одноклассников юристов и бухгалтеров! А девочке порой для счастья нужно только удачно выйти замуж, и можно вообще не работать.

— Моя Настенька не из таких девиц. Она уже работает! Кассир в супермаркете. Не фонтан, конечно, но эта вакансия оказалась самой приемлемой из предложенных. Надеюсь, что через пять лет она станет как минимум менеджером в аграрной фирме.

— Дай то Бог! Прасковьюшка, — Николай Зольтеман замялся, — а дети твои — ты, я вижу, траур не носишь, — живы?

— Дочка у меня была одна-единственная, — тяжело вздохнула Прасковья Марковна, — умница, красавица, закончила «Горловский государственный педагогический институт иностранных языков», работала в школе преподавателем английского языка, потом замуж вышла за проходчика и пошла ее жизнь наперекосяк. Шахтеры, знаешь, они какие — что ни день, то бутылка самогона. Деньги пропивал, на такси разъезжал, дорогую одежду себе покупал, ни в чем себе любимому не отказывал, а Татьяна моя в одном платье пять лет ходила. Зарплата у учителей небольшая ведь, вот и надумала она на заработки в Польшу поехать. Настеньку с этим животным оставила, и уехала. Я зятя с внучкой каждый день проведывать приходила, а однажды пришла, а дом горит: заснул с сигаретой — Настенька чудом жива осталась. Забрала ее к себе и растила как дочь, а моя Татьяна только письма писала, да посылки слала к Новому Году и на дни рождения, а потом и вовсе забыла о нас. Настеньке тогда уже одиннадцать было. И вот уже восемь лет ни одной весточки от моей дочери нет. Ни слуху, ни духу.

Разговор снова принял печальный тон, и Николай Зольтеман, дабы не расстраивать старую знакомую, успокоил ее как мог и сменил тему на культурно-общественную, а потом, когда провожал ее к общежитию еще и купил в цветочном магазине огромный букет темно-алых роз.

Глава VIV

Лев Зольтеман, обедая в пиццерии, прокручивал в памяти два важных события: неожиданно ранний приезд отца и трагическую кончину друга. Еще вчера ему бы и на ум не пришло, что Алекс, такой молодой и жизнерадостный человек, не доживет даже до субботы, которую он так трепетно ждал. Да что там — до субботы? Ему и тридцати не было. Эта скоропостижная смерть никак не укладывалась в голове, а тут еще отец — не успел перешагнуть порог дома, как начал проверять, что, где и как.

Кусок в горло не лез. Незадолго до того, как Лев с трудом заставил себя доесть пиццу, в его аудиенцию вошла официантка в сопровождении Сюзанны. От одного только вида последней Лев едва не подавился и попросил официантку убрать со стола и принести бокал светлого пива и рюмку коньяка с лимоном для Сюзанны.

— Нам нужно серьезно поговорить, — сходу заявила Сюзанна и, бросив лаковую цветастую сумку-саквояж на соседнее кресло, присела напротив Льва.

— О чем?

— Я погощу недельку у подруги в Москве. Дело в том, что твой отец человек слишком уж принципиальный и открытый, мягко говоря, и эти два качества делают из него настоящего монстра. Будь он хоть чуточку мягче и сдержаннее, я бы как-то вынесла его присутствие, но эти его бестактные вопросы и завышенное самомнение загоняют меня в какой-то тупик! Какое ему дело, сколько мне лет? Это даже некультурно задавать женщинам такие вопросы! А эти реплики по поводу моих бровей! — у Сюзанны был татуаж. — Он ведет себя как неотесанный мужлан из деревни, а еще кандидат наук, бизнесмен и уважаемый человек! У него, что совсем крыша на старости лет поехала? Это непростительное неуважение.

Сюзанна замолчала, услышав приближающиеся шаги, и закурила сигарету.

— А я тебе говорил, что с ним найти общий язык тяжело. Теперь ты понимаешь, почему я ушел из дому.

Официантка обслужила шефа и его гостью, и ушла.

— Честно, я думала, что ты преувеличиваешь. Отец моей коллеги утверждал, что Николай Трофимович Зольтеман «необычайной души человек», что в нем гармонично сочетаются манеры, острый ум и достаток. И что же я увидела? — Зануду, жмота и хама! Поэтому не имею ни малейшего желания находиться с ним даже в одном городе, а тем более составлять вам компанию. Уж как-нибудь без меня!

Лев отпил залпом треть бокала пива, и настроение его немного приподнялось:

— Подстрекательница!

— Что? — она скривилась после коньяка и закусила долькой лимона.

— Ты мне все уши прожужжала, что с отцом нужно поддерживать хорошие отношения, что он уже старенький и нуждается во внимании. Ты даже намекала, что я обязан ему потакать из-за его банковских счетов, нашего загородного дома и квартиры, в которой уже десять лет никто не живет, а теперь бросаешь меня с ним один на один.

— Миленький мой львенок! Это ведь твой отец! А разве ты не согласен с моими доводами?! В конце концов, вы могли хотя бы созваниваться иногда, видеться хоть пару раз в год — ты от этого только выиграешь.

— Холодный расчет, Сюзанна. Неужели ты думаешь, что отец не впишет мое имя в завещание? Я ведь его сын! Буду я с ним общаться или не буду, я все равно его сын, и, признаться честно, я и без его денег справлюсь со своими трудностями.

— Какие мы гордые! Я бы на твоем месте гордыню поубавила, и старалась бы всяческими способами сблизиться с отцом, и коль уж я не вписалась в его рамки женственности и хорошего вкуса, то извольте — налаживайте отношения без моего участия. Это принесет больше пользы! Боюсь, что твоему отцу лучше не перечить и не мозолить глаза тем, что вызывает у него недовольство, а меня он явно невзлюбил.

— Вот так всегда! Кто-то кашу заварит, а мне расхлебывать. Ну, что же, придется потерпеть его недельку! А ты, значит, в Москву собралась? А как же похороны Алекса?

Сюзанна свела брови, но тут же ее лицо приняло равнодушный вид:

— Алекс твой друг, а не мой — мне на похоронах присутствовать не обязательно. Кстати, о его смерти: что слышно? У тебя есть какие-либо известия?

— Водитель скрылся с места преступления. Я разговаривал с отцом Алекса: свидетели не рассмотрели номера машины — известно только, что Алекса сбила черная «Шкода».

— И все?

— Касаемо ДТП — все. А вообще, оказывается, что Алекс с кем-то встречался в отеле и длительное время скрывал ото всех свою возлюбленную.

— Вот это таинственность! И кто эта особа?

— Думаю, следствие установит.

— Хотелось бы взглянуть на нее хоть одним глазком! Интересно, каких дедушек предпочитал Алекс, что даже не решался представить свою избранницу друзьям? Ты не знаешь? Может она страшная, кривая и больная, но с добрым сердцем? А что если он подцепил ее в библиотеке, и она опоила его приворотным зельем — все начитанные девушки, наверно, умеют его готовить?