Императорская Россия в лицах. Характеры и нравы, занимательные факты, исторические анекдоты
Шрифт:
(Из собрания П. Карабанова)
Стихотворец Василий Иванович Майков, представленный Екатерине II, заикнувшись, начал повторять всегдашнее свое изречение «как сказать». Князь Орлов остановил его: «Скажи как-нибудь, государыне все равно».
(РС, 1872. Т. V)
«Дамский журнал» (1830) передает по поводу Анны Ивановны Вельяшевой-Волынцевой, переводчицы «Истории Бранденбургской» Фридриха II (М., 1770), любопытный «Словесный рассказ покойного канцлера графа
(РА, 1901. Вып. II)
Граф Самойлов получил Георгия на шею в чине полковника. Однажды во дворце государыня заметила его, заслоненного толпою генералов и придворных.
– Граф Александр Николаевич, – сказала она ему, – ваше место здесь впереди, как и на войне.
(А. Пушкин)
Старый генерал Ш. представлялся однажды Екатерине II.
– Я до сих пор не знала вас, – сказала императрица.
– Да и я, матушка-государыня, не знал вас до сих пор, – ответил он простодушно.
– Верю, – возразила она с улыбкой. – Где и знать меня, бедную вдову!
(«Древняя и новая Россия», 1879. Т. I)
Александр Иванович Рибопьер мне, между прочим, рассказывал, что при Екатерине было всего двенадцать андреевских кавалеров. У него был старый дядя, Василий Иванович Жуков, который смерть как хотел получить голубую кавалерию. Один из двенадцати умер, и князь просил Екатерину ему дать орден – он был сенатор и очень глупый человек. Получивши ленту, он представился, чтобы благодарить. После представления его спросили, что сказала ему государыня. «Очень хорошо приняла и так милостиво отнеслась, сказала: «Вот, Василий Иванович, только живи, до всего доживешь».
(А. Смирнова-Россет)
Екатерина II в Москве
Во время пребывания Екатерины II в Москве, за малым числом классных чинов, отставные генералы приглашались на обеды во дворец. По тогдашнему обыкновению государыня, называя всех по имени и отчеству, подошла к генерал-майору Шестакову и спросила:
– Федор Матвеевич, где ваш дом?
– У Сергия, государыня (т. е. на Большой Дмитровке. – Ред.), – был его ответ.
– Да где же этот Сергий? – продолжала она.
– Против моего дома, – довершил простой генерал.
– Лучше бы не спрашивать, – вполголоса сказала государыня, отойдя от него.
Екатерина II в продолжение достославного своего царствования много занималась строением, но, не обладая знанием и вкусом, поправками много и портила. Когда императрица, в 1785 году, внезапно посетила древнюю столицу, Баженов приводил к окончанию отличный готический дворец в селе Царицыне. Екатериной был назначен день для обозрения здания и с благоволением приказано Баженову представить в Царицыне жену и детей. Дворец государыне не понравился; она, в гневе возвращаясь к экипажам, приказывает начальнику Кремлевской экспедиции, Михаилу Михайловичу Измайлову, сломать оный до основания. Баженов останавливает ее: «Государыня! Я достоин вашего гнева, не имел счастья угодить вам, но жена моя ничего не строила…» Императрица, обернувшись, допустила все семейство к руке и, не сказав ни слова, уехала. А в своем роде редкое здание вскоре было сломано.
(Из собрания П. Карабанова)
Марья
ПерекусихинаВ исходе 1786 года Екатерина, готовясь к зимнему путешествию через Белоруссию в Тавриду, для дорожной шубы приказала принести множество дорогих собольих мехов с образцами богатой парчи и выбрала самую блестящую с битью. Марья Саввишна Перекусихина сказала:
– Матушка государыня, ведь вы ручки исцарапаете!
– Что же делать, голубушка, – возразила Екатерина, – я должна быть одета так, чтобы с первого взгляда всякой мог узнать, что я – императрица.
В 1787 году на одном ночлеге, во время путешествия в Тавриду, Марью Саввишну Перекусихину поместили в комнату, наполненную чемоданами и дорожными припасами. Государыня, войдя к ней, с сожалением сказала:
– Неужели ты забыта?
Сколько та ни старалась ее успокоить, но Екатерина потребовала князя Потемкина к себе и сделала ему выговор:
– Заботясь обо мне, не забывайте и моих ближних, особливо Марью Саввишну – она мой друг, чтоб ей так же было покойно, как и мне.
(Из собрания П. Карабанова)
Граф М. Н. Кречетников
Кречетников, при возвращении своем из Польши, позван был в кабинет императрицы.
– Исполнил ли ты мои приказания? – спросила императрица.
– Нет, государыня, – отвечал Кречетников.
Государыня вспыхнула:
– Как нет?!
Кречетников стал излагать причины, не дозволившие ему исполнить высочайшие повеления. Императрица не слушала, в порыве величайшего гнева она осыпала Кречетникова укоризнами и угрозами. Кречетников ожидал своей гибели. Наконец императрица умолкла и стала ходить взад и вперед по комнате. Кречетников стоял ни жив ни мертв. Через несколько минут государыня снова обратилась к нему и сказала уже гораздо тише:
– Скажите мне, какие причины помешали вам исполнить мою волю?
Кречетников повторил свои прежние оправдания. Екатерина, чувствуя его справедливость, но не желая признаться в своей вспыльчивости, сказала ему с видом совершенно успокоенным:
– Это дело другое. Зачем же ты мне тотчас этого не сказал?..
(А. Пушкин)
Генерал-аншеф М. Н. Кречетников, сделавшись тульским наместником, окружил себя почти царскою пышностью и почестями и начал обращаться чрезвычайно гордо даже с лицами, равными ему по своему значению и положению при дворе.
Слух об этом дошел до Екатерины II. Императрица, в свою очередь, пожаловалась на генерала князю Потемкину.
Князь позвал своего любимца генерала Сергея Лаврентьевича Львова, известного в то время остряка, и сказал:
– Кречетников что-то слишком заважничал… Поезжай к нему и сбавь у него спесь…
Львов поспешил исполнить приказание и отправился в Тулу.
В воскресный день Кречетников, окруженный толпой нарядных официантов, ординарцев, адъютантов и других чиновников, с важной миной явился в свой приемный зал и предстал перед многочисленным собранием тульских граждан.
И вот среди всеобщей тишины раздался голос человека, одетого в поношенное дорожное платье. Он, вспрыгнув позади всех на стул, громко хлопал в ладоши и кричал: