Империя Греха

Сцена, произошедшая минуту назад, исчезает, как будто ее и не было.

Кажется, все забыли о девушке, которая медленно направляется к лифту, все еще опираясь на стену.

Я иду за ней и нажимаю на кнопку вызова, когда ее рука дрожит, не в силах нажать на нее.

— Спасибо.

Она фыркает, вытирая глаза тыльной стороной ладони. Потом она снова трогает свой локоть, и там появляется пятно, намек на что-то фиолетовое, которое, кажется, было скрыто тональным кремом.

Моя грудь сжимается, и все, что я вижу, это то, как мама делала то же самое, скрывая синяки, особенно от меня.

— Не принимайте это близко к сердцу, — шепчу я. — Он не берет много дел.

— Знаю, но он был моей последней надеждой. Я слышала, что ему все равно, против кого выступать, но, может, ему не все равно. Может, все правы. Возможно, мне не стоило начинать это.

— Нет, — говорю я ей, не думая. — Не говорите так, пожалуйста. Вы поступаете правильно.

Она смотрит на меня, ее темные глаза наполнены влагой, но она больше не плачет, потому что там есть маленькая улыбка.

— Спасибо вам за эти слова. Вы не представляете, как много это для меня значит.

Лифт открывается, и она снова улыбается, прежде чем шагнуть внутрь.

Но мне не нравится, как она исчезает, как только она оказывается внутри, как ссутуливаются ее плечи и возвращаются слезы.

Может, я могу что-то сделать?

В моей голове зарождается безумная идея.

Нокс сказал мне, что он последует за мной, но он не узнает, что его ударит, когда ситуация изменится.

Глава 8

Нокс

Я сжимаю и разжимаю пальцы, но продолжать печатать невозможно.

Ураган, зарождающийся внутри меня, невозможно ни подавить, ни остановить. Он не только пожирает все на своем пути, но и разрушает любое подобие спокойствия, которое я сохранял десятилетиями.

Тени нависают над моими плечами, шепчут, бормочут, тошнотворно близко подбираясь к ушам.

Они начались, когда мне было пять лет, и до сих пор не прекратились.

И никогда не остановятся.

— Черт, черт, черт!

Я отталкиваюсь от стола и несколько раз резко вдыхаю, но я словно дышу дымом, густым, туманным и чертовски удушливым.

Уже не слова Сандры Белл звучат в моей голове, как искаженная пластинка, уже не ее голос я слышу.

А мой и моей сестры-близнеца.

И они более призрачны, чем ее, более чертовски безумны и сыры. Я все еще чувствую гнилую вонь нашей адской дыры. Резкий запах алкоголя, сигарет и отвратительного мужского мускуса.

Это было двадцать лет назад, но кажется, что прошло всего двадцать минут.

Эти двадцать минут Сандра потратила на рассказ своей истории.

Я могу слушать истории об убийствах целыми днями и не моргнуть глазом. Я уже должен был отвыкнуть от насилия над детьми.

Я прошёл долгий путь с того момента, когда все это произошло. Я не стоял там, ожидая удара.

Я ударил в ответ и поднялся над тенями и их кроваво-гнилостным запахом. Схватив сестру за руку, я убежал без оглядки, так какого хрена эти тени снова тянут меня под себя?

Мой телефон вибрирует, и я собираюсь нажать «игнорировать». Последнее, что я должен делать в своем состоянии, это разговаривать с людьми. Они не узнают меня, когда я в таком состоянии. Я не тот очаровательный, веселый Нокс, которого они знают, я Нокс из той дыры.

Ребенок в теле взрослого.

Мужчина, который все еще видит своих демонов.

Картинка, мелькнувшая на экране, заставила меня остановиться.

Тил. Моя сестра-близнец.

На фото она в центре, а ее муж и сын целуют каждую из ее щек. Но это еще не все, она улыбается.

Нет, смеется.

Когда мы росли, у нее никогда не было таких радостных выражений. Она также почти не говорила в течение многих лет и только в случае крайней необходимости.

Но посмотрите на нее сейчас. Жена, мать и успешная бизнесвумен.

Мой палец зависает над кнопкой «игнорировать», но я не нажимаю ее. Если бы это был кто-то другой, я бы не ответил, но Тил другое дело. Тил моя вторая половина.

Падая обратно на кресло, я принимаю видеозвонок, наклеивая на лицо улыбку.

— Привет, Ти.

Мы с сестрой явно не однояйцевые близнецы, поэтому она не очень похожа на меня. Ее глаза темнее, больше, и раньше они были более грустными. Но не сейчас. В них есть свет, искра.

Жизнь.

Именно этого ей не хватало, пока она не встретила своего мужа во время нашего выпускного класса средней школы.

Однако она не улыбается в ответ, между ее бровями пролегла глубокая хмурая складка.

— Где мой племянник? — я ищу у нее за спиной. — Как ты смеешь звонить по видеосвязи и не показывать мне Реми?

— Он принимает ванну со своим отцом. — она наклоняется вперед к экрану, и ее черные волосы следуют за движением, обрамляя ее лицо. — Ты в порядке?

— Почему я не должен?

— У меня просто странное предчувствие. Знаешь, интуиция близнецов.

— Не существует такого понятия, как интуиция близнецов, Ти. Особенно для братских близнецов, так что ты просто выдумываешь, ради получения информации.

— Прекрати адвокатские разговоры, Нокс, и да, есть такая вещь, как интуиция близнецов. Именно так мы нашли друг друга, когда я потерялась на рынке, когда мы были детьми, не забыл?

Я ворчу.

— Ну? — настаивает она, расправляя плечи и скрещивая руки на груди. — Что происходит?

— Работа.

— И?

— И секс. — я ухмыляюсь. — Хочешь услышать подробности?

— Фу, нет, и ты не сменишь тему.

— Ты заноза в заднице, Ти.

— И я рада этому. Так ты расскажешь мне, что происходит, или мне разбить твою коллекцию группы Metallica?

— Ты, блядь, не посмеешь.

— Да, я посмею, если ты не расскажешь.

— Я подкуплю отца, чтобы он присмотрел за ними ради меня, так что пошла ты, Ти.

— Я тоже просто подкуплю папу еще больше и попрошу его заснять меня на видео, пока я буду разносить все к чертям, а потом сяду на ближайший самолет до Нью-Йорка, чтобы самой выяснить, что происходит.

— Я позвоню Ронану и скажу ему, что его жена на свободе.

— Ты шутишь, потому что я просто возьму его с собой, и он будет раздражать тебя до смерти.