Империя Искушения

— Я забыл о нем, — сказал Альдо. — Бывший посудомойщик. Джон Натале.

Серхио уставился на меня так, словно никогда меня раньше не видел. — Ты позволяешь человеку, который не прошел проверку биографических данных, работать в ее ресторане?

Я приподнял бровь, услышав его тон. — Ресторан закрылся сразу же после того, как мы узнали о нем. Его больше не было.

— Не говоря уже о том, что мы были заняты другими делами, — добавил Альдо.

Все в комнате знали, что он имел в виду меня и Валентину. И не было никакой защиты — я позволил ей отвлечь меня. Я стиснул зубы. Джон Натале был свободным концом, а я никогда не оставлял свободные концы. — Нам нужно найти его. Он приведет нас к Сегрето, я уверен в этом.

— Что ты о нем знаешь? — спросил Серхио.

Я провел рукой по челюсти. — Под тридцать, так что не возраст Сегрето. Но у него есть татуировки, которые выглядят так, будто их нанесли рукой, а не иглой.

— Значит, тюрьма? — спросил Данте.

Рико ударил брата по затылку. — Да, тюрьма. Слушай, идиот.

— Тихо, — сказал им Серхио, затем повернулся ко мне. — Что еще?

— У меня возникло ощущение, что он ее защищает. Ему не понравилось, что я ужинал с ней в тот первый вечер. Он предложил отвезти ее домой.

— И ты ничего не смог найти на него?

Я покачал головой на вопрос Серхио. — Никаких записей. Водительских прав нет. Это поддельное имя.

— Он вернулся в ресторан? — спросил Альдо и откусил кусочек булочки.

— Давайте выясним. — Через минуту я позвонил Роберто в тратторию и получил ответ. Я сказал братьям: — Натале так и не вернулся на работу мытьем посуды. Роберто понятия не имеет, о ком мы говорим, а все нынешние сотрудники прошли проверку биографических данных.

— Он должен быть рядом, — сказал Серхио. — Если он помогает Сегрето, значит, он не покинул город.

Я мог бы пнуть себя за то, что забыл о Натале. Я хлопнул ладонью по столешнице.

— Нам нужно найти его, черт возьми, сегодня.

Альдо потянулся за второй булочкой на завтрак. — Самый простой способ найти его — проследить за Вэл.

Это было правдой, и теперь, когда она была моей, ей нужна была безопасность. — Давайте приставим к ней двух охранников, когда ее нет со мной, — сказал я Серхио. — Скажи им, чтобы они прятались и были чертовски бдительны. Я также хочу, чтобы ее дом проверили на наличие жучков. Рико, вы с Данте сделайте это сейчас. — Если бы там были подслушивающие устройства, мои братья бы их нашли. Всех нас с рождения воспитывали так, чтобы нас не подслушивали.

— Я пришлю тебе адрес, — сказал Альдо, найдя свой мобильный на стойке. — Брелоки на столе.

— Мы уже в деле. — Рико допил капучино и поставил пустую чашку на стол. — Пошли, Ди.

Мои младшие два брата вышли через заднюю дверь, и наступила тишина. Альдо был занят жеванием, а Серхио смотрел на меня сквозь ресницы. Я прокручивал телефон и ждал. Серхио рано или поздно скажет свое слово.

Мой брат медленно помешивал капучино, ложка слегка звенела о фарфор. Когда он положил ложку, он сказал: — Она прекрасна.

Я сунул мобильный обратно в карман. — И?

— Что произойдет после того, как мы найдем ее отца?

— Мы получим ответы.

— И?

— А если я узнаю, что Росси мне солгал, мы его уберем.

— Ты собираешься убить главу региона. Ma sei pazzo?⁸⁰

— Нет, я не сумасшедший. Если это принесет войну с другими кланами, пусть так и будет. Я не собираюсь оставаться дураком, плясать на ниточке Росси.

Он кивнул, как будто ожидал услышать именно это. — А Валентина? Ты перевезешь ее в Катандзаро?

— Я думаю, он должен это сделать, — вставил Альдо, но мы проигнорировали его.

Я уставилась на Серхио, не понимая, почему он так настаивает. Он беспокоился, что она нарушит мою жизнь? Как я сказал Альдо в машине, я вернусь в Катандзаро один. У Валентины был ресторан и ее друзья здесь, и моя работа поглощала все мое время. У меня не было времени на ужины и свидания.

Так кто же позаботится о тебе?

Ответ был прост. Я заботился о себе, как и всю свою жизнь. Моя мать никогда не ставила своих детей в приоритет, а мой отец воспитывал убийц, а не сыновей. Домработницы на протяжении многих лет проявляли к нам больше привязанности, чем наши собственные родители. И все же мы процветали, четверо из нас, мальчиков, как стая диких собак, которые держались вместе.

Так что нет. Я бы не повез ее в Катандзаро, даже если бы это жжение в моем животе, эта необъяснимая тяга к ней никогда не утихали. Я бы научился жить с этой болью.

Семья на первом месте.

— Нет.

Плечи Серхио расслабились, словно с них сняли груз, и он выдохнул в потолок. — Спасибо, черт.

— Почему тебя это волнует?

Серхио облокотился на локти. — Ты действительно веришь, что она простит тебя, узнав, зачем ты здесь? Чтобы использовать ее, чтобы найти ее отца. Не говоря уже о том, что ты изначально был готов похитить ее и передать GDF. Подумай об этом, Лука.

— Она никогда не узнает.

— Лука, ты же не можешь быть таким наивным.

Мой голос стал жестким. — Ты хочешь умереть, брат?

— Я забочусь о тебе! — Он выпрямился и повернулся ко мне. — Ради семьи. Мы все сейчас в опасности из-за этой женщины и твоих решений. Я держал все под контролем в Катандзаро с тех пор, как ты уехал, а потом ты приказывал мне приехать сюда и все бросить. Я едва спал в самолете и прилетел сюда, чтобы узнать, что ты перевез ее в свой дом. Какого хрена?

— Нет никакой опасности, stronzo. — Я подошел к острову и посмотрел ему в глаза. — Мы найдем Сегрето и получим ответы. Все, что произойдет за его пределами, тебя не касается.

— Все, что связано с тобой, касается меня. Ты — дон этой семьи, и каждое твое решение влияет на всех нас.

— Ты думаешь, я этого не знаю? Я прожил с этой ответственностью дольше, чем ты живешь. И это не изменится, пока я не умру.

— Что может произойти в любой момент. — Он провел рукой по волосам и начал ходить взад-вперед, что было необычно для моего обычно спокойного брата. — Ты полностью открыт здесь. Дом и территория не так безопасны, как дома, и у тебя недостаточно людей. И почему ты рискуешь своей жизнью? Для женщины, которая не хочет с тобой разговаривать после того, как узнает эту правду.

— Я понимаю, что ты обеспокоен…

— Конечно, я волнуюсь! — Он остановился и ущипнул себя за переносицу большим и указательным пальцами. — Сначала ты трахнул жену Пальмиери, теперь эту женщину… Ты знаешь, что ее опасно везти сюда, но все равно сделал это. Как будто ты ищешь смерти.

Моя верхняя губа изогнулась в усмешке, когда я это обдумал. — Я не боюсь Сегрето. И Валентине безопаснее жить здесь, пока с этим делом не разберутся.

— Безопаснее… или просто удобнее для тебя?