"Империя Здоровья"

Ганнибал кивнул, со вздохом признав, что на этот раз командир не он.

– Может, наконец объяснишь, почему надо терять время на поезде?
– спросил он, нахмурившись еще немного.
– Я соврал на работе, что вернусь через три дня. Но за три дня мы уже никак не обернемся. Тебе захотелось посмотреть русские просторы?

– Потерпи еще один час, - сказала Аннабель и ласково погладила аспиранта по руке.
– Когда поедем, ты все поймешь.

Вагон оказался полупустым. С тревогой и припасенной досадой аспирант ожидал соседей по купе, но поезд тронулся, набрал ход, а попутчики не появились. И тогда аспирант вздохнул, и ему захотелось улыбаться, потому что в поезде была своя прелесть: две ночи, вдвоем с Аннабель и краткий отпуск от всего "неординарного".

Как только проводник прибрал их билеты и вышел, аспирант властным движением задвинул дверь, подмигнул себе в зеркало и принялся целовать Аннабель. Она не менее властно прижала его спиной к зеркалу и щелкнула самым надежным купейным замком - железным зубчиком слева.

"Совсем хорошо!" - оценил свою командировку Ганнибал, пьянея.

Но Аннабель вдруг отстранилась от него.

– Сейчас ты поймешь, почему я так хотела поезд, а не самолет, - тихо сказала она и принялась рыться в своей сумке с одеждой.

Сначала Ганнибал поморгал просто так, в легком недоумении, а потом заморгал очень часто и уже по делу: из сумки появился и как бы сам собой приплыл в его руки большой черный пистолет.

– Насколько я понимаю, это "Макаров"...
– деловито пробормотал он, тупо осматривая его со всех боков.
– В институте нас учили обращаться с автоматом Калашникова, а это... Честно говоря, я такую вещь никогда не брал в руки.

– Мне все показали, - успокоила аспиранта Аннабель, взяла маленькими руками черную штуковину и весело ей пощелкала.

– Кто показал?
– холодел тем временем аспирант.

– Те парни, у которых я купила, - сказала Аннабель и снова прикопала оружие в своем белье.

– И как ты с ними объяснялась?
– как-то болезненно заревновав, спросил Ганнибал.

– Очень просто, - махнула ручкой Аннабель.
– На русском, на английском, и еще все на бумажке написала... Я походила у метро, немного присмотрелась, у кого можно спросить... Я сказала им, что коллекционирую русское оружие. Они долго смеялись... А потом я к ним пристала. Но, в общем, все обошлось... Наверно, я заплатила слишком дорого. Но ведь ты мне не мог помочь.

– Я виноват, - повесил голову аспирант.

– Не обижайся. Я понимаю, что тебе это делать опасней, чем мне.

Тут Аннабель обняла аспиранта, и "неординарное" скоро немножко забылось. Ностальгической стариною попахивали одеяло и матрац, и поезд забавно покачивал их из стороны в сторону.

Потом они еще тихонько сидели каждый сам по себе. Аннабель - по-турецки уместившись в уголок. Ганнибал - наоборот, развесив ноги и вжавшись затылком в сеточку для полотенец.

Он уже основательно вспоминал о вагонных чаях и блестящих подстаканниках со спутниками или салютами, когда раздался удар в дверь.

– Войдите, - невольно сказал аспирант.

Дверь рванулась в сторону и тут же подавилась надежным купейным замочком.

У щели была какая-то очень большая масса, и аспирант резко напрягся.

– Открой-ка!
– вторгся сквозь щель совсем нехороший голос.

– А чего нужно-то?
– собравшись, в тон спросил Ганнибал.

– Ты не чевокай - открой!

– не менее вежливо сказали снаружи.
– Таможня.

Аспирант взглянул на шпионку. Она быстро вытянула из своей самой опасной сумки пухлый пакетик с чем-то женским и обхватила его двумя руками. Тогда аспирант сделал страшные глаза, мотнул головой и, щелкнув железным зубчиком, тут же отдернул палец.

Дверь, грохнув, улетела и пропала - ив купе вдвинулась огромная черная масса на огромных белых кроссовках. Наверху у массы была небольшая квадратная голова с короткой садовой стрижкой. Посредине из массы торчал увесистый палец, на котором вращалась цепочка.

– Ну, чего вывозишь, студент?
– спросила масса.

Сквозь оставшееся позади нее малое пространство Ганнибал увидел вторую половину общей массы, такую же черную и огромную, с небольшой светлой головой наверху - та половина заткнула собой коридор вагона.

"Опиум для народа", - хотел ответить Ганнибал, но подумал что шутка некстати.

– Молодежный христианский комитет при Организации Объединенных Наций, - ничуть не шутя доложил он и указал на Аннабель.
– Вот представитель. Я ее переводчик... Она не говорит по-русски.

Он тут же, извернувшись, заполнил собой оставшуюся между полками пустоту и рывком вытянул снизу на столик самую тяжелую сумку Аннабель.

– Не буди спящего хищника, - походя сказал он скороговоркой по-английски.
– У них таких по два...

Он раскрыл молнию от и до и, нарочно показав массе все содержимое сумки, протянул ей два зеленых томика:

– Подарок от комитета.

Масса сощурилась и ухмыльнулась:

– Взяток не берем...

Тут масса внимательно посмотрела на Аннабель, которая с искренней или не совсем искреннней робостью обхватила невзрачный пакетик. Потом масса переглянулась с другой массой и сказала аспиранту:

– Так, студент... Сто баксов - и таможня дает добро. Ганнибал изобразил на своем лице самую предельную доброжелательность.

– Погоди одну минуту, ладно?
– попросил он с самым искренним намеком.

– Ладно, - ухмыльнулась масса.
– Доставай у нее из трусов. Только шустро.

И вот купе стало почти пустым и очень просторным.

– Возьми, - протянула Аннабель стодолларовую бумажку.
– Все правильно. Нам не нужны лишние неприятности.

Ганнибал посмотрел ей в глаза и очень напрягся, и сильно сжал губы.

– Подожди меня, - сказал он и, распрямившись, вышел из купе.

Вторая половина общей массы громоздилась около титана, а первая, наверно, пока заполняла собой другое купе. Со спокойной улыбкой аспирант пошел вперед по коридору, стараясь крепче держаться на ногах.

– Есть маленькая проблема, - тихо сказал он, подойдя ко второй половине.
– Такое дело... У вас презерватив не найдется? Приличный... Я бы взял за пятьдесят баксов... Я бы взял пару, но, хоть зарежьте, больше денег нет. Нищета.

И он вынул зеленую бумажку.

И тут он почувствовал, что находится между двух масс. Но он остался стоять, как стоял, не отрывая взгляд от глаз той массы, к которой подошел.

Массы переглянулись над головой аспиранта и ухмыльнулись - наверно, обе разом.