"Империя Здоровья"

Прижав совершенно немую трубку к уху, аспирант со смутным недоумением смотрел на этот трейлер, пока не услышал далекий оклик.

Потом, впоследствии, он мог сказать, что оклик донесся не из трубки, а откуда-то... почти отовсюду.

Услышав его, аспирант вдруг увидел, что происходило в мире невидимом, за его спиной. Невидимое отразилось на самом переднем плане - на оконном стекле.

Ударная сила врага стремительно и беззвучно приближалась к нему, взлетела над ним.

Аспирант увернулся...

Был короткий, ореховый хруст телефона, принявшего удар.

Аспирант пхнул ногой в пятнистую маскировочную массу. Она дохнула грозно - но стала отваливаться назад, сметая со стола черной милицейской дубинкой всякие пузырьки и штативы с пробирками. Досталось и дорогому прибору, присланному "ИМПЕРИЕЙ".

Пятнистая масса оказалась тем самым невысоким и лысоватым охранником, который - было время - справлял свой день рожденья.

"Слишком легкая победа!" - мелькнула мысль у аспиранта.

Он схватил со стола большую колбу с дистиллированной водой и хотел было превратить сосуд в уже привычное оружие - страшный цветок с прозрачным оскалом.

Охранник, опять грозно дохнув, поднялся на ноги.

– Соляная кислота!
– прошипел аспирант.
– Всю рожу сожгу тебе, козел!

Черная милицейская палка повисла концом вниз.

– Ломоносов!
– морщась и щурясь, сказал охранник с улыбочкой.
– А я думал, бандит забрался!.. Тут же нельзя... Ты видел, что на улице творится?

Аспирант едва не обернулся к окну.

– На этих сук работаешь, гаденыш?
– не поддался он на маскировочный обман.

– Зря обижаешь, - каким-то гаснущим голосом пробормотал охранник.
– Объяснять тебе долго, Ломоносов... Придется мне тебя заарестовать для твоей же пользы.

Он переложил дубинку в левую руку, а правой, потеребив кобуру, вынул пистолет.

– Как тогда...
– немного неуверенно добавил охранник, но тут же грозно кашлянул.
– Так, поставь эту банку обратно - и иди сюда, ко мне.

"Слишком легкая победа!" - удивляясь, подумал аспирант.

– Тебе показать разрешение на ночную работу?
– невольно потянул он время, глядя на черное дульце.

– Сейчас покажешь, - сказал охранник.

За его спиной дверь стала тихонько приоткрываться - и спустя мгновение аспирант поверил своим глазам. Как заметил там еще одну руку, взмахнувшую совсем не изящной керамической вазой, так сразу поверил. Надо было скорее поверить - чтобы остаться в живых! К тому же ваза была очень знакомой: она только что стояла на подоконнике соседней комнате, рядом с рабочим местом аспиранта...

Охранник вздрогнул от гулкого звука в голове, сверкнул перед аспирантом плохо замаскированной лысиной и так же гулко ткнулся лбом в кафельный пол, клацнув при этом по кафелю не то пистолетом, не то зубами.

Никаких вопросов у аспиранта не возникло, пока он неторопливо опускал на стол колбу, в которой вода стала немного плескаться от волнения.

– Быстро уносим ноги!
– предложила свой план Аннабель, так же аккуратно поставив крепкую вазу на стол.
– Он в трех комнатах положил нитротиозит.

– Что это?
– с интересом спросил аспирант, разбиравшийся в химии, но такого вещества не знавший.

– Потом скажу. Сейчас тут вспыхнет страшней, чем в Африке!

Теперь некуда было деться от нового плана, даже - от двух. И оба плана столкнулись.

– Выходи тем же путем!
– приказал аспирант американской шпионке.
– И жди меня внизу!

– Ник!

– Делай, что говорят!

На глазах изумленной Аннабель, он стал с хрустом натягивать на руки резиновые перчатки. Потом он прихватил с пола пистолет, выскочил из одной комнаты, забежал в другую, свою и, включив свет, окинул ее взглядом, намереваясь спасти самое ценное. Ценным оказались сумка и куртка аспиранта, черновик его научной статьи... и маленькая иконка Николая-чудотворца, висевшая в углу.

Он заметил на столе непонятную новинку - две небольших полиэтиленовых подушки, наполненных мутной, розоватой жидкостью. Он присмотрелся: жидкость напоминала кисель. Он хотел было ткнуть пальцем один из пакетов, но опомнился.

"Нитротиозит!" ...Аннабель стояла над поверженным врагом - опять с боевой вазой, крепко зажатой в руке.

– Ты еще здесь?!

– Ник! Я не могу бросить тебя одного!

Аспирант рванул с пола безжизненное тело и еще одним мощным рывком перебросил его через плечо.

То ли охранник был не слишком тяжел, то ли аспиранту пригодился навык передвижной книжной торговли. Он без труда, бегом, понес на себе врага и еще успевал по дороге задавать вопросы.

– Ты не заметила, запасной вход открыт?

– Да. Я видела, как он открывал его. Я через него и вошла сюда.

Теперь аспирант уверенно направлялся к запасной лестнице.

– Что такое нитротиозит?

– Я слышала о нем... Я не уверена, что это он... но похоже. Ситуация подходит... Это горючий гель. Вроде напалма. Радиоуправляемый.

– Как это?!

– Не знаю... Взрывается при воздействии направленного пучка каких-то радиоволн.

Они спустились, аспирант толкнул ногой дверь и, с такой же силой вытолкнув наружу Аннабель, которая пыталась пропустить мужчин вперед, шагнул вслед за ней в поздний подмосковный вечер.

Весенний дух ударил в ноздри - запах отопревшего дерна, запах согревшейся за день хвои, аромат распускавшихся березовых почек.

Аспирант свалил охранника под ближайшую серебристую елочку, содрал с руки одну перчатку и, молча заставив Аннабель надеть ее, протянул шпионке пистолет.

– Постереги его... Я, может быть, успею выкинуть эту гадость...

– Ник!
– обомлела Аннабель.
– Не трогай! Они же сейчас включат излучатель!

– Да?
– удивился аспирант.
– Хорошо. Я только гляну, не остался ли кто-нибудь в корпусе.

– Ник!

– Я только пробегу по этажам и покричу.

– Ник! Умоляю тебя! Кричи отсюда!

Она вцепилась ему в рукав.

– А если кто в туалете?

– Ты не знаешь, как это горит! Я слышала: в одну тысячную долю секунды - тысяча кубометров огня. От одного заряда!