Империя желания

— Ммм?

— Я думала, что ты никогда не сделаешь это. Поцелуешь меня, я имею в виду.

— Это не был поцелуй. А маленькая игра, в которой я просто попробовал свою сперму из твоего прелестного рта.

— Я люблю это. Эту игру. Давай сделаем это еще раз.

— Я думал, ты любишь все милое и неиспорченное.

— Думаю, не в сексе.

— Откуда ты это знаешь?

— Я хочу попробовать многие вещи.

— Многие?

— Да, все.

Я собираюсь трахнуть ее снова. Я чувствую это. И я сделаю.

Но сначала мне нужно ее покормить.

Я неохотно встаю и одеваюсь.

— Прими душ, встретимся внизу.

— Можно нам еще немного побыть в постели вместе?

— Нет, Гвинет. У нас есть работа, а ты все еще не выполнила ту нагрузку, которую я дал тебе вчера.

— Диктатор, — бормочет она себе под нос.

— Как ты меня только что назвала?

Она скрещивает руки на груди, сжимая их и подчеркивая.

— Ты диктатор, Нейт. Невозможный.

— Собирайся. У тебя пятнадцать минут.

— А если я этого не сделаю?

— Тебе лучше не знать. Веди себя хорошо.

При этих словах ее губы приоткрываются, и я выхожу из комнаты, прежде чем схватить ее и трахнуть, хоть ей все еще и больно.

Я иду в свою комнату, а после того, как принимаю душ и одеваюсь, иду приготовить завтрак. Марта смотрит на меня Она, наверное, поняла, чем мы занимались, но ничего не говорит.

Кинг знает, каких нанять сотрудников, которые знают, что нельзя вмешиваться в дела, которые их не касаются.

Она предлагает мне свою помощь, и я говорю ей, что могу позаботиться об этом, поэтому она уходит, чтобы выполнять другие свои обязанности.

К тому времени, как Гвинет заходит на кухню, я почти все приготовил.

— Садись, — говорю я ей, не оборачиваясь. — Я скоро закончу.

Ее руки обвивают меня сзади за талию, и она кладет подбородок мне на спину.

Я приостанавливаю жарку яиц.

— Что ты делаешь?

— Обнимаю тебя, потому что ты чертовски сексуально выглядишь, готовя завтрак в костюме и фартуке.

Меня охватывают два полярно противоположных чувства одновременно. Один из них — гордость и странное чувство радости, которых я никогда раньше не испытывал. Но другое — это чертово предупреждения.

Вероятно, я просчитался на счет этого.

Как привычка Гвинет заявлять о своих правах на все, когда она что-то преследует.

И мне нужно убедить себя, что это не так. То, что здесь нет «все включено».

Я выключаю плиту и смотрю на нее.

— У тебя неуместные мысли обо мне?

— Да, это проблема.

— Только неуместные мысли, правда?

Между ее бровями появляется легкий хмурый взгляд.

— Что ты имеешь в виду?

— Есть ли чувства, о которых я должен знать?

— Нет, — говорит она быстро, не задумываясь, и что-то рвется в моей долбаной груди. Это тот ответ, который я хотел услышать. Так какого хрена я хочу схватить ее за плечи и встряхнуть?

— Хорошо, потому что у меня тоже.

— Ты не испытываешь чувств или привязанности?

— Ни того, ни другого, и ты это знаешь.

— Да, — ее скромная улыбка на мгновение исчезает, а затем снова расцветает. — Не испытывай ко мне чувств, я просто использую тебя для секса, дядя Нейт.

Я скриплю зубами.

— Какого хрена ты меня так назвала?

Она отступает назад, ласково улыбаясь.

— Разве не так я должна тебя называть? Дядя Нейт.

— Прекрати.

— Хотя мне это нравится.

— Гвинет.

— Что, дядя Нейт?

Я хватаю ее за горло, и ее фальшивая милая улыбка исчезает.

— Скажи это еще раз, и я тебя накажу.

Она замирает, но ее губы дрожат, а в глазах больше голубизны, чем нежно-зеленого оттенка, как сегодня утром. В них тоже есть неестественная яркость, почти как в них собирается влага.

Я пристально смотрю на нее, и она смотрит в ответ, ее взгляд вызывающий и наполнен множеством недосказанных вещей.

Беспорядок где-то в доме прерывает нашу яркую сессию.

Первым до нас доносится голос Марты.

— Мадам, вы не можете войти.

Прежде чем я смогу понять, что происходит, женщина, которую я мог бы не видеть всю жизнь, и мне от этого не было бы ни горячо, и холодно, врывается на кухню. Женщина, которая не должна знать о моем соглашении с Гвинет.

Выражение ее лица надменное, и она сжимает руками свои драгоценные жемчужины

— Боже мой, Натаниэль! Что ты делаешь?

Я со вздохом отпускаю Гвинет.

— И тебе привет, мам.

Глава 23

Гвинет

Я никогда особо не задумывалась о встрече с родителями, потому что мы с Нейтом не пара.

Все это для удобства. Не должно быть чувств, о которых он должен знать, а я использую его только для секса.

Мудак.

Гребаный мудак.

Иногда я так сильно его ненавижу, и хорошо, назвать его дядей Нейтом, наверное, было не лучшим способом отомстить, но он причинил мне боль. Он разрезал меня пополам после того, как подарил лучшую ночь и утро в моей жизни. Он превратил меня в женщину, заботился обо мне и спал рядом со мной. И он не ушел, как обычно.

Он остался.

Не говоря уже о том, что он был милым и игривым и довел меня до такого оргазма, о котором я даже не подозревала. Потом все это растворилось в воздухе благодаря ему.

И мне пришлось нанести ответный удар. Вот что сказал мне папа; если кто-то ударит, не стой и не принимай его. Нанеси ответный удар, как можно сильнее, изо всех сил и с удвоенной агрессией.

Я сделала это и сказала, что использовала его, а затем назвала дядей Нейтом, потому что знаю, что он ненавидит это. Возможно, раньше он и хотел, чтобы я его так называла, но в последнее время это не так. Существовало негласное правило, согласно которому он никогда не будет называть меня ребенком, а я никогда не назову его дядей.