Империя

– Чёрт с тобой, - разочарованно пробормотал лорд Соладара, - надеюсь, что ты все-таки сумеешь обдурить Эрхена, и тогда мы с тобой сможем поговорить уже лично. И знай, если он тебя поймает, то я тебя выручать не стану! Ну, или хотя бы посмотрю, как он тебя помучает, и только потом вытащу.

С этими словами он ударил кулаком в зеркало, разбившееся на множество осколков.

Появление Рэнха сделало игру ещё более интересной и разнообразной. Только вот Балор не хотел выдавать присутствие своего «сыночка» Эрхену, и поэтому пришлось разбить зеркало, ведь если тот прознает, что на севере сейчас обитает ещё один из Амал-аш, то события станут куда более предсказуемыми и скучными. Немного подумав, лорд Соладара решил устроить небольшой пожар, чтобы наверняка не навести гончих на след Рэнха. Пускай Эрхен отправляется на север, и там эти два одиночества наконец-то встретятся, а он, Балор, будет сидеть во дворце и тихо наблюдать за развитием игры. Это будет забавно.

***

Дворец

Эрхен расположился в Императорской библиотеке, за тем самым столиком, где Балор всего лишь несколько недель назад перечитывал священную книгу южан. Принц был занят чрезвычайно важным делом – он составлял две речи, которые его батюшка, Император, должен будет зачитать перед народом Катарской Империи. Первая речь была о предательстве лордов Бакорта и Корантара, в своей безумной жажде власти попытавшихся развязать гражданскую войну, а во второй… вторая речь ему нравилась куда больше, ведь в ней говорилось о принятии Императором и, как следствие, всей Империей новой, истинной веры. Огненные Боги будут править душами этих людишек, а тот жалкий идол, которого они придумали для успокоения своих страхов, будет навсегда забыт и сгинет во тьме.

А вокруг Эрхена парили в воздухе игральные карты, то и дело норовившие залезть ему под руку и всячески мешавшие составлять речь. Некоторые из них нет-нет, да отделялись от общей массы и, подлетая к столу, занимали своё место в хитрой конструкции, за строительством которой наблюдал лорд Балор, стоявший у окна. Карты складывались в «домик», к которому лорд добавлял все новые и новые детали.

– Четыреста лет я создавал эту Империю, - негромко сказал Балор, развернувшись к окну. Он смотрел на людей, запрудивших дворцовую площадь, а карты все так же продолжали складываться друг с другом, - Балор Первый, так они меня звали, когда я только появился среди них. Великий завоеватель и не менее великий дипломат. Я строил её часть за частью, кирпич за кирпичом.

– Слишком долго, – сказал Эрхен, не отрываясь от написания, - я покорил юг всего за пятьдесят лет, а ты играл в свои «Империи» четыре сотни лет.

Карты продолжали складываться в «домик», который в понимании Балора символизировал ту самую Империю, выстроенную им за эти годы от начала и до конца.

– Слишком долго? – переспросил он с ухмылкой, - Эрхен, дружочек, если бы требовалось смести всех людишек в этом мире и оставить очередной безжизненный кусок камня, то да, я мог бы поторопиться и собрать армию. Но Харэн ведь не это нужно? Они хотят веры и добровольного подчинения, а это требует времени. Я создал Катарскую Империю для того, чтобы собрать людей воедино, я дал им Императора, который направлял бы их по…

– Кстати, на счёт Императора, - сказал Эрхен, отмахиваясь от очередной карты, - как ты заставил его убить любимого сыночка? Мне казалось, что подобные вещи без полного контроля над разумом сделать невозможно.

– И правильно казалось, - под внимательным взглядом Балора ещё одна карта заняла место в конструкции, - Элхарт всегда был слабым человеком. Когда я устроил эту небольшую гражданскую войну, чтобы привести его к власти, мне приходилось постоянно держать вокруг него ауру «божественности», иначе за ним никто бы не пошёл, а о том, чтобы посадить его на трон, и говорить не стоит. Когда же дело было сделано и Империя получила своего Императора, в этом уже не было нужды. Эл прекрасно справлялся со всем своими силами, а мне только и оставалось, что потихоньку направлять его жизнь небольшими, но крайне чувствительными вмешательствами.

– Например, убийством его жены? – ухмыльнулся принц.

– Именно. Смерть Алды стала первым шагом, а тот небольшой заговор и последовавшие за ним смерти Коруса и Валора - последним. Это истончило душу Элхарта, сделав его крайне уязвимым и податливым. Тогда же я подселил в его разум дух одного из дарагх.

– Дарагх? Но эти существа слишком опасны для таких… дел.

– Да какая разница? – пожал плечами Балор, - своё дело он сделал – принц мёртв, и ты занял его место. Если же Император будет пускать слюни до конца дней, то это уже не будет проблемой. Вся полнота власти над Империей сосредоточена в наших руках, и он нам больше не нужен. Можно было бы даже убить этого старого дурака, но я думаю, стоит оставить его в таком состоянии, в котором он сейчас.

– Зачем он тебе? – искренне удивился Эрхен, он, как и другие ему подобные, считал, что человека, исполнившего своё предназначение, следовало уничтожить, чтобы он не смог причинить никакого вреда по глупости или же умыслу. Император хоть и был сейчас не более чем безумцем, лишённым всякой воли, но… всегда нужно было думать на два шага вперёд. Этот урок он выучил ещё давно и до сих пор следовал ему.

– Крайне забавно будет показать ему тот самый «Золотой Век», к которому он так стремился привести страну, - усмехнулся Балор, - но судьба Элхарта не так важна. Вскоре к Соладару уже подойдут силы Логара, а если Боги будут благосклонны к нам, то вместе с ним придёт и Велена. Эти два идиота сохраняли бы преданность до самого конца и вполне могли помешать исполнению нашего плана.

При этих словах последняя карта встала на своё место, и Балор, внимательно оглядев получившийся «домик», довольно кивнул.

– Четыреста лет я строил эту Империю, и всё ради одного…

Взмахнув рукой, он разрушил карточный домик, который выстраивал уже несколько часов.

– Ради того, чтобы уничтожить её.