Имперский крест
Шрифт:
Еще одно усилие – и ноги тоже освободились из пластиковых оков. Волчок спрыгнул на пол и принялся шарить в воздухе руками.
– Морель! – прорычал он.
Перед глазами Волчка все еще стоял желтый туман. Стараясь схватить доктора, он то и дело натыкался на шкафы и стулья. Но вот руки его нащупали стол с инструментами. Схватив сверкающую медицинскую пилу, Егор размахнулся и ударил противника наугад. Раздался громкий хруст, который затем сменился отчаянным криком.
Зрение, наконец, вернулось к Егору. Из глаз все еще лились слезы, но теперь он мог оглядеться. Кушетка была перевернута, стеллаж с колбами разбит, пол усыпан осколками стекол. Среди этих осколков лежал доктор Морель. Пол вокруг него был забрызган кровью, а сам он хрипло хватал воздух ртом, как задыхающаяся
Морель, продолжая раскрывать рот, медленно повернулся к Егору. Егор попятился к двери, с ужасом глядя на доктора. От головы у того осталась лишь половина. Вторая половина, вместе с частью лица, была срезана пилой и валялась в углу.
Егор отвернулся, чтобы не видеть этого жуткого зрелища, и в эту секунду доктор прохрипел половиной гортани:
– Тебе не уйти с Базы… Периметр охраняют суперсолдаты…
Волчок обернулся. Доктор Морель, у которого не хватало половины головы, не только был жив, но и пытался встать.
Егор протер пальцами глаза, пытаясь избавиться от рези, потом прошел к железному шкафу и распахнул дверцы. Интуиция не обманула его, в шкафу действительно хранилось оружие. Ружье, похожее на дробовик «SPAS». Егор осмотрел его. Ствольная коробка была сделана из легкого материала, похожего на полимер. Выброс отстрелянных гильз находился в правой части дробовика, а в подствольной коробке чернело окошко для патронов.
Коробка с патронами стояла тут же, на полке. Егор распаковал ее и принялся вставлять крупнокалиберные патроны в трубчатый магазин. Вошло десять патронов. Оставшиеся Егор сунул в карман куртки.
Он уже собрался закрыть дверцу, но обратил внимание на то, что задняя стенка шкафа слегка отходит от опор. Он подцепил стенку пальцами и потянул на себя. Стенка распахнулась, обнаружив еще одно отделение. За ней Егор увидел еще один «ствол». Это был небольшой ручной гранатомет, отдаленно похожий на «ГМ-94». В жестяной коробке, вставленной в соседний паз, Волчок нашел три фугасные гранаты с термобарическим снаряжением. Корпус гранат был сделан из пластика, это означало, что из гранатомета можно стрелять по врагам с минимальной дистанции, не боясь осколков.
Егор покосился на доктора Мореля, не оставляющего попыток подняться на ноги, и небрежно обронил:
– А ты знаешь толк в оружии, мерзавец.
Гранаты легко скользнули в магазин гранатомета. Теперь Егор был готов сразиться с любым, кто встанет у него на пути.
Уже у двери, перед тем как покинуть лабораторию навсегда, Егор оглянулся. Доктор Морель лежал на полу, скрючившись, как зародыш. Он больше не дышал.
3
В шезлонге, подставив лицо теплому осеннему солнцу, дремал штандартенфюрер Клосс. Он был в своей эсэсовской форме, но без фуражки. Ветер легонько шевелил его редкие седые волосы. В правой руке нациста, лежавшей на подлокотнике шезлонга, был зажат бокал с коктейлем.
На пластиковом столике перед Клоссом стоял старинный патефон. Черная пластинка размеренно кружилась, а из золотого раструба патефона доносились звуки марша Хорста Васселя «Знамена ввысь!».
Губы штандартенфюрера слегка шевелились. Кажется, он подпевал словам марша:
Die Strasse frei Den braunen Bataillonen, Die Strasse frei Dem Sturmabteilungsmann! Es schau’n aufs Hakenkreuz Voll Hoffnung schon Millionen, Der Tag f"ur Freiheit Und f"ur Brot bricht an [6] .6
Егор
положил руку на плечо Клоссу. Тот вздрогнул и, еще не открыв глаза, быстро потянулся за пистолетом, но Егор перехватил его запястье и сдавил в пальцах. Клосс застонал от боли, поднял голову и посмотрел на Егора ненавидящим взглядом:– Слэв…
– Тихо, штандартенфюрер, – отчеканил Егор ледяным голосом. – Вы уже повоевали. Теперь моя очередь.
Клосс хотел что-то сказать, но вдруг пристально вгляделся в лицо Егора, и брови его удивленно приподнялись.
– О, боже… – выдохнул он. – Доктор Морель и впрямь гений!
– Мертвый гений, – поправил немца Егор и быстро оглядел широкий двор и серые коробки ангаров и лабораторных боксов.
А из раструба патефона бравурно разносилось:
Die Fahne hoch! Die Reihen fest geschlossen! SA marschiert Mit ruhig festem Schritt… [7]Егор вдруг покачнулся. Кусок прежней реальности вновь грубо и резко вторгся в его сознание, но на этот раз галлюцинация была не визуальная, а слуховая. Пластинка на патефоне дрогнула, патефонная игла перепрыгнула через дорожку, и вместо нацистского марша брутальный бас выплюнул слова иной песни:
7
Егор провел по глазам рукой и изумленно уставился на патефон. А мрачный голос чеканно пропел:
Willst du bis der Tod euch scheidet treu ihr sein fur alle Tage? Nein! [8]– Ты сломаешь мне плечо, слэв… – простонал штандартенфюрер.
Волчок тряхнул головой, прогоняя наваждение, и взглянул на эсэсовца.
– Я проломлю тебе голову, если ты попробуешь поднять тревогу или убежать, – свирепо проговорил он. Однако хватку чуть ослабил.
8
Клосс поморщился от боли и хрипло спросил:
– Почему?
– Что почему?
– Ты мог стать настоящим арийцем… Ты мог стать одним из нас. Еще пара недель – и в твоих жилах заструилась бы голубая кровь.
Егор прищурил глаза и насмешливо произнес:
– Извини, нацист, я не по этой части. И советую тебе заткнуться, если не хочешь, чтобы я сам тебя заткнул. Меня мутит от звуков твоего голоса.
– Что ты собираешься делать дальше? – спросил Клосс, проигнорировав угрозу.
– Уйти отсюда. И ты мне в этом поможешь.
– Глупец. – Голос штандартенфюрера звучал устало. – Ты находишься на территории секретной базы. А вокруг – испытательный полигон, который тянется на много километров.
– Нашел чем напугать.
– Ты все еще не понимаешь? В научных лабораториях базы ведется работа над проектом «Бессмертие». В лабораторных боксах готовят элитные подразделения бойцов вермахта. Эта база напичкана суперсолдатами.
Егор ничего на это не сказал. Нахмурив лоб, он обдумывал сложившуюся ситуацию и прикидывал разные варианты побега.