Имя души

Следом шла задумка посложнее: у меня ещё вчера появилась идея создать позади нас плоский голографический экран, и, чтобы он мог визуально повторить изгибы музыки или даже показывал картинки, всплывающие в голове под музыку. Однако, я несколь беспокоился, потому что помнил такой же опыт на Земле. Конечно, там магии в воздухе летало катастрофически мало, и та, принесённая мной, и всё это просто не могло кончиться иначе, но здесь воздух буквально насыщал силами с каждым вздохом. Может, мне повезёт?

Дариуль с интересом посмотрел на трёхметровый квадратный экран, сквозь который прошёл, держа в руках похожий на домру инструмент, и спросил:

— Что это?

— О, — Мне в голову пришла идея, и я её тут же реализовал, — ну-кась, звякните что-нибудь.

Ял неуверенно поднял инструмент и провёл пальцами по аккорду. Экран зашёлся мягкой рябью, вторя звукам, и вскоре успокоился. Из зала донеслись вздохи, но зрители, коих стало уже больше двадцати, продолжили терпеливо ждать.

— Добро, мне это даже нравится.

— Кто открывает? — спросил я, чтобы понимать, кому будет сложнее.

— Начинай ты, я подстроюсь.

Руо сел на табуретку рядом со мной, и мы приготовились ожидать публику. Зал всё наполнялся и наполнялся, кроме учеников я увидел их друзей и подруг. Нас своим присутствием порадовало и старшее поколение, пусть и не в самом большом количестве, а один ял привёл с собой совсем ребёнка, и я подумал, что придётся обойтись без хитов вроде Деда Максима. Конечно, мои маты и местные очень отличаются, но мне самому будет неловко. А если вопросы пойдут?

— Что ж, — мой голос, усиленный звуководами, разлетелся по рядам ялов, — Не ожидал увидеть столе зрителей. Приветаю всех разумных, представляю, Дариуль, — Ял встал и коротко кивнул, — и Фура!

Концерт открыло вступление из «Бандитского Петербурга», но прежде, чем я ткнул на кнопку «Плей», она заиграла сама, разносясь по зрительскому залу. Почему так произошло, я не понял, но решил не давать волю задумчивости и просто утонул в минорном фортепианном вступлении, сопровождаемом электрогитарой. С едва заметного звона треугольника началась сама песня.

Когда-то я знал эту песню наизусть, поэтому тихонько подпевал, не заглушая голос в песне. Вскоре наступил мой любимый момент в мелодии — сольная партия, плавно перетекающая в последний припев.

Зрители слушали, затаив дыхание. Сначала я боялся, что найдутся не столе сильные, которые и вовсе упадут в обморок от недостатка воздуха, но ялы держались молодцом. А когда песня закончилась, они лишь удивлённо смотрели. То ли, не понимая, откуда взялся такой неожиданный и непривычный звук, то ли от того, что так он им понравился. Хотя, я бы поставил на оба варианта сразу, так как вскоре издалека послышались хлопки. По залу начали распространяться аплодисменты, и мне даже подумалось, что на этом концерт можно и заканчивать. В шутку, конечно.

Пришлось развести руками, чтобы ялы успокоились и дали возможность играть Руо. Хотя мне казалось, пауза будет в половину меньше.

Тихая, спокойная музыка из уже знакомого мне духового неожиданно легко расходилась до самых дальних рядов. Звуководы, которые я тайком подцепил к инструментам Руо, не пришлось даже усиливать.

Назвать мелодию продолжением «Города» я, конечно же, не мог, но лёгкие, чуть грустные нотки всё равно завораживали и уносили душу назад, к моменту в жизни, когда со мной ещё не произошла та авария. В этот же момент в голове родилась мысль, какую следующую песню поставить из огромной коллекции музыки к фильмам, играм, инструменталок, синглов и альбомов самых разных групп.

Свист весенних ноток Дариуля снова заворожил меня. Невероятно, как ялу удавалось передавать звуки капель или ручья таким простым на вид духовым инструментом. Ещё чуть-чуть, и от туда польётся звон, хотя это ближе к мелодии зимы.

В момент, когда ял завершил, я подал зрителям пример: начал хлопать, напоминая им, что в таких случаях положено делать.

— А это специально для старшего поколения! — сказал я, как только шум из зала прекратился, и подумал о песне «Как молоды мы были» в исполнении Хворостовского. Мелодия началась с маленьких колокольчиков, будто они где-то далеко. Но основной изюминкой песни была не музыка, а голос и сюжет. Ялам ли не знать, с их тремя, а то и четырьмя веками жизни?

Если голос Корнелюка я ещё мог вытянуть, то Хворостовский не оставил мне никаких шансов. На этой я просто сидел и качался в такт музыке.

Незамедлительные аплодисменты от старшего поколения и слёзы на глазах некоторых ялов стали мне лучшей наградой. Даже Дариуль еле сдерживал свои эмоции, и по его лицу я видел, что песня задела глубоко. Впрочем, он быстро справился с собой, и начал что-то бренчать на своём струнном. Видимо, он теперь хотел повернуть концерт в свою сторону, делая при этом что-то вроде соревнования. Сначала я не понял, что это — минор или мажор, но потом разобрал. Это, своего рода, ободряющая песня. Некоторые ялы из зала начали подпевать Дариулю на латыни, но я так ничего и не понял и решил уже потом, когда-нибудь, если вспомню, спросить его, что значили слова и примерный перевод.

Песня набирала обороты в скорости переплетения звуков, но в один прекрасный момент остановилась и снова тихо начала свой танец. Именно это я представлял и не сомневался, что на голограмме происходит то же, что и в мыслях. Снова громкое рукоплескание, и снова моя очередь.

«Что ж, ладно, продолжим пляску, тем более у меня есть подходящая песня», — подумал я

«Гонки за мечтой» группы «Катарсис». Её напевать я не стал, а лишь закрыл глаза и наслаждался пением. Вот уж, что под стать этому миру! Впрочем, на припеве меня прорвало.

— Гонки за мечтой, — затянул я вместе с основным голосом. Удивительно, но я смог взять высокую ноту. — с богом или дьяволом до финишной прямой…

'… по спирали вверх, крылья за спиной,

Для одних ты сумасшедший, для других — герой!'

Дариуль не отстал и после аплодисментов, на всё том же струнном начал вместе с ялами на уже понятном мне языке петь песню о мальчике десяти лет, который ушёл в лес и прожил там долгую жизнь, а потом каким-то образом стал великим лучником, разившим своих врагов прямо в глаз. По всей мелодии незаметно протекал какой-то грустный мотив, и я не понимал, зачем он в ней. Может, описывались не приключения, а что-то посерьёзнее? Под занавес у меня появилась мысль, что конец у неё будет грустным, и она оказалась пророческой — бедняга однажды не удержался на ветке, упал и тихо умер — он жил в одиночестве, и ему некому было помочь.

Вряд ли моя следующая песня станет прекрасным продолжением этой, но она точно разбавит тон, нагнанный Дариулем такой, на первый взгляд, весёлой песней. Группа «Мельница», их солистка и песня «Дракон». Резвое начало флейты и гитарных струн, как бы невзначай звенящих в такт. Два, казалось бы, простых куплета, вдруг перебил один действительно резвый, яркий и мой любимый.

«Надо потом её настоящему дракону включить», — подумалось мне, и я с удовольствием представил довольную морду Горпаса.