Информаторы
Шрифт:
— Да пошли! Не с собой же его тащить! — Гришка еще раз выглянул в окно и принял окончательное решение:
— Давай вниз, быстрее!
Приказной тон подействовал на его тормозного товарища, и тот рысцой затопал по ступеням, ведущим на первый этаж.
«Почему же нас не взяли?» — уже на улице подумал Парфен.
Он еще раз глянул на стоящую в отдалении дачу. Ту самую, на которой еще так недавно он был счастлив.
Снег, выпавший накануне, тонким слоем покрывал землю. Тяжелая хмарь серого, с синеватым отливом неба висела от горизонта до горизонта. Гришка невольно обратил внимание на следы во дворе. Вязь черных
Почему же Калган убежал, как так могло получиться?
Гришка не верил в случайные совпадения.
Неожиданное появление смертельного врага он мог объяснить только одним — очередная подстава. Значит, все лажа! Выходит, Тарасов его опять купил! А он, как сопливый мальчишка, пустил нюни — свободу ему, видите ли, пообещали!
«Но зачем?! Зачем?! — крутилась только одна мысль, пока они спускались в тот же овраг, через который чуть раньше бежали от помойки к даче. — Стоило ли затевать весь этот сыр-бор только для того, чтобы убить? Да Калгану бежать и не нужно было, он бы и на зоне пришиб меня! Семь лет у него имелось на то про запас!» Вновь вопросы и никаких ответов!
Неожиданно пошел крупными хлопьями снег. Сразу стало холодно и темно. Слава богу, в гардеробе оказались теплые куртки и шапки.
«Стоп! — Гришку прошибла неожиданная мысль. — Куртки и шапки! На хрена чекисты нам куртки и шапки оставили, если на улицу выходить мы и не должны были?»
Как ни говори, побег двух заключенных, осужденных за убийство, не шутка, и капитан Тарасов нес на себе огромную ответственность. Ну, с Гришкой еще понятно. А кто мог поручиться за полудебильного Сурка?! Да вдруг он, вкусив свободы, ринулся бы черт знает куда? Захотелось бы ему на радостях напиться или уколоться? Он вряд ли бы смог удержать балбеса. Поэтому и ласты им скрутить должны были очень быстро, прямо на даче. Предполагалось все обставить более чем эффектно — его «мочат» из пистолета на глазах у подельника, Сурка, естественно, вяжут и отправляют в ИТК-32, припаяв дополнительный срок за побег.
Таким образом планировалось выключить для всех Парфена из состава живых. Для этой единственной цели и нужен был побег и, собственно, Сурок.
Гришка прокручивал все это в голове, торопливой рысцой пробираясь по дну оврага. Снег пошел гуще. И хоть был еще только ранний вечер, по-зимнему быстро надвигалась темнота. Видимость, которая и так была ни к черту из-за больших частых хлопьев, ухудшалась буквально с каждой минутой.
— Давай выбираться наверх! — скомандовал Парфен и первым полез по склону.
— Эх, бля, а зря мы дачу не подожгли! Как Калган хотел! — выдал Сурок, оказавшись неожиданно рядом.
— Ты что, хочешь, чтоб менты через минуту там были? — ужаснулся такой идее Гришка и тут же прикусил язык. Но было поздно.
— А Калган почему бы так сделал?
— Потому что он дурак, а мы умные! — Другого убедительного объяснения у Парфена просто не нашлось.
— А-а!
Оказывается, иногда достаточно и этого!
Некоторое время они трусили молча. Тьма вечера сгустилась уже настолько, что видно было на десяток метров вокруг — не более.
— И что мы теперь?
— На дорогу нужно выбираться, — твердым голосом ответил Парфен. Но на самом деле он понятия не имел, что им делать дальше.
Да и
насчет дороги проще было сказать, чем сделать. Подул холодный, колючий ветер и понес мокрые снежинки, бросая их в лицо. Стемнело окончательно. Гришка остановился и посмотрел назад. Неожиданно ему в голову пришла другая идея.— До города мы сейчас все равно не доберемся! — поворачиваясь к спутнику, прокричал он. — Давай вернемся в поселок и найдем другую дачу.
— Давай! — сразу согласился тот.
На этот раз все было по-настоящему. Они приглядели неказистую дачку и долго возились с замком. Зато, к большой радости Сурка, в подвале обнаружилась бутыль с самодельным вином, довольно паршивым на вкус. Но Димычу было все равно. Он всегда жил по принципу: «Что водка, что пулемет — лишь бы с ног валило!» Гришка не мог помешать ему упиваться, да и не хотел. У него была своя программа.
Чуть отпивая из своего стакана, он с некоторым презрением наблюдал, как его спаситель кружками глотает кислую мутную жидкость.
— К-как я его! Ха-ха! Бац — и труп!
— Слушай, Сурок, а откуда у тебя молоток оказался?
— Я его снизу приволок.
— Зачем?!
— Просто так! — недоуменно глянув на Гришку, пожал плечами парень.
Глава 5
Снега уже выпало достаточно, чтобы не проглядывали черные проплешины земли. Запорошенные сосны выглядели по-царственному красиво. Татьяна уехала час назад. Она у него пробыла целых три дня. Гришка вместе с Тарасовым и еще одним офицером ФСБ сидели на той самой даче, куда его недавно вывозили на «следственный эксперимент».
Сидели они на застекленной террасе второго этажа. Отсюда, кстати сказать, отлично просматривалась та хибара, в которой их должны были с Сурком взять и в которой их так неожиданно разыскал Калган…
Взяли их тогда утром. Все прошло как по нотам. Гришка побежал — в него выстрелили краской. Сурок громко кричал, его запихали побыстрей в «воронок» и увезли.
Когда весь маскарад закончился, первым делом Парфен накинулся на Тарасова с закономерными расспросами. Но тот ответил резко и коротко:
— Не сейчас. Когда-нибудь, возможно, и расскажу! Но поверь, причины были весьма серьезные.
Гришке ничего не оставалось, как довольствоваться таким объяснением.
Итак, его «похоронили».
О настоящем положении дел знала только его жена, Таня, и родители. Больше никто. Неделю назад Гришка перенес пластическую операцию и теперь привыкал к новому лицу.
Хирург был мастером-виртуозом в своем деле. Парфен глядел в зеркало и не узнавал сам себя. Казалось, сильно не изменилось ничего: нос, линия губ, подбородок… и все же напротив себя он видел лицо другого человека.
Смешанное чувство овладело тогда им: удивление, радость, немножко жалости, тревоги за то, понравится ли он таким своей жене, — все смешалось в одно.
Прошла неделя, и он начал немного привыкать к своему новому «я».
Много времени он проводил, общаясь со специалистами. Детально, обстоятельно готовили его к дальнейшему продолжению операции.
После того как спецмашина с арестованным Сурком скрылась и Григорий встал со снега, Тарасов сказал ему:
— Если ты думаешь, что уже сделано полдела, то глубоко ошибаешься: это самое легкое из того, что тебе предстоит!