Инквизицию вызывали? Подработка для ведьмы

— Где дедушка? — перевел разговор Демиан.

— Я думаю, что он гуляет по саду.

— Тогда, если можно, мы пойдем отдыхать.

— Соберемся за ужином.

— Нет, — категорично заявил Демиан. — Лив устала, дайте ей возможность отдохнуть в своей комнате без разговоров о свадьбе. Без миллиарда горничных, слуг и ваших личных визитов. Завтра и поговорим.

— А ужин? — возмутилась бабуля.

— Прикажите принести в комнату, — сурово заключил Демиан.

Глава 7

— Валерот, эй, Валерот, — прошептала Лив, крепко сжимая амулет и недоверчиво поглядывая на стену своей новой комнаты.

То, что было там, не поддавалось никакому объяснению. Даже больше, это было совершенно неуместно, бессмысленно и немного обидно.

— Да что тебе опять? — пробубнил появившийся фамильяр, явно спросонья, но тут же вскочил на все четыре лапы и в полнейшем шоке заозирался по сторонам. — Демоны меня задерите, это что за ведьмины уловки? Тебя куда занесло? Ты меня куда занесла? Это что?

— Вот. Сама пытаюсь понять, — протянула Лив. — Вчера выяснилось, что Демиан и граф Сальмаир — одно лицо. А сегодня — вот это.

— Да ну, врешь, — не поверил Валерот, но против фактов не попрешь.

И Лив начала рассказывать. Сначала рассказала про их мнимое похищение, потом про приезд во дворец. После во всех подробностях пересказала их встречу с бабушкой. И под конец рассказала, как наслаждалась спокойным вечером одной в огромной комнате, резной мебелью с невероятно мягкими подушками и перинами, восхитительными картинами в позолоченных рамах, прекрасным видом на идеальный сад из невероятно широких окон, обрамленных тяжелыми шторами. И тут налетели ЭТИ...

Сперва ей принесли кучу каких-то масел в крохотных баночках и отвели в купальню, где терли так, словно хотели живьем содрать кожу. Потом притащили ужин, состоявший из семи блюд, будто собирались кормить на убой. Потом, когда она не могла даже двинуться с места от такого количества еды, прибежали портнихи и обмерили со всех сторон, явно оставшись недовольными пропорциями тела. Сразу за ними появился сапожник, зажал ноги в тиски, достал карандаш и лист.

— Я уже испугалась, что попалась и теперь меня будут пытать этой колодкой, — Лив едва могла сдерживать нахлынувшие эмоции.

Сразу за сапожником прибежали еще две женщины. Они больше часа копошились в ее волосах, осматривали каждый кусочек кожи, чему-то возмущались, изучали ногти, зубы и, ничего не сказав, сбежали.

— А теперь я просыпаюсь утром и вижу... ВОТ ЭТО, — она указала на стену.

Рядом со входом на вешалках висели три платья. Под ними стояли три пары туфель. На столике рядом были аккуратно разложены три коробочки с украшениями в тон одежды.

Но это еще поддавалось пониманию: мало ли какие порядки в этом дворце? Возможно, здесь просто не принято расхаживать в совершенно обычной одежде. Не приведи Боги, подобный видок еще вызовет сердечный приступ у престарелого графа, которого Лив даже в глаза не видела. А вот что не поддавалось объяснению, так это почему центральным платьем, повешенным немного впереди двух остальных, оказался полностью готовый подвенечный наряд.

— Я всегда знал, что этот день настанет, — задумался Валерот.

— Какой?

— Когда ты воспользуешься амулетом, чтобы я помог тебе выбрать одежду. Дожил благородный волк до походов по магазинам. Забулькали яды в котелке. Тьфу, мерзость какая. Еще же и платье такое, — он подошел ближе, разглядывая подвенечный наряд.

— Какое?

— Да точная копия свадебного платья королевы Атильи. Она жила за сто лет до твоего появления. Слишком пафосно, на мой взгляд. Словно всем заявить хотят, что это свадьба века.

— Да откуда ты знаешь про наряды королевы?

— Я, в отличие от некоторых, когда не приходится прыгать в пространстве как спятившему зайцу, книги умные читаю. Иногда по истории. Слушай, а ты точно ни на что не соглашалась?

— Точно! Я еще с ума не сошла замуж выходить. Да и за кого? За графа что ли?

Волк задумался.

— Хм, может, и не самый плохой вариант? Передам тебя в лапы этому несчастному, пусть теперь он мучается. Да и возможностей-то у него побольше нашего будет.

— Валерот! — прикрикнула Лив, но сразу посмотрела по сторонам и перешла на шепот. — Я — ведьма. Он — инквизитор и граф. У меня брат на каторге по его милости.

— Не сказал бы, что именно по его…

— Да какая разница.

— Тогда чего ты от меня хочешь? Если ты ждала моего благословения, то я его даю. В противном случае, чего вызывала?

Ответить Лив не успела. Только она набрала воздуха, как в дверь постучали.

— Быстро. Под кровать, — прошептала ведьма, но волк и сам сообразил, что самое время прятаться.

Дверь неуверенно открылась. В отличие от вчерашних работников дворца, сегодняшний посетитель заходить не спешил. Он стоял у прохода, ожидая какого-нибудь ответа. И Лив подумала, что это, пожалуй, единственный человек из всех, кого она видела за последний день, кто хоть немного чтит правила приличия и личные границы.

— Вы одеты? Я могу войти? — раздался голос Демиана.

Почему-то ведьма даже не удивилась.

— Заходите, — уверенно произнесла она, разглаживая подол своего родного платья и попутно проверяя, не виден ли хвост из-под кровати.

— Нам придется посетить завтрак, — начал Демиан, но тут же остановился, с непониманием уставившись на пышные наряды. — Это ваши?

— Конечно. Видели мой саквояж? Вот в нем и привезла. А заодно и свадебное платье с собой захватила, мало ли кого встречу в волшебном квартале.

— Понятно, графиня постаралась. Могу вас обрадовать, вы можете спокойно брать любое из предложенных и даже забрать свадебное, может, когда-нибудь пригодится. Только будьте так добры, не надевайте его пока мы находимся во дворце, а то, боюсь, графиня неправильно все поймет.

— Я и не собиралась.

— Замечательно. Наверное, мне стоит объясниться…

— Нет-нет, совсем необязательно, — запротестовала Лив.

Ей вовсе не хотелось слушать длинные рассказы о семье инквизитора. Ей было совершенно безразлично, какие отношения у него с бабушкой и дедушкой, да и вообще, проблемы отдельных графств никоим образом ее не касались. Не захотел человек управлять своим землями — его право. У таких семей обычно целая толпа родственников, которые ждут не дождутся, когда кто-то откажется от своего титула. Желательно в письменном виде.