Инноваторы. Как несколько гениев, хакеров и гиков совершили цифровую революцию

Массовая потребность в микрочипах и предсказуемый источник спроса в лице государства послужили причиной того, что цена каждого отдельного микрочипа резко падала. Первый прототип интегральной микросхемы для компьютера Apollo стоил 1000 долларов. К тому времени, когда было налажено их серийное производство, каждый такой микрочип стоил 20 долларов. Средняя цена за микрочип для ракет Minuteman в 1962 году составляла 50 долларов, а в 1968 году — всего 2 доллара. Так появился спрос на интегральные схемы для устройств, которыми пользовались обычные потребители ^[356] .

356

Paul Ceruzzi, A History of Modern Computing, 1998, глава 6.

Первыми бытовыми приборами, где нашли применение микрочипы, были слуховые аппараты, поскольку они должны быть миниатюрными и на них есть спрос, даже если они достаточно дороги. Но потребность в слуховых аппаратах ограничена. Поэтому Пэт Хаггерти, президент Texas Instruments, повторил гамбит, который успешно использовал и раньше. Инновация состоит из двух частей. Во-первых, надо изобрести новое устройство, а во-вторых, придумать способ его массового использования. Хаггерти и его компания умели хорошо делать и то и другое. Прошло 11 лет после того, как Хаггерти удалось создать обширный рынок недорогих транзисторов, стимулируя продажи карманного радио. Теперь он искал способ сделать то же и с микрочипами. Так родилась идея карманных калькуляторов.

Он рассказал о ней Джеку Килби, когда они куда-то вместе летели. Хаггерти поставил задачу: построить карманный калькулятор, способный делать те же вычисления, что и устаревшие монстры за тысячу долларов, стоящие на столах в конторах. Его надо было сделать достаточно экономичным, достаточно маленьким, чтобы помещаться в карман рубашки, и достаточно дешевым, а работать он должен был на батарейках. То есть таким, чтобы купить его можно было не раздумывая. В 1967 году Килби и его команде удалось сделать почти то, что задумал Хаггерти. Их устройство могло выполнять только четыре операции (складывать, вычитать, умножать и делить), было тяжеловато (весило около килограмма) и стоило достаточно дорого (150 долларов) ^[357] . Но это был большой успех. Был создан новый рынок, где продавались устройства, о которых люди даже не подозревали, что они им нужны. И, следуя предсказуемой траектории, они становились все меньше, дешевле и мощнее. К 1972 году цена карманных калькуляторов упала до 100 долларов; было продано 5 миллионов штук. К 1975 году цена снизилась до 20 долларов, а продажи за год удвоились. В 2014 году в магазинах Walmart карманный калькулятор фирмы Texas Instruments продается всего за 3 доллара 62 цента.

357

Reid, The Chip, 2363, 2443.

Закон Мура

Такому закону подчинялись все электронные устройства. Каждый год детали становились все меньше, дешевле, мощнее, работали быстрее. Это особенно существенно, поскольку тогда, успешно взаимодействуя, одновременно развивались две новые отрасли экономики: производство компьютеров и производство микрочипов. «Взаимосвязь между новыми составными компонентами устройств и новыми возможностями их применения обеспечивала взрывной рост и того и другого», — написал позднее Нойс ^[358] . За полвека до того наблюдалось нечто похожее: росла нефтедобыча и развивалась автомобильная промышленность. Таковы основные правила инноваций: необходимо понять, какие отрасли лучше всего сосуществуют друг с другом, чтобы иметь возможность извлекать выгоду из того, как они, развиваясь, подстегивают друг друга.

358

Robert Noyce, Microelectronics, Scientific American, сентябрь, 1977 г.

Если бы была возможность выработать лаконичные и строгие правила, которые указывают направление развития, это помогало бы усвоившим их бизнесменам и рискованным инвесторам. К счастью, тогда Гордон Мур сделал шаг вперед в этом направлении. В то самое время, когда продажи микрочипов были готовы взлететь до небес, его попросили сделать прогноз поведения рынка. Статья Мура, озаглавленная «Заполнить интегральные схемы большим числом деталей», была опубликована в апрельском номере журнала Electronics за 1965 год.

Сначала Мур кратко обрисовал, каким ему видится будущее цифровых технологий. «Интегральные схемы приведут к появлению таких чудес, как домашние компьютеры, или, по крайней мере, терминалов, связанных с центральным компьютером», — написал он. А следующее его пророческое предсказание сделало его знаменитым: «Согласно приблизительной оценке, при минимальных затратах на детали сложность каждые два года возрастает вдвое. Нет оснований полагать, что эта зависимость не будет примерно такой же ближайшие десять лет» ^[359] .

359

Gordon Moore, Cramming More Components onto Integrated Circuits, Electronics, апрель 1965 г.

Грубо говоря, Мур утверждал, что эффективное с точки зрения затрат число транзисторов, которые удается поместить на микрочип, каждый год удваивается и он ожидает, что так и будет происходить по крайней мере ближайшие десять лет. Один из его приятелей, профессор Калифорнийского технологического института, публично назвал это утверждение «законом Мура». По прошествии десяти лет, в 1975 году, стало ясно, что Мур был прав. К этому времени он подправил свой закон, сократив вдвое предсказанную скорость роста. Новое пророчество гласило, что в будущем число транзисторов, размещенных на микрочипе, по-видимому, будет «удваиваться не каждый год, а раз в два года». Его коллега Дэвид Хаус сделал еще один прогноз: «производительность» чипа будет удваиваться каждые восемнадцать месяцев благодаря как увеличению мощности, так и числа транзисторов, которые можно поместить на микрочип. По крайней мере последующие полвека закон Мура в его различных вариантах оказался полезен. Он помог указать путь к одному из величайших инновационных прорывов и самому невероятному росту благосостояния за всю историю человечества.

Закон Мура оказался чем-то большим, чем просто предсказание. Он наметил цель для индустрии, обеспечившей в какой-то мере реализацию этого закона. Впервые это произошло в 1964 году, когда Мур еще только формулировал свой закон. Нойс решил, что Fairchild будет продавать простейшие микрочипы дешевле, чем стоит их изготовление. Мур назвал эту стратегию «незамеченным вкладом Боба в полупроводниковую индустрию». Нойс знал, что низкая цена будет подталкивать производителей включать микрочипы в свои новые устройства. Он также знал, что низкая цена стимулирует спрос, увеличение объема производства, а масштаб экономии будет таким, что закон Мура превратится в реальность ^[360] .

360

Berlin, The Man Behind the Microchip, 3177.

Неудивительно, что в 1959 году компания Fairchild Camera and Instrument решила воспользоваться своим правом выкупить Fairchild Semiconductor. На этом восемь основателей Fairchild Semiconductor разбогатели, но были посеяны семена раздора. Члены правления компании с Восточного побережья отказались предоставить Нойсу право продать по льготной цене акции новым высокопрофессиональным инженерам компании, и прибыль от полупроводникового подразделения они инвестировали менее успешно, направив ее на производство более приземленных вещей, таких как камеры для съемок любительских фильмов и штампмашины.

Были внутренние проблемы и в Пало-Альто. Инженеры начали покидать Fairchild, заселяя долину отпочковавшимися от нее компаниями, которые стали известны как Fairchildren — дети Fairchild. Наиболее значительное событие произошло в 1961 году, когда Джин Хорни и трое других дезертиров из компании Шокли покинули Fairchild, чтобы присоединиться к финансируемой Артуром Роком молодой компании, преобразованной затем в Teledyne. За ними последовали другие, и к 1968 году Нойс и сам был готов уйти. Он не получил места в руководстве фирмы, что его раздражало, но он также понимал, что на самом деле он этого и не хочет. Корпорация Fairchild и даже ее полупроводниковое отделение в Пало-Альто стали слишком бюрократическими и большими. Нойс стремился избавиться от части административных обязанностей и, как раньше, больше времени проводить в лаборатории.

Однажды он спросил Мура:

— А что, если открыть новую компанию?

— Мне и здесь хорошо, — ответил Мур ^[361] .

Они помогали создавать культуру калифорнийского технологического мира, позволявшую людям оставлять солидные компании для того, чтобы образовывать новые. Но теперь, когда им обоим стукнуло сорок, у Мура пропала охота парить в воздухе, спрыгнув с крыши с дельтапланом. Однако Нойс настаивал. Наконец, в конце весны 1968 года он просто сказал Муру, что уходит. «Он умел сделать так, чтобы вам хотелось следовать за ним, — рассказывал, усмехаясь, много лет спустя Мур. — Поэтому в конце концов я сказал: „Ладно, пошли!“» ^[362]

361

Интервью Гордона Мура, American Experience: Silicon Valley, PBS, 2013 г.

362

Интервью, взятое автором у Гордона Мура.