Иногда они возвращаются

– Джим, она случайно не из твоего класса?

Он не ответил жене, так как на время лишился дара речи.

Две недели спустя, после звонка на обед, его нагнал в холле Симмонс с папкой в руке, и у Джима упало сердце.

– Еще один новичок, - сказал он обреченно, опережая сообщение Симмонса.
– Класс "Литература и жизнь".

У Сима брови поползли вверх:

– Как вы догадались?

Джим пожал плечами и протянул руку за личным делом.

– Мне надо бежать, - сказал Симмонс.
– Летучка по оценке учебной программы. Джим, у вас такой видок, словно вы побывали под колесами машины. Вы как, в порядке?

Словно побывал под колесами машины, вот-вот. Как Билли Стирнс.

– В порядке.

– Так держать, - Симмонс похлопал его по спине и побежал дальше. А Джим открыл папку, заранее весь сжимаясь, как человек, ожидающий удара.

Однако лицо на фотографии ни о чем ему не говорило. Мог видеть его, мог и не видеть. Дэвид Гарсиа был массивного телосложения, темноволосый, с негроидными губами и полусонным выражением глаз. Он был тоже из Милфорд Хай Скул и еще два года провел в исправительной школе Грэнвилль. Сел за угон машины.

Джим закрыл папку. Пальцы у него слегка дрожали.

– Салли?

Она оторвала взгляд от гладильной доски. Джим уставился на экран телевизора невидящими глазами - транслировался баскетбольный матч.

– Нет, ничего. Это я так.

– Какая-нибудь скабрезность?
– сказала миссис Норман игриво.

Он выжал из себя улыбку и снова уставился на экран. С кончика языка уже готова была сорваться вся правда. Но как о ней расскажешь? Ведь это даже не бред, хуже. С чего начать? С ночных кошмаров? С нервного срыва? С появление Роберта Лоусона?

Начать надо с Уэйна, его старшего брата.

Но он никогда и никому об этом не рассказывал, даже на сеансах групповой психотерапии. Он вспомнил свое полуобморочное состояние, когда они с Дэвидом Гарсией первый раз встретились глазами в холле. Да, на фотографии Гарсия показался ему незнакомым. Но фотография не все может передать... например, нервный тик.

Гарсия стоял рядом с Лоусоном и Чипом Освеем. Увидев мистера Нормана, он широко осклабился, и вдруг у него задергалось веко. В памяти Джима с необыкновенной отчетливостью зазвучали голоса:

– Ну что, шкет, сколько там у тебя в кармане?

– Ч-четыре цента.

– Врешь, щенок... гляди, Винни, обмочился!

– Джим? Ты что-то сказал?
– спросила жена.

– Нет-нет, - отозвался он, вовсе не будучи в этом уверенным. Кажется, у него начинался озноб.

В первых числах февраля, после занятий, когда все преподаватели давно ушли из школы, он проверял в учительской сочинения. В десять минут пятого раздался стук в дверь. На пороге стоял Чип Освей, вид у него был довольно испуганный.

– Чип?
– Джим постарался не выказать удивления.

Тот стоял, переминаясь с ноги на ногу.

– Можно с вами поговорить, мистер Норман?
– Можно. Но если насчет теста, ты напрасно тратишь...

– Нет, другое. Здесь, э, можно курить?

– Кури.

Освей чиркнул спичкой, при этом пальцы его заметно дрожали. С минуту он молчал - никак не мог начать. Губы беззвучно шевелились, глаза сузились до щелок. И вдруг его прорвало:

– Если до этого дойдет, поверьте, я ни при чем! Я не хочу иметь с ними никаких дел! Они шизанутые!

– Ты о ком, Чип?

– О Лоусоне и Гарсии. Они оба чокнутые.

– Собираются со мной расправиться, да?
– Он уже знал ответ по тому, как подкатила привычная тошнотворная волна страха.

– Сначала они мне понравились, - продолжал Чип.
– Мы прошвырнулись, выпили пивка. Тут я немножко приложил вас, сказал, как вы меня завалили. И что я еще отыграюсь. Это я так, для красного словца! Чтоб я сдох!

– Ну а они?

– Они это сразу подхватили. Стали расспрашивать, когда вы обычно уходите из школы, какая у вас машина, и все в таком духе. Я спросил, что они против вас имеют, а Гарсиа мне: "Мы с ним старые знакомые..." Эй, что это с вами?

– Дым, - объяснил Норман внезапно осипшим голосом.
– Не могу привыкнуть к сигаретному дыму.

Чип загасил сигарету.

– Я спросил, когда они с вами познакомились, и Боб Лоусон ответил, что я тогда еще мочился в пеленки. Загнул, да? Им же, как и мне, всего семнадцать...

– Дальше.

– Тогда Гарсия перегибается через стол и говорит мне:

"Как ты собираешься отыграться, если ты даже не знаешь, когда он уходит домой из этой дребаной школы?" "А я, говорю, - проткну ему шины".
– Чип поднял на Джима виноватый взгляд.
– Я бы этого не стал делать, мистер Норман. Я это просто так сказал, от...

– От страха?
– тихо спросил Джим.

– Да. Мне и сейчас не по себе.

– И как же они отнеслись к твоим намерениям?

Чип поежился.

– Боб Лоусон сказал: "И это все, на что ты способен, мудило гороховый?" Ну я ему, чтобы слабость не показать: "А вы, - говорю, - что, способны отправить его на тот свет?" У Гарсии глаз задергался, он руку в карман - щелк, - а это финка. Я как увидел, сразу рванул оттуда.

– Когда это было, Чип?

– Вчера. Я теперь боюсь сидеть с ними в классе, мистер Норман.

– Ничего, - сказал Джим.
– Ничего.

Он бессмысленно таращился на разложенные перед ним тетради.

– Что вы собираетесь делать?
– полюбопытствовал Чип.

– Не знаю, - честно признался Джим.
– Я действительно не знаю.

К понедельнику он так и не принял решения. Первым побуждением было посвятить во все жену, но нет, он не мог этого сделать. Она бы смертельно перепугалась и все равно бы не поверила. Открыться Симмонсу? Тоже невозможно. Сим сочтет его сумасшедшим и, вероятно, будет недалек от истины. Пациент, участвовавший с Джимом в сеансах групповой психотерапии, сказал как-то раз, что пережить нервный срыв это все равно что разбить вазу, а потом ее склеить. Впредь ты уже будешь брать ее с опаской. И живые цветы в нее не поставишь, потому что от воды могут разойтись склеенные швы.

Значит, я сумасшедший?

Но в таком случае Чип Освей тоже сумасшедший. Он подумал об этом, когда садился в машину, и даже немного воспрянул духом.

Как же он раньше не подумал! Лоусон и Гарсия угрожали ему в присутствии Чипа. Для суда, пожалуй, маловато, но чтобы отчислить из школы эту парочку - вполне достаточно... если, конечно, удастся заставить Чипа повторить его признание в кабинете директора. А почему бы и нет? Чип по-своему тоже заинтересован в том, чтобы его новых дружков отправили подальше.