Иноки – воины России: шаги в бессмертие

После таких внушений Бердибек становился злым, жестким, придирчивым, направо и налево раздавал пинки и оплеухи, оставлявшие приличные синяки на телах рекрутов.

Однажды вечером в старую дырявую юрту новобранцев ввалился Маматкул. Многозначительно, начальственно оглядел всех рекрутов, нашел Данилу и поманил крючковатым пальцем. Шумно задышал перегаром кумыса и фряжского вина и жестом приказал ему идти рядом на полшага сзади. Приостановился, шаркнул ногой несколько раз по твердой красно-коричневой земле и медленным скрипучим голосом сказал:

– Слушай, урус, ты станешь великим воином, если, конечно, не будешь прикончен в первом же бою, как это обычно и бывает. Через три дня мы выходим в поход на косогов. Они хорошие воины. Но мы их побьем, разобьем конные ряды, после останутся только их кости по степи. Но и мы, как водится, принесем богу войны Сульде свои жертвы, то есть вас, плохо обученную и слабо вооруженную пехоту. Вы будете приманкой для их конницы, а конники и солдаты они отменные, много лучше ваших хиляков. Мы сделаем вид, что убегаем и выведем их лучшие части на вас. Они постараются перебить вас всех без остатка. Знаешь, такая бойня – как охота, увлекательное занятие. Так вот, пока они будут с вами возиться, мы их окружим с флангов и зажмем в мешок. Уничтожим всех. Но и вас почти всех тоже к этому времени никого не будет в живых. Я не должен тебе все это рассказывать. Но я видел твою отвагу, твои умения и решил дать тебе такую вот маленькую возможность выжить, – сотник показал Даниле маленькое, сжатое пространство между большим и указательным пальцем правой руки. Добавил:

– А еще я видел твои умные глаза. Ты знаешь много, ты стараешься узнать и понять все больше и больше. И у тебя есть предназначение. Грех не дать тебе совсем маленького шанса выжить. Поэтому я дам тебе ничтожную возможность остаться в живых. И сохранить свою жизнь и честь. Ты заслужил это. А получится у тебя или нет – решит Всевышний.

На следующий день всем новобранцам выдали оружие: короткие копья, кривые сабли в примитивных ножнах, круглые остроконечные шлемы и небольшие тяжелые деревянные щиты. Данила внимательно осмотрел все – копья с короткими наконечниками были малопригодны в ближнем бою. Даже неумелый всадник с легкостью перерубит древко. Такие копья можно только метать с близкого расстояния. Круглые тяжелые щиты наспех сделаны из непросушенной березы. Стрелы такой щит не пробьют, увязнут. Но уж очень тяжелыми, неуклюжими оказались эти щиты, неудобны толстые кожаные ремни, в которые нужно продевать левую руку. Зато выданные сабли стали лучшей частью вооружения. Умеренно кривые, длиной почти в метр с крестовиной в десять сантиметров, с плавным изгибом и небольшим весом. Данила повращал саблю хорошо заученным движением кисти руки. Вокруг собрались новобранцы, нерешительно примеривающие, пытающиеся осваивать непривычное оружие.

Появился мрачный Бердибек, что-то беззвучно шепчущий толстыми губами.

«Проклинает весь белый свет», – понял Данила. Ведь за плохо обученных рекрутов ему головы не сносить. А впрочем… Война все спишет.

Наконец, мурза перестал шептать и хрипло бросил Даниле :

– Тебе Маматкул приказал явиться. Только не задерживайся.

Данила быстрой походкой прошелся по хаотично суетящемуся лагерю и успел вовремя: конь Маматкула уже стоял оседланный у его юрты. Маматкул вручил ему два настоящих степных лука и два колчана мощных длинных стрел с особым черным оперением. Не гладя в глаза, хлопнул его по плечу:

– Аллах Акбар! Я хоть и принял мусульманство, все же буду просить Бога Сульде, чтобы он тебе помог.

К берегам Саксинского моря

Через три дня тумен конников (десять тысяч воинов) на добротных конях вышел в дальний поход к Саксинскому морю 4 . Для многоопытной и непобедимой конницы этот поход не был дальним. Данила увлеченно рассказывал вышагивавшим по пыльным дорогам товарищам трагическую эпопею разгрома родной Руси.

4

Древнее название Азовского моря; в XIV веке его чаще стали называть Балык-денгиз, что означает «Рыбное море».

Всего век с небольшим минул с тех пор, как несколько туменов конницы во главе с ханом Бату выступили примерно по этому же маршруту и направились в сторону Европы. По пути они взяли мать городов русских – Киев, вырезав всех жителей. А так как великий киевский князь Даниил Галицкий с семьей, в сопровождении дружины бежали под крыло венгерского короля Белы, то монголы двинулись по их следам дальше – в Европу. Конные армии шли к европейским границам с невиданной доселе скоростью – преодолевали ежедневно почти по сто верст (каждый всадник имел по 2—3 запасных коня). Всего несколько недель потребовалось монгольским туменам, разделившимся на две группировки, разгромить в генеральном сражении 9 апреля 1241 года польско-силезско-тевтонскую армию (с присоединившимися полками франкских рыцарей). Венгеро-хорватская армия погибла в генеральном сражении всего двумя днями позже, 11 апреля. Была с ходу взята венгерская столица Пешт и несколько десятков польских, чешских, венгерских, хорватских городов. Монгольская конница подошла к Адриатическому морю и готова была захватить всю остальную часть Европы. И тут монголы остановились и спешно повернули назад. Римский папа провозгласил победу над степняками, объявил стремительный уход вражеской орды следствием собственных обращений к Господу Богу. Однако настоящая причина была в другом – скончался великий хан и предстоял курултай, на котором могли победить враги главного командующего монгольской армии, Бату-хана. А это означало для него верную смерть и полное уничтожение его большой семьи.

Дальние дороги

Дальние дороги сплачивают, располагают к общению. Данила рассказывал новобранцам, товарищам по несчастью, обреченным на рабскую участь, истории тех времен, которые он услышал от начитанного галицкого княжича Михаила. Вокруг него на стоянках собирались десятки слушателей, о чем не преминули доложить сотнику и тысячнику. Все ожидали смертельного наказания Данилы. Однако реакция была обратной. Подъехавший к месту стоянки Маматкул, не слезая с коня, широко улыбнулся Даниле:

– Яшанг! (молодец!) Больше рассказывай славных историй о силе монгольского оружия, о Великой Ясе. Пусть все твои слушатели знают – в завтрашнем сражении мы будем победителями. Головы наших врагов на ваших пиках будут вам всем наградой. В знак уважения из личного бурдюка Маматкула отлили целую чашу выдержанного кумыса и вручили ее Даниле. Пришлось выпить все до дна, отчего у неудачливого рассказчика весь день недовольно урчал живот.

Великое, безбрежное Время, казалось, слилось с поражающими сознание просторами степей и перелесков, плывущих навстречу новобранцам. Первую часть пути по правому берегу Итиля (древнее тюркское название Волги) две тысячи пехоты, приданной лучшей монгольской коннице, прошли пешком. Здесь, у небольшого глинобитного города Укек их встретили всадники на крепких длинноногих скакунах – бродники, вольный народ. Данила много слышал о них от молодого Галицкого князя, нашедшего в свое время пристанище в бродницких становищах. На первый взгляд, этот народ представлял собой разношерстную, лишенную всякой дисциплины толпу. Более половины из них были русоволосы, имели простые русские крестьянские лица, курносые носы и голубые глаза. Все бродники разговаривали на русском языке. Из чего Данила заключил, что большинство из них – это беглые русские крестьяне, сбежавшие от русских бояр и князей, либо те же русские крестьяне, попавшие в басурманский плен и сумевшие сбежать. Но было среди них также много смуглолицых, узкоглазых, с иссиня-черными волосами в типично кипчакской одежде. Бродники никому не выдавали беглых и никто не смел посягать на их вольности, поскольку они были союзниками монгол еще с времен сражения на Калке. (В 1223 году, когда разрозненное русское воинство подверглось страшному разгрому. Сам Субэдей-Багатур от имени Чингисхана даровал им особые привилегии.) Часть из них имела кафтаны хорошей выделки, добротные сапоги из тщательно выделанной кожи, кожаные колпаки с заостренным верхом, опускающимся на правую сторону. Но большинство было одето в простые льняные рубахи и кожаные панцири, усиленные большими стальными бляхами. Особым выглядело вооружение бродников – длинные тяжелые копья с полуметровыми закаленными трехгранными наконечниками, легкие овальные щиты, обтянутые бычьей кожей. Многие всадники имели степные добротные луки, у некоторых к седлам прикреплены самострелы, сработанные в итальянских мастерских в Кафе (город на Крымском полуострове вблизи современной Керчи). Вооружение завершали добротные кривые сабли, схожие с теми, что получили рекруты несколько дней назад. Разношерстное воинство, на первый взгляд, представлялось простым сборищем степных искателей легкой добычи. Однако такое впечатление оказалось ошибочным. Внезапно прозвучал длинный пронзительный свист, за ним два коротких посвиста более высокого тона – словно дротики, внезапно брошенные в цель. Тотчас бродники выстроились в линию четким длинным прямоугольником по двадцать пять всадников в ряду, всего четыре ряда, повернувшись лицом к Волге. Ровными рядами в небо смотрели длинные наконечники копий.

Перед строгим строем конников появился всадник в богатом доспехе, в нарядной стальной кирасе с черным отливом и островерхим черным шлемом. Всадник громко прокричал что-то, подняв вверх правую руку с длинным изогнутым клинком. Потом произнес короткую речь. Говорил по-русски. Ветер относил его слова. Однако Данила все же уловил отдельные фразы. Сотник говорил о воинском долге, о славе, о добыче. Упомянул о Великом хане и беклярбеке Мамае. Следом раздались два длинных свиста и один короткий пронзительный. Сотня мигом развернулась и неспешно тронулась вдоль берега.

Данила понял, что бродники организовали свое войско по монгольским правилам (десяток, сотня, тысяча, десять тысяч). Все перестроение прошло за несколько минут без суеты, окриков, ржания лошадей. Вглядевшись увидел, что в рядах славянские лица, обрамленные длинными русыми волосами перемеживались не только с кипчакскими, но и с кавказскими, отличавшимися гордой посадкой головы, носами с горбинкой. Сотник что-то громко вещал вслед, из обрывков фраз было понятно, что он опять говорил на русском языке. Едкая степная пыль, поднятая копытами конников, желто-серым облачком накрыла уходящую сотню. Уплывающая колонна всадников словно мираж растворилась в горячем степном мареве.

Данила провожал их долгим взглядом, мысленно воспарив над стройными рядами всадников. Внезапно ощутил себя в самой середине уходящих всадников. Под ним был вороной длинноногий конь, нервно перебиравший копытами, словно собирающийся сорваться в карьер. Понял – вот она судьба, затаенная пока в образах. Подсказка была явная – найти момент и уйти к бродникам, прихватив с собой с десяток соратников, только вот как уйти? Ведь беглых гулямов даже бродники выдадут всесильным ордынцам. Остаться в ордынской пехоте – значит, стать бессловесным придатком неумолимой ордынской военной машины и обречь себя на бесславную гибель посреди безлюдных степей.