Иной жизни для себя не представляю! Книга шестая. Никогда не бросай начатое.

рождены, чтоб сказку сделать былью», то-есть демонстрировал

собственное отличное настроение, Владимир промолчать не мог:

«Чего свистишь! Радоваться нечему! На нашем рудном поле

на всех объектах золото крупновкрапленное! А если оно

тонковкрапленное – то будет просто проявление, в лучшем случае до

рудопроявления дойдет!»

Паша тут же принял серьезный вид и свистеть перестал, и я

уже думал, что все, на большее его не хватит. Но ошибся.

«Если до рудопроявления дойдет – ты в своем предсказании

наврал!» - надо же, вспомнил! Но на этом не остановился, а только

отвернулся в сторону, что бы на Владимира не смотреть: « И про

деньги большие, что шеф поимеет, тоже наврал!» - и про это не

забыл!

Владимир со злостью коротко рыкнул, как медведь, и из

комнаты выскочил. Удивительно, но это впервой на моей памяти

всегда покладистый коллега довел экстрасенса до белого каления!

* * *

А через час мы встретились у Паши во дворе дома. На столе

под раскидистой зеленой корягой непонятного рода-племени

красовались бутылка водки, стаканы, тарелки пустые и с

приготовленной Людочкой закуской – очень пахучей, наверняка

острой и бесподобной по вкусу. От одного ее вида и запаха у всех

начались глотательные судороги – условный рефлекс Павлова

подтверждался человеком не хуже собаки. Сам хозяин в сторонке

следил за примитивным очагом, над которым висел приличный по

объему казан. В нем что-то булькало, но разрубленная на куски

голова сома-гиганта лежала в стоящем рядом с костром тазике.

Здесь же крутилась небольшая хозяйская собака непонятной породы

– сложный гибрид, - ожидающая момента раздачи пищи, а

большущий рыжий кот, уже пресыщенный сомятиной в сыром виде,

на всякий случай сидел рядом с костром поближе к тазику, и

сосредоточенно вылизывал шерсть на передних лапах.

Чапа не замедлил подбежать к компании лохматых, собачухи

нос в нос обнюхали друг друга вместо приветствия, повиляли один

хвостом, другой его остатком. Потом Чапа потянулся процедуру

повторить с котом, на что тот презрительно фыркнул, и с

достоинством медленно пошел в сторону сарая. А собачки вдвоем

уселись возле костерка, и изредка облизываясь, сосредоточенно

принюхивались к булькающей в казане субстанции.

Я добавил к бутылке на столе вторую (последнюю из

заначки), и подошел к казану посмотреть, до какой стадии дошел

процесс. Оказалось, до стадии предзаключительной – погружения в

кипящую жидкость разрубленной головы. На моих глазах Паша это

действие свершил и побежал в дом, откуда тут же выскочил уже с

Людочкой, у которой в руках была приличная по размеру миска с

нарезанной зеленью. Парочка подбежала к костру, и уже под

руководством супруги Паша начал что-то в казане поворачивать,

добавлять соль, …. в общем, весь при деле.

Появился Владимир с Леней, за ним сразу Дока. Как и я,

поставили на стол бутылки – теперь их на нем красовалось четыре.

Многовато, если учесть, что в компании пять мужиков и только одна

женщина – Людочка. Моя Света ухой не соблазнилась, у Доки жена

на дежурстве, а у Владимира… в таких компаниях не участвует

принципиально, Ленина Ларисочка тоже не появилась. Свободного

времени у нас осталось минут десять, и я Доке и Владимиру кивнул

головой, пошли мол. И повел их к сараю, где Паша держал пернатую

живность. Старый ящик с сеткой вверху исчез, а на его месте

появился приличный по площади и высокий можно сказать загон,

который не то что курице, человеку не перепрыгнуть и даже не

перелезть. В нем бегало то, что еще и не куры, но уже и не крохи.

Если ощипать, по размеру будут «цыплята табака», каких подают в

ресторане, и я имел счастье раза два их заказывать.

«С месяц подрастут, и стрелять можно!» - оценил Дока

перспективу на будущее, исходя из убеждения, что птицу следует

добывать, а не держать ради каких-то там яиц.

«Ну да», - легко возмутился Владимир, до конца не

отошедший от прилюдного «оскорбления» в камералке, - «мало тебе

зайцев, уток диких, тебе дай и домашних животных пострелять!

Которых человек из рук кормит!»

« А они что», - Дока со смешком кивнул на загон, - «так до

смерти и будут яйца нести? А потом их Паша похоронит с

почестями?»

«И похоронит!» - Владимир уже пылал гневом, - «Не все же

такие живодеры, как вы!» - от Доки повел взглядом в мою сторону: я

тоже живодер.

Но здесь, как говорят, коса на камень наскочила. Если Паши

в камералке хватило дать Владимиру в некотором роде словесный

отпор, то Дока мог упражняться в красноречии не хуже нашего

экстрасенса, и непонятно кто кому еще нос утрет. К счастью,

Людочка начавшуюся перебранку легко прекратила

«А ну-ка сюда топайте!» - появилась у нас на виду и

погрозила кулаком. Мы приказ тут же исполнили, - «Это что такое?»

– показала рукой на стол, и все мы, даже Паша, тоже на него

уставились, не замечая ничего непотребного. «Вы что, четыре

бутылки выпить собираетесь? Так не мечтайте, пьяных мне не

хватало!» - на наших глазах две бутылки экспроприировала и унесла

в дом. Я – так и обрадовался, действительно четыре многовато,

завтра на работу в поле к пяти утра. А Дока, вставать которому в

такую рань необязательно, с сожалением вздохнул:

«Зря на стол выставили, надо было от бабы припрятать».

«Все будь спок», - успокоил его Паша, - «у меня в сарае

заначка есть!»

Уху съели, водку выписи, и Пашину заначку тоже, чего