Институт благородных убийц
Шрифт:
— Всё будет исправлено немедленно! Сегодня же! — директор ловил невысказанные намёки на лету. Вот так бы он свои обязанности исполнял, как стремился угодить нежданному-негаданному проверяющему!
— Что ж, повторюсь: это мелочи, которые мало меня занимают. Моя основная задача — отыскать и обезвредить разгуливающего по Институту благородных девиц демона… а также выявить его помощников. На сегодняшний день уже совершенно очевидно, что означенные существуют и активно способствуют злокозненным деяниям своего господина.
Директор, начавший было приходить в себя, вновь поник.
— Именно поэтому столь важно прояснить,
Экье директор радостно встрепенулся:
— Разумеется, я буду счастлив помочь, чем смогу! Если же я где-либо оступился, то умоляю поверить: это было сделано не по злобе и не ради гнусного демона, но исключительно по недомыслию! Отродья бездны воистину коварны, простому смертному немудрено попасться на их удочку…
«Вот уж и вправду!» — Талина искренне веселилась. Я хмыкнула. На самом деле коварства бездны в моих действиях не имелось ни капли: все эти приёмчики свойственны и смертным мошенникам. Главное — вести себя нагло и уверенно, словно власть имущий, и не показывать ни малейших сомнений в правильности своих поступков. Тогда твоя искренняя вера в собственную непогрешимость передастся всем, кто на тебя смотрит.
А, да, ещё очень помогает ссылаться на авторитеты и намекать, что за тобой стоят значительные силы, способные запросто перевернуть чужую жизнь. Вот и всё коварство. Никаких особенных техник, никаких сверхъестественных сил. Любой прохвост при наличии нужной мотивации справится.
— С чего следует начать, эрья? — кажется, директор уже пришёл в себя и теперь горел энтузиазмом — вполне понятным, учитывая, какие кары земные и небесные он уже успел навоображать. Что там полагается за демонопоклонство — медленное сожжение заживо? За принесение человеческих жертв вроде четвертуют. Интересно, как эти два наказания сочетаются?
«Любишь же ты интересоваться всякими… мерзостями. Брр!»
«Я демон, радость моя. Мне по статусу положено».
— Начнём с начала, — ответила я директору. — С проверки состояния души. Мне потребуется несколько капель вашей крови. Их я отправлю в Перевёрнутую башню, и оттуда вскорости придёт ответ. Вы же не против?
«Эй, ты же никуда и ничего не собираешься отправлять!»
«Разумеется. Но ему об этом знать необязательно. Заодно поглядим, как он отреагирует. Обычно одержимые не слишком-то идут навстречу в таких вопросах».
Как я и предполагала, счастлив экье директор не был (мало ли, что там в Перевёрнутой башне сделают с его кровью?), но протестовать не стал. Молча протянул руку и небольшой ножичек для разрезания книг. Я уколола пухлый палец, взяла чистую салфетку и выдавила туда несколько капель крови.
Если так пойдёт и дальше, то вскорости от моего повреждения ауры и следа не останется.
— Сумеете взять кровь у сотрудников? Только не говоря им, зачем это нужно, под
благовидным предлогом.Директор нахмурил лоб, затем неуверенно кивнул:
— Могу сказать, что это нужно… хм…
— А знаете, не говорите ничего. Сверху спустили инструкцию: всем сдать кровь. По паре капель, не больше. Зачем, почему — вы понятия не имеете, так же удивлены, как остальные, но свой долг уже выполнили, чего и всем остальным желаете. Заодно проследим, кто попытается увильнуть.
Просиявшая благодарностью физиономия экье директора меня ни капли не удивила. Такие терпеть не могут страдать в одиночестве, стараясь заполучить в компанию терпящих тяготы и лишения как можно большее количество народа. А уж подчинённых заставить претерпевать всякое-разное — это им сам Пращур заповедал. Или бездна, что ближе к истине.
— Рада видеть, экье директор, насколько мы с вами одинаково мыслим. Пожалуй, я пересмотрю свою точку зрения насчёт вашей помощи демону. И вы ведь понимаете, что всё сказанное здесь и сейчас должно остаться в тайне? Образно говоря, — я усмехнулась в лицо собеседнику, — умереть вместе с вами.
В ответ послышалось угодливое, но ни капли не весёлое хихиканье. Экье директор действительно отменно умел понимать недосказанное. В том числе и угрозы.
— Просто великолепно. Вы и впрямь кажетесь мне разумным человеком. Уверена, вместе мы сумеем остановить чудовище, поселившееся в этих стенах. Осталась лишь небольшая проблема — та, из-за которой я попала в ваш кабинет.
— Эрья, да какие могут быть проблемы? Разумеется, о вашей невиновности в… эээ… инциденте объявят публично, эрья Шадрина извинится…
— Ни в коем случае, — голос мой прозвучал холодно и резко. — К инциденту, как вы его назвали, вообще не стоит привлекать излишнего внимания. Разумеется, с эрьей Шадриной придётся, хм, побеседовать. Предполагаю, этим должна заняться её классная дама. Даар Фелльвор и впрямь повела себя излишне… резко, но это вызвано… проблемами, возникшими в её семье. Я бы не хотела, чтобы её наказывали из-за чрезмерного нервного возбуждения. Куда лучше отправить бедняжку в лазарет, прописать ей лёгкие успокоительные… И разумеется, ей не следует посещать поэтический вечер. Просто поверьте: ни к чему хорошему её появление там не приведёт.
— Да-да, конечно, эрья. Сделаю всё, как скажете. Может, вообще отменить этот вечер? Само собой, под благовидным предлогом, чтобы никто не догадался…
Когда чиновник берётся проявлять инициативу — это подчас ещё хуже, чем когда он просто ничего не делает!
— Вечер состоится, — отчеканила я. — Не следует настораживать демона. И вы ведь осознаёте, что для блага нашего дела мне требуется там присутствовать лично, а вам — позаботиться о неразглашении нашего с вами разговора?
— Я… разумеется, но разве мы уже не договорились о том, что я буду молчать?
— Вы не просто будете молчать, экье директор. Вы не скажете ни слова тем, кто собирается посетить этот вечер. Вы не отправите их родителям никаких посланий, в которых порекомендуете отговорить детей от упражнений в поэзии, вы не промолвите ни слова педагогам, в том числе тем, которые обучают отпрысков соответствующих фамилий. Попечителей вы тоже не поставите в известность. Кого я там ещё забыла? Неважно, ведь им вы тоже не пророните ни слова.
На директора было больно смотреть, но отступать я не собиралась.