Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Инструкция по ловле ведьм
Шрифт:

Наверху наконец определяются, выталкивая вперед какого-то щуплого брата не самого великого сана. Тот, развернув длинный свиток, начинает гнусаво и неразборчиво считывать наши многочисленные преступления.

Точнее, только мои. Слушаю вполуха — какая разница, чего мне еще приписали. Пропускаю момент, когда толпа слитно и озадаченно замолкает. Брат замолкает на полуслове.

Исподлобья смотрю на помост и не могу больше глаз оторвать.

Талар прекрасен и ужасен одновременно — он теснит сразу троих братьев, шипя что-то гневное — лица светлых выражают самые разные эмоции, от брезгливого

недоумения до откровенного ужаса. На нем дорогая, золотом вышитая одежда, на боку — узорчатые ножны.

— Ты совсем умом тронулся? — по деревянным ступеням торопливо взбегает, кутаясь в алый плащ, пожилой светлый. Видимо, у него и правда личные счеты с Таларом — и на площади, и сейчас они не из-за меня воюют, нет.

Просто у них появился новый предлог.

Глаза на таком расстоянии у Талара черные-черные. Он пытается перехватить мой взгляд, но я опускаю голову. Уходи уже… Какая власть у тебя против ордена? Смех один.

Рыцарь сбоку едва заметно косится на меня. Выглядит он непривычно — челюсть неестественно выдвинута, лицо словно длиннее стало. Я виновато пожимаю плечами.

Солнце вот-вот взойдет.

Я больше не смотрю на Талара — его уводят куда-то в толпу. Ни на кого не смотрю больше.

Нужно собраться.

Я продумала все, кроме одного. Если вдруг нас решат казнить, не давая сказать последнее слово…

По спине бегут мурашки.

Представление затягивается — но наконец с меня снимают оковы, заменяя их обычной веревкой. Не могу сдержать стона облегчения. Оковы снимает деревенский проповедник — хоть убей, не помню, как его зовут — и презрительно ухмыляется, видя, как я украдкой шевелю пальцами.

— Ведьме последнее слово не дается. — объявляет он, аккуратно складывая оковы в поднесенный ларец, и тоном ниже добавляет. — От вас, тварей, никакого раскаяния не дождешься.

— Вы ему что, челюсть свернули? — с отвращением спрашивает пожилой брат, за подбородок приподнимая голову рыцаря.

Все внутри меня сжимается, но виду не подаю.

— Да какая разница. — скрипучий голос принадлежал совсем уж древнему, сморщенному, однако на удивление бодрому старичку. — Ему зачем на костре целая?

Смеется.

Рыцарю тоже связывают руки — до этого времени он был свободен.

Никто не спешит и не волнуется — ну что мы, связанные, можем сделать? Один воин, и тот едва дышит…

— Мы даем тебе право покаяться. — доверительно сообщает рыцарю один из братьев. — Тебе есть что сказать?

Он вскидывает голову, отбрасывая волосы назад. Коротко кивает.

Братья отходят обратно, цепочкой поднимаются, рассаживаются. Покаяние — самая для них главная часть всего этого балагана, перед сожжением они уйдут, оставив одного наблюдать. Бежать нам некуда, пусть мы и одни сейчас — вокруг кольцо стражников, а дальше непроницаемая, жадная толпа.

— Начинай. — кивает дедок, усаживаясь поудобнее. Первые солнечные лучи красят его бороду в нежно-розовый.

Даже избитый, он быстр. Слишком быстр для меня.

Короткий миг — и я уже лежу на спине, рухнув на свои беспомощно вывернутые кисти. Светлые пряди нависают со всех сторон, отгораживая нас от остального мира тонкой пеленой. От удара воздух из легких

выбивает — светлый болезненно морщится. Наверняка отбитому нутру такие развлечения не нравятся, да и меня вот-вот расплющит…

Кто-то возмущенно охает. Я улыбаюсь.

Говорить не нужно — в наших глазах сейчас целая орда бесов танцует, одна на доих.

— Он что, загрызть ее пытается? — недоверчиво уточняет кто-то. Рыцарь приподнимает одну бровь и раздвигает губы в кривой ухмылке.

Стекло влажно блестит меж зубов.

Вместе с прощальным хрустом фиала обветренные губы прижимаются к моим. Осколки стекла режут обоих, попадают в рот вместе с каплями крови.

И сила — такая, что я кричу прямо в чужие губы, не чувствуя больше ни порезов, ни боли. Только могучий поток, проходящий сквозь мое тело.

Только голубые глаза, в которых плавает мое отражение.

Глава 18

Я была уверена, что удержусь, что справлюсь, иначе не стоило и затевать, но…я же всегда уверена, что смогу, только не всегда получается.

В этот раз я была очень близка. Нет, убить ведьму, заряженную такой силищей, вообще невозможно — не знаю, брал ли кто-то до меня столько. Другое дело, что силы было очень много, а меня намного меньше, совсем чуть-чуть. Наверное, я захлебнулась бы в ней и растворилась…

Кажется, светлый — бедный, бедный рыцарь, губы изрезаны — что-то понял. Увидел по глазам или просто почувствовал, ведь река текла через нас обоих, он не мог ею воспользоваться или удержать, но не ощутить-не мог.

За секунду до того, как его стащили с меня, он плюнул на все свои братские заморочки и цапнул меня за нижнюю губу, да так, что искры из глаз посыпались.

Одновременно мычать от боли и смеяться не получилось.

Рыцаря сдернули за вывернутые руки, только волосы скользнули по лицу, пощекотав нос — ну же, Ула, выплывай.

Толпа огорошенно молчала. Видимо, еще ни разу приговоренные к смерти не бросались с такой яростью друг на друга, да с поцелуями. На светлых было смотреть одно удовольствие. Дедок хихикал, беспрестанно утирая губы; одни брезгливо морщились, другие вовсе принялись молиться, косясь на нас.

— Позор какой. — тяжело выдохнул голубоглазый светлый, гонявшийся за мной по площади. Несколько секунд он вглядывался в лицо рыцаря, будто пытаясь прочитать, что на него нашло. — Как упыри какие… Видите, что ведьма способна сотворить даже с самыми стойкими из нас! Это…чудовище смущает разум, внушает низменные чувства, и горе тому, что не сможет справиться с ними!

Коротким кивком приказывает снова опусть рыцаря на колени и, не сдержавшись, коротко пинает его в живот. Удар даже на мой взгляд был слабоват — так, пар спустить

Я скептически хмыкнула. Рыцарь, подвигав челюстью, сплюнул на землю кровь с остатками стекла и выпрямился.

Если бы тут был кто-то из Совета, все бы пропало. Они не оставили бы нам фиал, они не дали бы нам даже договориться. И уж тем более они заметили бы, что со мной происходит. Земля обжигала колени, веревка на руках была просто досадной помехой, пришлось сомкнуть пальцы, чтобы не дать себе возможности разорвать ее.

Поделиться с друзьями: