Инструктор по экстриму

От пронзительного звонка телефона женщины вздрогнули, встрепенулись, как куры на насесте. Пузырьков, казалось, не услышал его. Он продолжал заниматься водой и рассматривал свое лицо в маленьком зеркале над умывальником.

– Гостиница! – резким голосом ответила администратор, подняв трубку. Потом сделала удивленное лицо и повернулась к двери. – Это вас, товарищ следователь…

– Ну как ты там? – услышал Пузырьков голос прокурора. – Не опух еще? Что там с трупом? Убили в гостинице?

– Я доложу утром.

– Имеет какое-нибудь отношение к твоему делу?

– Прямое.

– Ну вот тебе на закуску еще одно… Ты своего подопечного допросил?

– Допросил.

– И что?

– Он все свалил на Герасимова и Безуглову. Сказал, что ограбление склада задумали они. А его шантажом и запугиванием заставили обесточить аптеку.

– Надо же! – трубка в руках прокурора скрипнула. Наверное, он переложил ее на другое ухо. – Тогда слушай и запоминай: только что в дежурную часть пришел какой-то тип. Утверждает, что где-то в горах, в туристской группе от «Экстремтура», случилось ЧП. То ли утонул, то ли убит молодой человек по фамилии Некрасов. Владимир Некрасов.

– Кто? – не поверил ушам Пузырьков.

– Вот и я так же переспросил. Может, однофамилец?

– Я видел список группы. Не было там однофамильца.

– В общем, не загружай меня, – стал сворачивать разговор прокурор. – Бери людей и срочно выезжай на место.

«Точку ставить рано, – подумал Пузырьков, с обреченной покорностью опуская трубку. – И спать мне сегодня не придется».

5

В ущелье, по дну которого протекала река, светало медленно и тяжело. Милицейский «УАЗ» и две «Волги», набитые спецназовцами, переехали по деревянному мосту и окончательно застряли среди булыжников и окаменевших плавунов на противоположном берегу.

– Дальше придется топать пешком, – сказал Шубин следователю. – Но здесь недалеко.

Они прошли по берегу мимо ревущих порогов. Шубин, размахивая тяжелым шуршащим пакетом, шел быстро, часто оглядывался, словно боялся, что следственная бригада отстанет и потеряется, и постоянно успокаивал: «Здесь недалеко». Пузырьков снял измучивший его галстук, скомкал его и сунул в карман пиджака. Кто-то из спецназовцев закурил. Издали долетел голос кукушки. Пахло хвоей, таежным лесом.

Дойдя до кромки леса, Пузырьков остановился и обернулся. Четверо спецназовцев, которые замыкали шествие, молча посмотрели на него и одновременно кивнули, словно следователь послал им мысленный приказ.

– Думать! – сказал им Пузырьков и погрозил пальцем. – И, пожалуйста, будьте осторожны.

– Все будет хорошо, – заверил один из них.

Они скрылись в зарослях терновника.

«Что это за маневры?» – подумал Шубин, но спрашивать не стал. Пошел дальше. Теперь в следственной бригаде остались участковый из ближайшего поселка, два опера, судмедэксперт и Пузырьков.

– Кто первый обнаружил труп? – спросил следователь.

– Мира, – не задумываясь, ответил Шубин. – Есть у нас одна такая хорошая девочка… И инструктор, наверное. В общем, они оба обнаружили.

– Кроме них, кто еще видел труп?

– Никто. Эти двое никого из нас к трупу не подпускают. Точнее, они просто не говорят, где он лежит. Чтобы, дескать, не нарушить следы.

– А кто первый сказал, что это труп Некрасова?

– Мира… Честно говоря, мы инструктора уже вторые сутки в лагере не видим. Он вроде как стережет труп.

Участковый высморкался. Пузырьков остановился у большого камня, покрытого, словно шерстью, пушистым зеленым мхом.

– Так как было: Мира сказала про труп, а потом инструктор исчез из лагеря, или наоборот?

Шубин задумался и звякнул пакетом. Участковый с подозрением уставился на его ношу.

– Знаете, – медленно и с изумлением произнес Шубин, словно вдруг начал открывать для себя какую-то истину, – сначала исчез инструктор, а потом Мира объявила, что нашла труп… О! А вот и она!

Навстречу группе быстро шли девушка и рослый молодой мужчина. Девушка, одетая в легкий сарафан, энергично прыгала по пням и кочкам, размахивая руками. Мужчина отставал, спотыкался, всякий раз испепеляя свирепым взглядом тот предмет, о который он споткнулся. Однако с группой они поравнялись почти одновременно и одновременно начали говорить, глядя на всех сразу:

– Здравствуйте! Мы уже вас заждались! Сейчас я вам все объясню…

– Моя фамилия – Брагин. Хочу сразу сделать заявление. Наш инструктор меня уже достал…

– …Это какое-то страшное совпадение! Я не совсем хорошо пошутила с Некрасовым, и на переправе он упал в воду…

– Этот инструктор – настоящий маньяк, уверяю вас! Он собственными руками утопил Вована…

– Не слушайте его! Никто Некрасова не топил. Он уже через минуту вылез из воды…

– Что?! Да это бред! Там течение такое, что быка снесет, а она говорит, что он сам вылез…

Следователь махнул рукой, требуя тишины, присел на камень, сорвал какой-то широкий темный лист и прижал его ко лбу.

– Ничего не понимаю, – признался он. – Объясните для начала, зачем вы пошли нас встречать?

Ни Мире, ни Брагину этот вопрос не понравился. Они переглянулись, словно хотели определиться, кто будет отвечать первым.

– Я свидетель, – наконец произнесла Мира. – Я знаю, как все было на самом деле.

– А я, – сказал Брагин, с трудом подыскивая точное слово, – я просто этого Герасимова терпеть не могу. Я подаю на него жалобу. Это маньяк, понимаете…

– Все ясно, – безрадостно ответил Пузырьков, поднимаясь с камня. – Пошли дальше. Девушка, рассказывайте, я вас слушаю.

Рассказчик из Миры был никудышный. Она хотела сказать обо всем сразу, в итоге получился какой-то яичный бой, опрокинутый на голову Пузырькова. Несколько раз он ее прерывал и просил повторить еще раз последнюю фразу. Мире не хватало воздуха. Ей приходилось делать глубокий вдох и на этом вдохе, насколько хватало, выдавать следователю информацию.

Колебания остались в прошлом. Она защищала только Геру и себя, она толкала тяжелый вагон с проблемами на белый свет в конце тоннеля… Да, поругалась с Некрасовым, решила ему отомстить. Сняла с опоры веревку, когда тот переправлялся. Искупала его с головой в реке, смеялась до слез, когда Некрасов, плюясь и сморкаясь, выполз на другой берег. (Брагин: «Да что ты свистишь?! Сейчас проведем следственный эксперимент, я тебя кину в реку, а ты попробуешь выползти. Как Муму, будешь лапками сучить!») Вера Авдеевна, между прочим, может подтвердить, что видела Некрасова на противоположном берегу час спустя после переправы. Некрасов очень обиделся на Миру, потому к группе не приближался, ходил вокруг лагеря кругами. Позже его видели Элла и, между прочим, сам Брагин. (Брагин: «Да хватит тебе, блин… я обознался!») И вдруг вчера утром они с Герой увидели труп Некрасова в реке.

– Вы видели труп с близкого расстояния? – уточнил Пузырьков. – Его лицо было обращено к берегу?

Нет, лицо утопленника было опущено в воду, но разве это что-то меняет? Кто, кроме Некрасова, это может быть? Все остальные, слава богу, живы и здоровы. А на трупе фирменная зеленая штормовка, в которую Некрасов был одет на переправе. Да и рост тот же, телосложение то же…

Объяснения Брагина состояли в основном из междометий, пересыпанных нецензурной бранью. Он не сомневается в том, что Некрасова утопил инструктор в паре со своей помощницей. Этот инструктор просто вурдалак какой-то, гроб стоеросовый, мочит всех подряд, он больной, он шизик – разве нормальный человек будет стричься наголо и брить череп? Надо проверить, не связан ли он с сектой сатанистов, не стоит ли на учете в психушке и не отмечались ли в районе случаи серийных убийств, сопряженных с особой жестокостью и насилованием крупного рогатого скота…