Интеллект в подарок
Шрифт:
— Я согласен, — внезапно охрипшим голосом произнёс Михаил.
— Училище ты уже выбрал?
— А какие училища можно выбрать?
— Есть училища пехотные и кавалерийские, артиллерийские и лётные, бронетанковые, связи и военно-инженерные, железнодорожные и строительные, санитарно-медицинские и интендантские. Полный список можно будет посмотреть у инструктора. Часто училища называются военными школами или даже курсами, ты на это внимания не обращай.
— Я уже выбрал, бронетанковое.
— Отличный выбор, товарищ курсант.
— Спасибо, товарищ лейтенант.
— Ещё кто-нибудь надумал
Строй курсантов молчал, переминаясь с ноги на ногу.
— Если кто надумает, можете завтра или послезавтра, сообщить мне. Лагерь мы покинем через три дня. Вот тогда уже будет поздно и больше такого случая вам никто не предоставит, имейте это в виду.
— Разрешите вопрос, товарищ лейтенант, — поднял руку ещё один курсант.
Лейтенант вопросительно посмотрел на него.
— Курсант Лунёв. А специальность военного переводчика у вас можно получить? Я десятилетку окончил, у меня аттестат есть.
— Я не помню. Спросишь у инструктора, если есть такая специальность, он поставит. Но это не командирская должность, хотя подозреваю, что времени на усвоение этой специальности у вас может уйти порядочно. И пока вы её не усвоите, будете служить рядовым бойцом. Ещё вопросы есть? Нет. Тогда начнём. Пока стойте здесь, я скажу, когда можно будет заходить первому.
Лейтенант поднялся на крыльцо и зашёл в избу. Через минуту он приоткрыл дверь и скомандовал:
— Первые двое, пошли.
Семёнов и Иванов зашли в избу друг за другом, и лейтенант захлопнул за ними дверь, оставшись внутри.
— Ой, мамочки, — вдруг протянул кто-то из оставшихся снаружи курсантов. — Чё там с нами делать-то будут? Икскрименты каки-то ставят. Робя, може рванём, куда-нить отседова, пока не поздно, а?
Причитающий курсант стоял близко от Михаила, через двух человек от него. Кто-то из курсантов, стоящих ближе к крыльцу сказал:
— Не ссы, паря. Вот первый выйдет, а мы послушаем, что он нам скажет.
По-видимому, многие в очереди думали также, поскольку отделение промолчало.
Ждать пришлось недолго, Семёнов вышел, пяти минут не прошло.
— Заходи, не боись, — сказал он, обращаясь к Балобанову, который задержался, желая хоть что-то услышать от Семёнова.
Тут же в двери показался лейтенант и прикрикнул на Балобанова:
— Чего ждёшь? Заходи быстро.
Тот тяжело вздохнул и зашёл в избу. Дверь за ним закрылась, а всё отделение, собравшись вокруг него и сгорая от любопытства, неотрывно глядело на Семёнова.
— Ребята, вы не поверите, но я ничего не понял. Сначала инструктор надел мне на голову что-то навроде небольшого обруча. Непонятно из чего сделан, но лёгкий.
— Алюминиевый? — спросил кто-то.
— Может и алюминиевый, — согласился Семёнов, и продолжил: — Там шар такой, то ли стеклянный, то ли хрустальный. На него ладонь нужно положить. Сижу, жду. Тут внутри шара огонёк красный замигал и потух. Инструктор велел руку с шара снять. Потом инструктор пальцем в обруч ткнул и мне показалось, что на обруче этом тоже огонёк загорелся. Опять сижу, жду. Пока сидел инструктор мне вопросы мне задавал, а ответы в журнал записывал.
— А что спрашивал? — спросил кто-то.
— Какой я национальности, сколько
классов окончил, где работал и какие воинские специальности хочу получить.— А ты что ответил?
— Я сказал, что русский, окончил 7 классов, работал конюхом в колхозе и хочу пулемётчиком стать, если научат.
— И всё? — раздался чей-то разочарованный голос.
— Когда инструктор мои ответы записал, он снял обруч и что-то с ним сделал. Там поверх обода такие ямочки есть, туда камешки вставлены. Вот он какие-то камешки оттуда вытащил и вместо них другие вставил и опять мне на голову надел. Потом снова ткнул пальцем в обруч и велел ждать. Ждал недолго. Потом инструктор обруч снял и сказал: “Твой айку 110 баллов, можешь быть свободен”. И не спрашивайте меня, что это за айку такое, не знаю. Инструктор ничего не объяснял.
Тем временем на крыльцо из избы вышел Иванов, и внимание отделения переключилось на него. Ничего нового он к рассказу Семёнова не добавил, разве что ай-кью у него было выше, 117 баллов, да пожелал стать техником авиамехаником.
— Я слышал, что лётчиков лучше прочих кормят, думаю, что и техникам тоже перепадает.
— А сам инструктор, в каком звании? — спросил кто-то.
— Я в этом не разбираюсь, — ответил Иванов, — у него в петлицах два квадратика.
Очередь продвигалась быстро и наконец, он остался последним. Вышедшие курсанты что-то оживлённо обсуждали в стороне, делясь впечатлениями. Когда Михаил зашёл в избу и огляделся, то увидел перед собой инструктора в военной форме с чёрными петлицами и двумя красными квадратиками, и курсанта, за которым Миша стоял в очереди.
Далее всё было, как рассказывали ребята. Михаил обратил внимание, что ответы курсанта на свои вопросы инструктор записывал в большую амбарную книгу, какие Михаил видел раньше у кладовщиков.
Записав ответы, он открывал ящик письменного стола, за которым сидел и что-то там искал. Потом что-то делал с обручем, что именно, Миша не понял. Он как будто что-то вставлял в него и только потом надевал курсанту на голову. На обруче сбоку загорелся зелёный огонёк, но горел недолго и после замигал красный.
Инструктор снял с головы обруч и сказал ему:
— У тебя ай-кью равен 95 баллов, можешь идти.
Когда курсант вышел, инструктор пригласил Михаила:
— Садись, сколько вас там ещё осталось?
— Я последний в нашем отделении, — ответил Михаил.
— Это ты хочешь стать кадровым командиром?
— Да.
— Какое училище выбрал?
— Бронетанковое. Я технику люблю, дома трактористом работал в совхозе.
— Русский?
— Ага, — кивнул Миша.
— Сколько классов окончил?
— Семь.
— Хорошо, — пробормотал инструктор, — станешь танкистом. Знаешь, я кроме учебной базы бронетанкового училища поставлю тебе все учебные базы танкистов, какие у меня есть.
— А разве танкист это не одна специальность? — спросил Михаил.
— В современном танке Т-28 экипаж состоит из 8 человек, 6 из которых находятся непосредственно в танке. У каждого члена экипажа свои обязанности. Я могу поставить тебе специальности всех членов экипажа. Лишними они тебе не будут.
— Ладно, ставьте все, — согласился Миша, — только тогда уж про командира танка не забудьте.