Интеллект в подарок
Шрифт:
— Вот оно что. Высоко метишь, парень. Ты, наверное, знаешь какие конкурсы в эту академию?
— Да. Я бы туда и сейчас все экзамены без проблем сдал, но у меня нет военного образования и стажа службы нет. Вообще-то я надеюсь окончить вашу школу за год. Три года, это слишком долго. Я хочу в течение месяца сдать все теоретические дисциплины, которые вы здесь преподаёте, и мне останется только практика, которую надеюсь пройти за год.
Лапин слушал, откинувшись на спинку стула, и смотрел на меня с изумлением.
— Да ты, понимаешь ли, парень, о чём говоришь?
— Понимаете, товарищ старший лейтенант, я действительно необычный человек. При рождении я получил
— И что с тобой случилось в 17 лет? — спросил Лапин, не сдержав своего любопытства.
Я подробно рассказал ему про молнию, как моя душа висела над телом и вернулась обратно после удара второй молнии. Про открывшиеся способности и абсолютную память. Как семилетку экстерном окончил, просто перед экзаменами пролистав все учебники. Как потом окончил десятилетку, проучившись в 10-м классе всего лишь два с половиной месяца.
Я вытащил справку, которую мне в Озерках выдал сельский врач Филатов и подал Лапину. Тот ознакомился, хмыкнул и вернул обратно.
— Я ведь, по сути, и жить-то начал всего лишь два года тому назад. За прошлый учебный год я не только первый курс МГУ окончил, товарищ старший лейтенант. Я за это время окончил полный курс мехмата по двум специальностям, математика и механика и защитил два диплома.
Я достал дипломы и подал его старшему лейтенанту, оторопевшему от такой новости. Он механически взял их, открыл, посмотрел. Раскрыл вкладыши, в которых за все экзамены стояли только отличные оценки. Аккуратно сложил всё обратно и отдал мне.
— Пошли к начальнику училища. Экстернат может разрешить только он. — Подожди, я ему позвоню, сможет он нас сейчас принять или нет.
После короткого телефонного разговора, Лапин положил трубку и сказал:
— Пошли, нас ждут.
По дороге он рассказал, что начальника школы зовут Евгений Степанович Алёшин, ему 42 года, имеет звание комбрига, в своё время окончил военную академию имени Фрунзе.
В приёмной, Лапин, получив от секретаря разрешение на посещение начальства, сказал мне:
— Жди тут, если понадобишься, тебя вызовут.
Выслушав Лапина и ознакомившись с документами Берестова, Алёшин сказал:
— Знаешь, ещё вчера я послал бы этого вундеркинда лесом. Но сегодня, буквально час тому назад мне поступил приказ, за подписью командующего Белорусским военным округом.
Он взял со стола лист бумаги и протянул её Лапину. Тот взял её и быстро её просмотрел, потом внимательно и вдумчиво прочитал, после чего вернул обратно.
— Что скажешь? — спросил комбриг старшего лейтенанта.
— Это что же, получается, — задумчиво спросил Лапин, — этот Берестов, он что, только первая ласточка? Ну, ладно, этот парень. У него хоть какое-то обоснование своим способностям есть, хоть и с трудом верится, но допустить можно. Молния, она есть молния, плохо пока изученное явление природы. А те, кто за ним пойдут, они такие же вундеркинды, или как?
— Приказ однозначен, сдаче экстерном препятствий не чинить. Проверять у экстернатов знания и навыки тщательно и дотошно, но беспристрастно. И если они удовлетворяют нашим требованиям, то отправлять их на стажировку, предусмотренную программой обучения. В случае безупречного прохождения стажировки производить выпуск обычным порядком, в звании младшего лейтенанта. В исключительных случаях, когда число хороших и отличных оценок менее половины, тогда допускается выпускать таких курсантов в звании старшего сержанта.
— Ладно, жизнь покажет, — сказал
Лапин.— Формально, этот Берестов под данный приказ не попадает, — заметил Алёшин. — Ему нужно сначала стать военнослужащим, а потом подать рапорт на окончание военной школы экстерном. Вот тогда мы были бы обязаны в исполнение этого приказа допустить его к сдаче экзаменов. Но не будем формалистами. Похоже, что этот парень уникум. Я предлагаю дать ему испытательный срок, скажем один месяц, а потом примем окончательное решение. За этот месяц он вместе со всеми курсантами первого года принесёт присягу, станет военнослужащим и попадёт под действие этого приказа.
— Алёшин добро дал, но назначил испытательный срок, один месяц, — сообщил мне Лапин, выйдя из приёмной начальника школы, — если нареканий не будет, то будет тебе экстернат.
И вот месяц прошёл. За это время перезнакомился со всем нашим артиллерийским взводом первого курса. Спали в одной казарме, ходили на дежурства в столовую, картошку чистить или бульбу, как её здесь называют. Особенно полюбил драники. Вместе занимались шагистикой на плацу.
Занятия начались сразу же, с 1 октября. В основном общеобразовательные дисциплины — русский язык и литература, немецкий язык, математика, физика, химия, география, история ВКП (б), история народов СССР, конституция СССР. Из специальных дисциплин — уставы, стрелковое оружие, тактика, топография, артиллерийские орудия, фортификационные сооружения. Два раза в неделю политинформация. Идеологическая накачка и промывание мозгов было поставлено едва ли не на первое место.
Ну да, ну да, наслышаны, как же: "Нам не умные надобны, но верные …".
Ежедневная физическая подготовка и еженедельный марш-бросок с грузом песка в вещмешках, построения на плацу, маршировка, знакомство с винтовкой Мосина и стрельбы из неё же. По воскресениям нас привлекали к строительным работам в городе, в качестве чернорабочих, естественно. После рабочего дня вели в баню. Вечер после ужина был свободен. Увольнительные нам пока не полагались.
Через три недели после начала занятий я вместе со всеми первогодками принял присягу на плацу, в торжественной обстановке, с выносом знамени ОБВШ имени ЦИК БССР. Текст присяги все выучили наизусть, накладок не было.
Ещё бы им быть, когда я в течение первой же недели установил всем курсантам школы ПНМ и учебные базы, предназначенные для призывников (школьные базы, с дополнительной базой 2-го ранга по немецкому языку, по автоделу и курс КМБ, который пришлось подкорректировать, убрав из него 4-й ранг, потому что он дублировал курс пехотного училища).
Преподавателей ОБВШ я тоже не обделил своим вниманием, поставив им всем ПНМ и учебные базы второго ранга по немецкому, польскому, финскому и литовскому языкам. (Это я уже начал готовиться к 1939 году.)
Результат стал проявляться почти сразу же. В казарме я не раз был свидетелем разговоров об открывшихся способностях. Вот, к примеру, один из таких.
— Егор, ты не поверишь, сегодня я сам решил задачу по физике. Сам электрическую схему составил, представляешь. Кто бы мне сказал неделю назад, я бы его на смех поднял. Я же семилетку окончил только потому, что директрисой была моя родная тётя. И ни в физике, ни в математике я не понимал ничего. Счёт с трудом освоил и всё. Задачи с иксами, это уже для меня высшая математика. Скажу по секрету. Я вот сейчас сказал про высшую математику, я и слов-то таких не знал раньше. Откуда только что берётся. Аж страшно становится. И не просто слова в голове появляются, я ведь понимаю теперь, что они означают.