Интриги королевского отбора

— Сказала, — согласилась я, — но разве я Вам обещала ответить на него?

Я с усмешкой стала наблюдать за реакцией графа. Несколько секунд он удивленно смотрел на меня, а потом произнес:

— Но разве разрешение задать вопрос не подразумевает ответ на него?

— А разве согласие на просьбу дать честный ответ не подразумевает честный ответ, а не жалкую уловку?

Мы молча смотрели друг на друга, он с удивлением, я с раздражением.

— Прошу прощения за то, что невольно обидел Вас, — наконец, сказал граф. — Попытаюсь исправиться. Я, действительно, ищу ту, с которой хотел бы связать свою жизнь, поэтому и посещаю эти вечеринки.

— Неудачная попытка, — сердито сказала я. — Не слишком убедительно звучит, попробуйте еще раз.

— Лизия, я хочу быть искренним, но, действительно не понимаю Вас! — занервничал граф.

— Вы уже три месяца ходите на вечеринки, где встречаетесь с одними и теми же людьми, — пытаясь не злиться, начала объяснять я. — Не можете определиться с выбором, хотя количество претенденток, будем говорить откровенно, невелико. Вы далеко не юноша, сколько Вам? Сорок?

Граф неуверенно мотнул, озадаченно глядя на меня.

— В таком возрасте уже четко знают, чего хотят, — продолжала я: — Да и Ваши методы поиска той, с которой Вы собираетесь связать свою жизнь, вызывают недоумение. Вы не добиваетесь расположения, не прикладываете никаких усилий, чтобы вызвать симпатию хотя бы одной претендентки, просто сидите в одиночестве, стараясь не привлекать к себе внимания. Я ничего не упустила?

Граф кивнул головой, не отрывая от меня ошеломленного взгляда.

— Это мало напоминает поведение человека, пытающегося выбрать невесту. А теперь возразите мне и на этот раз постарайтесь сделать это поубедительнее! — закончила я.

Мы сверлили друг друга взглядами, когда я услышала:

— Лизия, позвольте мне поговорить с Вами, прошу Вас.

Передо мной стоял Стас и умоляюще смотрел на меня. Я еще не отошла от пикировки с Колином, поэтому желчно сказала ему:

— Почему бы Вам не поинтересоваться по данному вопросу мнением моего опекуна на сегодняшний вечер?

У Стаса от изумления вытянулось лицо. Я взглянула на Колина, того мои слова тоже огорошили, но он быстрее сориентировался и высокопарно произнес:

— Только в случае, если леди Лизия сочтет это возможным.

— Хорошо, — сказала я и обратилась к еще не отошедшему от удивления Стасу, указав на рядом стоящий стул: — Прошу садиться.

Он буквально плюхнулся на место возле меня, тут же вскочил и быстро заговорил:

— Мне хотелось бы поговорить наедине, чтобы нам никто не мешал, поскольку это касается только нас.

Я лишь бросила на Колина взгляд и, не успев и слова сказать Стасу, услышала возмущенный голос графа:

— Что Вы себе позволяете, виконт? Вы хотите скомпрометировать леди, и у Вас хватает наглости просить об этом ее опекуна?

— Да какой Вы опекун? — взорвался Стас.

— То есть то, что Вы хотите меня скомпрометировать, Вы не отрицаете? — дрожащим от обиды голосом подключилась я. Конечно, слезы бы в данном случае выглядели более эффектно, но у меня с ними всегда была напряженка.

— Нет, Лизия, я не хочу этого, — начал оправдываться растерявшийся Стас.

— В таком случае или займите предложенное место, или оставьте мою подопечную в покое! — негодовал мой названный опекун, да так натурально, что я даже залюбовалась.

Стас тяжело опустился на стул рядом со мной.

— Лизия, я хотел поговорить наедине, потому что готов был Вам рассказать о своих чувствах и узнать, как Вы ко мне относитесь, — стараясь, чтобы услышала только я, говорил виконт, но ему пришлось замолчать, услышав неодобрительное хмыканье Колина.

Я сидела, опустив голову, и, как и положено скромной девушке, в смущении от таких речей теребила носовой платочек.

— Стас, я еду на королевский отбор, — тихо сказала ему, — поэтому заранее строить какие-то планы было бы неправильно.

— Но Вы говорили, то есть мы договорились, что все решено, я поговорил с отцом, — без конца сбиваясь, бормотал Стас.

— Вы поспешили, — сказала я ему в надежде, что он поймет и уйдет, но мои надежды не оправдались.

— Нет, мы же все решили, — чуть не захлебываясь от волнения, продолжал говорить Стас, — так будет лучше…

Я, не выдержав, одну руку поднесла к виску, слегка дотронувшись до него, а потом незаметно задела ею опекуна.

— Достаточно, виконт, — тут же встрепенулся Колин, — Вы уже и так сказали больше, чем следует, Вас выслушали и дали вполне определенный ответ. Как опекун я настаиваю на соблюдении норм приличий и прекращении разговора.

Стас скрипнул зубами, встал и отошел от нас.

— Странно видеть, как Вы резко охладели к виконту, — задумчиво произнес Колин. — Ведь еще несколько дней назад даже не могли скрыть свою симпатию к нему. Интересно, что Вы раньше в нем находили?

— Сама удивляюсь, — машинально ответила я, с недоумением разглядывая бывшего ухажера, но потом спохватилась и раздосадованно спросила:

— А почему, интересно, Вы со мной так разговариваете?

— Как именно?

— На мой взгляд, подобный тон позволителен родственнику, но со стороны постороннего человека такая фамильярность вряд ли уместна, Вы не находите? Или, учитывая Ваш возраст, Вы решили примерить на себя роль наставника?

— Ну, если Вы заговорили о возрасте, скажите, справился ли я с ролью опекуна? — сдерживая улыбку, спросил меня Колин.

— Объективности ради, надо сказать, что справились, иногда, правда, запаздывали с нужной реакцией, но, в целом — неплохо, — ответила я, стараясь быть честной.

— Может, из меня выйдет такой же неплохой наставник? — задумчиво спросил он.

— Для начала Вам следует определиться со своим выбором, а потом уже пытаться кого-то поучать.

— Вы абсолютно правы, Лизия, в том, что мне следовало сделать свой выбор. А, если я его уже сделал, но мне не отвечают взаимностью? — разоткровенничался граф.

— Хотите, чтобы я Вам посочувствовала? — усмехнулась я.

— Пожалуй, это было бы уже слишком, — засмеялся Колин. — Просто Вы просили честно ответить на Ваши вопросы, именно это я сейчас и делаю.

— То есть, Вы встретили даму своего сердца, открылись ей, а она Вам отказала? — уточнила я.

— Не совсем так, я пока не решился открыться ей, — признался Колин.

— Знаете, Вам самому нужен наставник, какая-нибудь бабулька с носовым платком, чтобы слезы и сопли Вам вытирать, а лучше — дедулька с ремнем, чтобы глупость из Вас выбивать.