Инвиктум

дочку. Вот почему они постоянно проводили время вместе! И Адриан…боже. Мотаю

головой, все еще не хочу верить в этот кошмар. Может, все это какой-то ужасный сон? Может, я все еще лежу в постели с Себастьяном и крепко сплю?

– Мне жаль, дорогая, - мама поднимается, подходит ко мне сзади и обнимает, целует в

макушку, - Мы с тобой остались одни. Против целой армии этих чудовищ…

Зажмуриваюсь, чтобы сморгнуть слезы. Они текут беспрерывно, крупными каплями

капают на мои руки. Продолжаю мотать головой, когда мама говорит:

– Нам пришлось принять меры.

Поднимаю на нее глаза. Ее глаза такие кристально чистые, голубые. Такие глаза не

могут лгать. По крайней мере, не сейчас. Мама сочувственно сдвигает брови, гладит меня по

плечу.

– Что? Какие меры?

Она выдыхает, снова выпрямляясь и сцепляя руки в замок перед собой. Ее линия губ

становится все тоньше. Веки опущены, на лбу опять морщина. До меня начинает доходить

смысл ее слов. Но я не хочу верить. Не могу. Прежде чем она произносит эти слова, закрываю лицо руками и рыдаю:

– Твой отец пытался убить меня. И я приказала его застрелить. Прости, дорогая, - ее

голос холодный, неживой, - Так было нужно. Он был обманщиком и монстром. Как и твои

21

5

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

брат с сестрой. Они сбежали, и совсем скоро мы начнем искать их. Скоро наступит другая

эра. Но не бойся, я всегда буду рядом, чтобы защитить тебя.

Думаю, что никто и никогда не сможет унять моей боли. Сейчас, сидя здесь, в

собственном доме, я чувствую себя чужой. Ведь я одна из них! Почему они не сказали?

Почему все скрыли от меня? Как отец мог так поступить? У меня не возникает сомнения. Я

видела ауру матери, когда она рассказывала это. Она не лгала. Ни о чем.

Значит, все правда.

Мама продолжает рассказывать мне о страшных событиях прошлой ночи, а я не могу

остановиться. Слезы душат меня. Не дают дышать. И я понимаю.

Теперь пути назад нет.

Грядет война.

____________________________8____________________________

(Р)

Мы сидим в заброшенном здании на окраине города уже несколько дней. Меня до сих

пор трясет от осознания того факта, что я чудовище. Я убила Данте. Он ничего не сделал

мне, он был беззащитен, а я его прикончила, не оставив и следа от его тела. Почти все время

плачу. Не могу остановиться. Меня съедает чувство вины. Оно такое ощутимое, будто я

окутана им, как одеялом.

Моя одежда грязная, перепачканная в крови. Чья это кровь?

Папина.

Едва сдерживаюсь, чтобы не заплакать снова. Сжимаю кулаки, стискиваю зубы так

сильно, что они скрипят. Сижу в углу, свернувшись в комок, обхватив руками колени. Слезы

высохли на щеках, и теперь стягивают кожу. Это неприятно, но мне все равно. Ничего не

чувствую. Только боль. Она тихим, мерзким эхом отдается во всем теле, заставляя меня

ощущать себя гадкой, плохой.

Но я не плохая. Или нет?

Прикрываю глаза. Не хочу ничего видеть. Хочу исчезнуть, испариться в небытие.

Спустя несколько секунд чувствую, как теплая ладонь опускается на мое оголенное плечо.

Резко отдергиваюсь, распахивая глаза. Джед вздыхает. Не могу понять его выражения на

лице. Оно смутно напоминает раздражение, но это не оно. Скорее, ему просто неловко. Он не

может показать неловкость.

– Не стоит дотрагиваться до меня, - тихо хриплю я. Голос сел от криков. Джед садится

рядом, прислоняется к стене спиной и скрещивает ноги в лодыжках, вытягивая их на всю

длину. У него длинные ноги. Я стараюсь отодвинуться настолько, чтобы ненароком не

21

6

Megan Watergrove 2015 INVICTUM

коснуться его ногами. Я не уверена, что не убью его, если такое произойдет. Обнимаю себя

руками и опускаю голову вниз.

– Я не боюсь тебя, - говорит он твердо, уверенно. Невольно смотрю на него. Джед

действительно не боится. В его глазах появляются странные радужки темного цвета, и теперь

зрачки кажутся расширенными. Так обычно происходит, когда смотришь на человека,

который тебе нравится.

– Но ты должен, - шепчу я, проглатывая слезы, - Ты должен бояться, потому что…

потому что я убила его. Убила человека, ни за что. Просто так. Прикоснулась к нему, и он…

Меня охватывает холодное сожаление. Боже, неужели это действительно произошло со

мной? Закрываю лицо руками, чтобы Джед не увидел, как из моих глаз катятся

беспорядочные слезы. Мне не сдержать их. Я тихо всхлипываю, дергаясь всем телом. Слышу

неприятное шуршание, скрип. Затем до моих рук дотрагиваются его руки. Смотрю на Джеда.

На его руках черные кожаные перчатки.

– Ты не должна себя бояться, - говорит он, обхватывая мое лицо руками, - Во всем, что

произошло, нет твоей вины. Ты не чудовище, Реми. Ты прекрасна.

Джед прислоняется лбом к моему лбу, и я хочу отстраниться, но он не дает. Я чувствую, как по моим венам начинает течь тепло, медленно превращающееся в жар. Джеду нехорошо.

Он тяжело и быстро дышит, но не отпускает меня. Крепко прижимается ко мне всем телом, обнимает меня.

– Прошу, не надо, - шепчу я, - Тебе же больно. Джед, отпусти меня, прошу.

Он сжимается всем телом, и я тут же вспоминаю, как это случилось с Данте.

Моментально. Быстрее, чем с Джедом. В чем различие? Может, это из-за того, что Джед –

Инсолитус?

Вдруг начинаю ощущать прилив сил, желание сделать что-то безумное, и легкую, почти

незаметную тягу к убийству. Зажмуриваюсь и отталкиваю Джеда. Не руками, нет. Лишь

мыслью. Я думаю о том, чтобы он оказался подальше от меня, и он отлетает на почтительное

расстояние, ударяясь головой о противоположную стену. Вскакиваю на ноги и подбегаю к